Счастье на десерт - Натаэль Зика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Волчица вышла и почти сразу вернулась с корзиной роз.
Стеша даже зависла, рассматривая пурпурное великолепие. Зима на носу, кругом леса, откуда здесь взялись цветы? Не иначе, из Уфы везли. Или из Челябинска… Дорогущие, наверно!
— От кого? — голос невольно дрогнул.
Раньше цветы ей никто не дарил. Отец считал обычай преподносить женщинам букеты бесполезной тратой денег.
— Мы волки, а не пчёлы или коровы, зачем нам цветы и трава?!
— В смысле — от кого? — подобралась Кира. — Ты что, успела с кем-то снюхаться?! Сучка!!! Так-то ты ценишь внимание альфы? Кто он, говори!
Черты лица сестрицы Ардарского заострились, сквозь кожу проступила шерсть — разъярённая самка находилась в одном шаге от полного оборота.
— Да нет никого! — вскричала Стефания. — Как бы я успела?! Мне Ардарского выше крыши! Я растерялась, поэтому спросила. Подумала, может быть, папа с мамой передали. Ну, как поздравление, — она с трудом сглотнула комок в горле, мысленно взывая к Луне — пусть Кира не знает, что отец терпеть не может цветы и сроду их никому не дарил!!! — с обретением пары. Или Серафима.
— А-а! — протянула волчица. — Ладно, на этот раз поверю. Будем считать, что ты меня убедила. Естественно, розы передал Борис. И вот это ещё, — женщина извлекла из кармана платья продолговатую коробочку и почти всунула её в руки Стефании. — Видимо, хорошо дала, раз брат снизошёл до цветов и подарка!
Растерянная Стеша машинально опустила футляр в карман платья.
Тем временем волчица уже повернулась к выходу, но сразу притормозила и развернулась обратно.
— Учти — пока альфа считает тебя своей, можешь ни о чём не беспокоиться. И любой оборотень нашей стаи, даже я, как бы мне не хотелось тебя покусать, будем защищать самку вожака от любой опасности. Но стоит тебе оступиться и потерять его доверие…, - красивое лицо Киры исказило хищное выражение. — Не упусти свой единственный шанс на долго и счастливо. Помни — я слежу за тобой!
После чего сестра Ардарского наконец вышла. А Стеша осталась переваривать её слова, параллельно рассматривая благоухающий букет.
То, что сказала Кира, было важно и требовало внимания.
Но цветы отвлекали…
«Надо в воду поставить, завянут, жалко!» — мелькнула мысль.
И следом другая: «Они же в корзине! Вместе с ней ставить? Но где найти вазу такого размера?! А если… в ванну?»
И сама себя одёрнула — нет, нельзя! Если Ардарский увидит, как она носится с цветами, ещё решит, что она его простила!
«Пусть так стоят — и не оскорбила отказом, и не ношусь с букетом, как с писаной торбой».
Стеша покрутила головой, прикидывая, куда пристроить корзину, и решила, что лучше всего оставить её в гардеробной, на трельяже.
Нет, а что? Сам альфа подарил — такая честь! Но пришлось отнести цветы подальше от кровати, ведь от аромата роз она не сможет уснуть, уж слишком он сильный для тонкого чутья волчицы.
Да, идеальное решение!
Вернувшись в спальню, Стеша вспомнила, что было ещё одно подношение.
Где же оно?
А, в кармане!
Девушка достала футляр и несколько секунд смотрела, не решаясь открыть.
Конечно же, там украшение. Колье или браслет?
Похоже, это своеобразное «извини» от Ардарского. Пытается загладить вину? Чувствует, кобель, что повёл себя далеко не как джентльмен…
Стеша хихикнула — тоже, додумалась сравнить! Где оборотни и где джентльмены?! Нет, ни с одним джентльменом она знакома не была, но в книгах подробно описывается, как ведут себя английские лорды. Ничего общего с волчьими обычаями и законами.
Итак, что там?
Крышка поднялась, и Стефания потрясённо замерла.
Не кулон. Не браслет.
Чокер.
Массивный, золотой, и явно очень дорогой. Волчицы обзавидуются.
Только… это украшение слишком сильно напоминает ошейник.
Глава 17
Портниха с помощницей старались изо всех сил.
Платье оказалось восхитительным и необыкновенно шло Стефании. Даже не до конца дошитое, оно поражало воображение и вызывало восторг. Необыкновенно приятная к телу ткань тёплого персикового оттенка, струящаяся юбка в пол, по подолу расшитая белоснежными цветами. Скромно отделанный тончайшим белым кружевом лиф изумительно облегает её стан, красиво подчёркивая грудь. Ничего броского или вычурного, никакого зефира и бесконечных рюшей, воланов или оборок.
Элегантная простота фасона и утончённое изящество платья говорят о хорошем вкусе портнихи и очень больших деньгах заказчика.
Идеально!
Стеша стояла на табуретке и едва сдерживала слёзы — если бы эта примерка происходила накануне свадьбы с Артёмом! Ох, не так ей мечталось выйти замуж! Совсем не так! И не за того…
— Вы ослепительны, — ворковала модистка, ползая вокруг табурета на коленях. — Вот тут подколем, здесь тоже надо подобрать… Альфа будет в восторге. Он вас так балует! Вот увидите, Борис Александрович после церемонии не выдержит и пяти минут. И если он, добираясь до сладкого, оставит наряд целым, я не возьму за него ни копейки!
Всё это время Кира от невесты ни на шаг не отходила.
То ли охраняла, то ли наблюдала, насколько хорошо швеи выполняют свою работу, то ли следила, чтобы Стеша, не дай Луна, не вздумала передавать или получать через портних записки.
В общем, такой себе надзиратель — на глазах посторонних улыбается, обращается уважительно, но когда никто не видит, взглядом режет, словно кинжалом из дамасской стали.
— Всё, мы закончили! — объявила портниха.
— Ещё примерки нужны? — поинтересовалась Кира.
— Нет, я всё отметила. Доделаю к послезавтрашнему вечеру и сразу привезу готовый наряд.
Сестра Бориса кивнула с довольным видом.
— Идёмте, я вас провожу.
Оставшись одна, Стеша без сил опустилась на табурет и обняла себя руками.
Как же ей одиноко и страшно! Не с кем поговорить, не у кого попросить совета…
Два дня прошли-пролетели, она и опомниться не успела.
Гардеробная понемногу заполнялась.
Сначала Стефания недоумевала — ладно, свадебное платье, но зачем шить и покупать кучу повседневной и праздничной одежды, если в гостевом домике остался ворох тряпья, которое она ни разу не надевала?
А потом поняла — престиж, так его и разэтак, Ардарского!
Она не простая волчица, она самка — как Борис обозначил её статус перед кланом — истинная пара самого альфы. Можно сказать, внешний вид женщины, одежда, украшения — своеобразная витрина положения её волка.
