Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд - Вероника Лесневская

парализует меня и злит одновременно. За все последние дни я не давала ему ни малейшего повода на случайную интрижку, да и он не горел желанием сближаться с многодетной матерью. Держался отстраненно, постоянно был погружен в свои мысли.

Что изменилось сейчас? К чему эти знаки внимания? Распахиваю рот, чтобы осадить мужчину, но мигом закрываю его, стоит лишь вспомнить, как меня пытались в грязь втоптать и подчинить несколько минут назад.

Макар…

Стоит, с места не двигаясь, хмуро и удивленно сканирует нас. Не может осознать, что подобное вообще возможно. Чтобы на меня обратил внимание сам генеральный? Для Макара это нечто из области фантастики.

Думаю, ему незачем знать, что Адам — просто бабник, не пропускающий ни одной юбки. Изголодался, пока был занят поиском наследника, и готов мною «перекусить».

Это детали. И Туманова я поставлю на место позже.

А пока… Поступаю очень неправильно, потому что изображаю покорность и даже посылаю Туманову милую улыбку.

Но от этого он мрачнеет еще сильнее, будто разгадал мои мотивы и заметил игру. Зыркает на Макара, мгновенно понимая, из-за кого я изображаю счастливую женщину. Как назло бывший подливает масла в огонь.

— Ну что вы, Адам Альбертович, — растекается в улыбке Макар. — Если бы мне вовремя обозначили границы, — нагло лжет, ведь я не принимала его ухаживания.

— Могу обозначить, — реагирует Туманов грубо и пальцами врезается в мой бок. Показывает, что и мне перепадет порция его гнева, но позже.

Что же, я буду готова держать удар.

— Приятно было пообщаться, но мне пора, — ретируется главный, потому что вступать в стычку с владельцем клиники не в его интересах. Им еще пересекаться по работе. — Всего доброго.

В знак примирения тянет руку, но Адам игнорирует его жест. И тогда Макар поворачивается к Максу, чтобы по макушке его потрепать, но тот уклоняется и… прячется за «папочку». Глазам своим не верю!

— Говорю же, надоедливый, — вздыхает Макс, когда главврач буквально сбегает, и глаза показательно закатывает.

— А ты молодец, — смягчается Адам, опустив взгляд на моего сына. — Контролируешь ситуацию, пока меня нет рядом? — подмигивает ему.

Тот важно кивает, позволяет погладить себя по голове и только потом косится на меня, опасаясь, что ругать буду. Но я лишь вздыхаю обреченно. И нервно кручу в руке брелок от автомобиля.

Странная ситуация.

— Тебе это сегодня не понадобится, — Адам нагло выхватывает у меня ключи, прячет в карман. И опускает палец на мои губы, мешая сказать хоть слово против. — С тобой, маленькая лгунья, позже поговорим. Наедине, — цедит тихо, чтобы дети не услышали. — Уверен, нам многое предстоит обсудить.

— Не понимаю… — искренне удивляюсь, убрав его руку, и хлопаю ресницами.

Но он отпускает меня и резко обрывает зрительный контакт. Лишает меня и тепла, и внимания, отчего проносится мороз по коже.

Я не должна так реагировать на него! Но давно позабытые эмоции, подобные которым я не испытывала восемь лет, накатывают внезапно и оказываются сильнее здравого смысла.

— Так, кто тут у нас затаился? — Туманов меняет тон и настроение. Переключается на близняшек, направляясь к скамейке.

Обе малышки сидят смирно. С одинаковыми сияющими улыбками, как под копирку. И только я замечаю, как Васька одной рукой придерживает Ксюшу, чтобы та не соскочила и не помчалась к Адаму, а другой — поправляет юбочку, одергивая ее как можно ниже и скрывая повязку на бедре.

Понимаю, что она задумала провести проверку, и покрываюсь ледяными мурашками. Ведь если сейчас Туманов не сможет уловить красноречивых действий Василисы, не поймает ее хитрый взгляд, не обратит внимание на ножку под тканью… Если он ошибется, не различив двух практически идентичных близняшек, то для нее это станет ударом. Самым болезненным, потому что исходит он от того, кого малышка выбрала пусть временным, но все же «папочкой».

— Адам, — останавливаю его за рукав, чтобы чуть слышно подсказку дать.

— Не мешай, — шепчет таким тоном, будто я его чем-то огорчила. Или оскорбить пытаюсь. Убирает мою ладонь и продолжает путь, за траекторией которого я слежу с замиранием сердца.

Приблизившись к скамейке, Туманов опускается напротив близняшек. Медлит с приветствием. То ли специально паузу выдерживает, то ли действительно не может разобрать, кто есть кто.

Ксюша только шире улыбается Адаму, сверкает белыми зубками, стреляет глазками радостно. Чего не скажешь о Ваське. Она хоть и сохраняет на лице пластиковую ухмылку, но сама бледнеет, а взгляд ее тухнет с каждой секундой промедления «папочки».

— Василиса Прекрасная, вас сегодня не узнать, — обворожительно-тягучим голосом произносит Туманов. И если я сама млею от этого смягчившегося тона, то малышки и подавно тают, как две мороженки на солнце. Кажется, в этот момент они готовы простить ему любую оплошность. Даже если он перепутает их.

Но Адам поворачивает голову четко к Ваське, поджигая победный огонек в ее сине-карих глазах.

Шумно выдыхаю с облегчением, а дочь вдруг подается вперед и повисает на его мощной шее. Туманов чмокает Василиску в щечку, а потом притягивает к себе кокетливо смущающуюся Ксюшу. Прижимается к ней губами, колет нежную кожу щетиной, вызывает звонкий смех у обеих.

— Принцесса Ксения, вы очаровательны, — пафосно обращается Адам к малышке. Будто она королева Великобритании, а он ее верный слуга.

Я же подсознательно отмечаю, что Туманов впервые целует моих детей. Да и меня он раньше так не касался, как при Макаре. Мне всегда казалось, что он неспособен на ласковые слова и действия.

— Максим, — оглядывается и подзывает его взмахом головы. — Оставьте свои часы, — хмыкает, кивая на смарт-браслет на маленьком запястье. — Мне помощь нужна, — нехотя отпустив девочек, ныряет рукой в карман.

Достает брелок, который «конфисковал» у меня недавно и, крутанув его на пальце, засовывает обратно.

— Адам, спасибо, что встретил, но нам домой ехать надо, отдай ключи, — выставляю руку, но Адам цокает предупреждающе.

Находит в кармане ключи от мазды — и отдает их Максу. Но прежде успевает и его быстро в лоб поцеловать.

Да что с ним сегодня?

— Я один не справляюсь с женщинами, поможешь? — усмехается он, мазнув по мне взглядом, и возвращается к моему сыну, который вспыхивает как сверхновая от того, что ему доверие оказали. — Чтобы снять с сигнализации, нажми круглую кнопку справа снизу, — инструктирует его, а Макс внимает каждому слову.

Пока он возится с системой безопасности авто, Адам подхватывает обеих близняшек на руки так, чтобы каждая была удобно усажена ему на локоть, а сама могла держаться за его шею с обеих сторон.

Васька и Ксюша повисают на Туманове, как две обезьянки, Макс важно борется с сигнализацией, а я растерянно