Пришельцы. Выпуск 2 - Николай Бодров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я шумно выдохнул, выбирая между желанием поскромничать и соблазном приукрасить, но, в конце концов, избрал среднюю арифметическую величину, вписав в рукопись «с дюжину», что звучало вполне литературно. «Но когда против меня выходило человек эдак с дюжину, вашему покорному слуге приходилось туго. Ног и рук просто уже не хватало, и, выхватывая свой шестизарядный наган, я в мгновение ока укладывал всех своих противников на залитый кровью пол…»
Я крякнул. Опять получалась нестыковка. Пол залит кровью, а они только падают. И потом шесть зарядов против дюжины злодеев?.. Я догрыз бедное перо, и оно распалось на две половинки. Действительно, что-то было не то. Хотя с другой стороны — кровь могли разлить и до меня, а револьвер… Револьвер я мог успеть и перезарядить! Скажем, изящно отскочить в сторону, спрятаться за табурет и стремительно заполнить барабан сияющими патронами. Другой вопрос — надо ли это специально оговаривать?
Покусывая губу, я отложил попку с исписанными листами, устало похлопал себя по поджарому животу. Грудь у меня тоже была поджарой, а вот бицепсы… Я внимательно оглядел свои руки и сумрачно вздохнул. Бицепсы у меня тоже, верно, относились к категории поджарых. Впрочем, не подумайте обо мне совсем плохо. Бегать я умел весьма прилично. Это признавали все в нашем отделе, и если другие отличались в компьютерных ралли или забегах виртуального свойства, я, к сведению некоторых, пару раз участвовал в настоящих эстафетах, выходя на дорожки вполне реальных стадионов. К сожалению, успех в эстафетах не решал главной проблемы, а потому в свободное от работы время я страдал — и страдал вполне искренне.
Нет, ребятки, двадцать первый век — это не шутка. Начинался-то он дымно и весело: тут вам и дурное чипирование, и удалое освоение планет, и прорывы в робототехнике, а потом… Потом человечество скисло. Все равно как стайер на последнем круге. Верно говорят, двадцать один год — переломный возраст для людей. Нечто подобное, вероятно, испытывала и наша перенаселенная планета. Согласитесь, одно дело — наблюдать ренессансы и освоение новых земель, крестовые походы с запада на восток и с востока на запад, и совсем другое — созерцать унылое благополучие угомонившегося человечества. Разве не скучно? Еще как! И честное слово! — мне следовало родиться значительно раньше — лет этак на сто или двести. Тогда, может, и не пришлось бы писать про самого себя романы. Но кто же знал, ребятки? Падаем-то все, а чтобы соломки подстелить — об этом вспоминаем, лишь крепко ударившись…
Я достал из стаканчика новенький карандаш, и в этот момент вызов материализовался прямо в кармане моего халата. Одновременно пискнул в углу подаренный шефом дистанционный куратор. А ведь я только-только вкусил курортной свободы, преисполнившись решимости довести свой первый детективный роман до конца. Но, увы, мне снова напомнили о треклятой работе. Шеф был в своем амплуа. Еще один минус нашего времени. С некоторых пор телефоны пихали куда только можно — в часики, сережки и клипсы, а то и вовсе прямо в головы в виде миниатюрных чипов. То же самое происходило и с письмами: они беспрепятственно проникали в карманы курток и халатов, а то и вовсе вспыхивали голографическими видениями перед глазами в самую неподходящую минуту. От этого было невозможно спрятаться, от этого трудно было отмахнуться. Общество стало чудовищной мелкоячеистой сетью, в коей и билось-трепетало попискивающее рациями, телефонами и прочими дивайсами человечество.
Не переодеваясь и не утруждая себя лишними сборами, я спроецировался через репликатор прямо в кабинет НОРа — начальника отдела расследований, моего шефа и моего безраздельного хозяина. Приветственно помахав рукой, я плюхнулся в низенькое кресло и, подражая герою своего романа, забросил ногу на ногу. С удовольствием закинул бы ноги и на стол шефа, но это было бы явным перебором. А потому я ограничился тем, что шумно и не без вызова прокашлялся, оттопыренным мизинцем потерев сначала кончик носа, а потом и затылок. Шефу ничего не оставалось, кроме как, полюбовавшись моим курортным видом, в свою очередь свирепо потереть огромную, покрытую седым ежиком голову.
— Привет, — пробурчал он. — Неплохо выглядишь.
— Мерси, — скромно поблагодарил я.
— Ну, а для тех, кто неплохо выглядит, у меня всегда отыщется заковыристое дельце. Так вот, Шерли, слушай меня внимательно!..
Видали?.. Вот так плюнут в душу — и не заметят. Мало того, что сказано это было совсем неласково, вдобавок ко всему и имя мое в очередной раз переврали. Шерли меня звали месяца четыре назад. Шерли Холмсон. С тех пор я успел сменить три имени, которые шеф беспрестанно путал, чем раздражал меня до чрезвычайности. Может быть, шеф и запамятовал мое нынешнее имя, но я-то все свои имена помнил прекрасно. Мегре Хил, Шерли Холмсон, Арчи Голдвин… Впрочем, неважно. Куда важнее было то, что шеф упорно игнорировал мое исконное право выбирать себе имя по вкусу.
— Джеймс, — угрюмо поправил я. — Джеймс Бондер.
— Ах, да, — НОР поморщился, словно на его глазах я лизнул дольку лимона. — Прости, Джеймс. Понимаешь, эти Бендеры, Бондеры, Шмондеры… Ну, не у всех такая феноменальная память, как у тебя.
Насчет памяти он не врал. Я и впрямь умел запоминать любую чепуху. Мог только раз взглянуть на человека, а после назвать точное количество прыщей и веснушек, описать, каким узлом завязаны шнурки и сколько ниток к какой брючине прилипло. Словом, тут НОР ничуть не преувеличивал. Хотя и здесь я ощутил непонятный подвох. На всякий случай я счел за лучшее промолчать.
— Конечно, — прогнусавил он, — нашей конституцией честным гражданам гарантирована свобода имен и фамилий, но… — он хмуро покосился на мой халат и, потерев переносицу, проворчал. — Что у тебя под мышкой? Опять двуствольный «Магнум»?
Я покраснел. Дело в том, что, по моему мнению, настоящий сыщик не должен никогда расставаться с оружием. Даже в ванной и даже на пляже. Дома у меня хранилась целая коллекция кинжалов и пистолетов. Понятно, что долбили они исключительно шумовыми патронами, но разве в этом дело? Мужчина, если он мужчина, обязан любить оружие, и на каждое задание я тщательно подбирал что-нибудь новенькое. Для меня это было почти святым, но мой шеф!.. Мой шеф этого абсолютно не понимал! В чем-то мы были союзниками, а в чем-то полнейшими антиподами.
Скрежетнув зубами, я процедил:
— Всего-навсего «Парабеллум».
— Так я и думал. В халате и с «Парабеллумом». Замечательно! — он всплеснул своими маленькими ручками, словно собирался поаплодировать. — Впрочем, могу тебя успокоить: с теперешней задачей ты справишься без оружия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});