Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга I - Юрий Александрович Лебедев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что же касается невысказанного смысла нашего с Жоржем разговора в декабре 2004 года, то, главное, я думаю, состоит в том, что ему в 2004 году очень не хотелось признаться не только читателю книги В. Лоты, но, прежде всего, самому себе, что в конце зимы 1953 года ему, разведчику-нелегалу, а, значит, профессиональному аналитику динамики социальной среды, было очень страшно в стране, которую он сам выбрал двадцать лет назад в качестве образца социальной справедливости и подлинного интернационализма.
И, думаю, в те дни ему приходила в голову страшная мысль, которую в чеканной форме выразил в наши дни Марк Солонин:
«Победа Сталина над Гитлером… это была победа Колымы над Освенцимом».[373]
Мысль эта метафорически относится к судьбам всех народов Советского Союза и «стран народной демократии», но к судьбе советского еврейства она приложима почти буквально.
Среди многих причин, определивших его судьбу, одной из важнейших, несомненно, была та, о которой мне однажды (в самом начале моей работы по биографии Жоржа Абрамовича) прозорливо сказала наша общая с ним знакомая, Т. С. Греф, очень хорошо разбирающаяся в людях и тонко чувствующая некоторые человеческие особенности:
«Когда будешь писать о Жорже Абрамовиче, помни – он был евреем. Он никогда не забывал этого, поскольку всю жизнь ему не давали об этом забыть».[374]
А, ознакомившись с моей трактовкой связи «кампании борьбы с космополитизмом» с судьбой Жоржа, она так уточнила описание палитры чувств всякого еврея:
«…никогда, понимаешь, никогда, ни в какой стране, ни в какой, даже победоносно мирной, обстановке, не проходящее чувство, не страха, а ожидания страха за себя и близких».[375]
Я совершенно согласен с Тамарой Садыкжановной. В подтверждение этого приведу такие актуальные примеры.
Совсем недавно, в конце 2016 года, Григорий Артемони, телеведущий, в интервью с Владимиром Познером процитировал слова Игоря Щупока, канадско-украинского историка, который, говоря о сегодняшней ситуации на Украине,
сказал, что антисемитизма нет, но антисемиты есть.[376] Познер, похоже, воспринял это как шутку, и рассмеялся, оставив её без комментария.[377]
Вполне серьёзная составляющая этого высказывания И. Щупока состоит в том, что он говорил о «государственном антисемитизме». Это, конечно, хорошо, что государство не сгоняет евреев в гетто и не заставляет нашивать на спину жёлтую «звезду Давида», но ведь жизнь, когда у тебя в соседях буйные потомки петлюровских погромщиков, вряд ли можно считать соответствующей «цивилизованным стандартам».
Конечно, Украина – не Россия, конечно, у Познера есть враги посерьёзнее «простых антисемитов»,[378] но эмоциональную тень точно подмеченного Тамарой Садыкжановной ожидания страха за себя и близких я почувствовал в интонациях познеровского смеха…
У Познера этот страх обусловлен тем, что он удивительно точно прочувствовал хрупкость еврейства как социальной страты:
«Я высказал предположение, что в результате многовекового и тяжелого давления выковался несколько особый народ. Я провел сравнение с углеродом или графитом: под гигантским и долгим гнетом это вещество из самого мягкого превращается в самый твердый, хотя и хрупкий – в алмаз. То есть для меня еврей – это особая порода людей, которая отличается невероятной твердостью и, вместе с тем, хрупка».[379]
А вот совсем свежий пример. Германия, страна, получившая «благодаря Гитлеру», мощную «социальную прививку» против антисемитизма, 2019 год, обращение правительственного комиссара Германии по проблеме антисемитизма Феликса Кляйна к немецкой еврейской общине:
«Власти Германии обратилось к еврейскому сообществу с требованием избегать ношения национального головного убора в публичных местах, об этом сообщает Neues Deutchland.[380]
Причиной подобного шага стало желание снизить количество преступлений, совершаемых на почве национальной ненависти. Правительственный комиссар Германии по проблеме антисемитизма Феликс Кляйн рассказал о том, что в стране наблюдается подъем антисемитских настроений. Он поддержал инициативу, созданную руководством страны.
«Я бы не советовал евреям постоянно носить кипы в Германии, куда бы они ни пошли», – заявил он.
По данным немецкой вещательной компании Deutche Welle число нападений на евреев выросло на 10 % в период с 2017 по 2018 год).»[381]
Социологи утверждают, что
«Германия находится на третьем месте – после США и Великобритании – по числу антисемитских инцидентов».[382]
Но не стоит относиться слишком серьёзно к «количественным» социологическим оценкам уровня антисемитизма. Как и всякие социологические оценки, они очень условны и сильно зависят от того, кто, что и как считает при определении этого уровня. Так, например, по оценке авторитетного американского социологического центра Pew Research Center,
«Наиболее недружелюбными к евреям странами Восточной и Центральной Европы являются Румыния (22 %), Литва (23 %), Армения (32 %)».[383]
В то же время, не менее авторитетная Президент еврейской общины Армении Римма Варжапетян-Феллер говорит, что
"еврейская община чувствует себя защищенной в Армении, и власти уважают ее права, культуру и традиции"».[384]
За каждой оценкой своя правда, своя ветвь альтерверса. Но важно (и печально…) только то, что плодотворных ветвей, в которых не было бы антисемитизма, в кроне ветвлений нашей истории не видно.
И я не думаю, что отсутствие кипы сегодня более эффективно защитит немецких евреев от ударов по голове, чем отсутствие в немецком паспорте графы «национальность» защищает их личность. Как говорилось в старом советском анекдоте, «бьют не по паспорту, а по морде»…
К сожалению, завершая эту главу, я не могу завершить обсуждение проблемы антисемитизма и его проявлений в дальнейших событиях жизни Жоржа. Это «генетическая болезнь» мирового социума, а социальная генетика в нашей ветви альтерверса не настолько развита, чтобы предложить быстрый, эффективный и гуманный путь избавления от неё…
Глава 10. Герой романа…
Загадка Солженицына
К теме «Прощание с Дельмаром» относится и одно «громкое дело», начавшееся в 1949 году и, возможно, не завершившееся и сегодня.
По жизни сложилось так, что именно с «расследования» эпизода из романа А. И. Солженицына «В круге первом», в котором упоминается «атомный разведчик Георгий Коваль», и началась моя работа по исследованию биографии Жоржа Абрамовича.
Всё началось в день похорон Жоржа Абрамовича, 2 февраля 2006 г. на Ленинском проспекте, у морга 1-й Градской городской
