Дневники. 1913–1919: Из собрания Государственного Исторического музея - Михаил Богословский

31 мая. Вторник. Последний майский день и довольно плохой. С утра пасмурно, дождливо и прохладно после духоты, стоявшей в предыдущие дни. Я возобновил, хотя и не без труда, работу над Петром Великим, написав всего 1/2 страницы. После обеда начал читать Пыпина «Религиозное движение при Александре I»186. Радостные известия в газетах о дальнейших успехах армий Брусилова. Начинаем бояться, как бы не зарвались неосторожно вперед.

1 июня. Среда. Все еще работа идет не так, как хотелось бы. Написал очень мало. Трудно заводить эту машину после перерыва. Пришлось многое перечеркнуть и переделать, и с этим возился до 4 ч. дня. Затем сельская идиллия, прогулка в Кораново и безмятежный вечер. Не было даже газет, чтобы нарушить эту безмятежность.

2 июня. Четверг. Работа шла несколько успешнее. Приехали Богоявленские. Пришли газеты с хорошими известиями.

3 июня. Пятница. День, как и предыдущие. Утро и после обеда за работой. Провожали в Москву фрейлейн Лину, прогостившую у нас несколько дней. Сильнейший дождь, который мы пережидали на пристани. Вечером читал Пыпина «Религиозные движения».

4 июня. Суббота. Утро за работой. После обеда ходили с С. К. [Богоявленским], с Котиком и Юриком в Глинино, Панино, на Остров. Вечером газеты с радостными известиями об успехах армии Брусилова. Все более крепнет во мне уверенность, что к осени война кончится.

5 июня. Воскресенье. Утро весьма производительно за Петром. После обеда прогулка с С. К. [Богоявленским] и беседа о разных предметах. Читал Пыпина. Никаких газет и, таким образом, полный отдых. Стоит очень холодная погода.

6 июня. Понедельник. Стоит очень холодная погода; у нас в комнатах утром 8–9°. До чаю работал над Петром. Заходил ко мне с соседней дачи жидок-скрипач, чтобы взять у нас лодку, принадлежащую некоей m-me Челищевой, живущей в Рыбинске, где живет и он сам. Этою лодкой мы пользовались в прошлом году. В нынешнем она рассохлась и дает сильнейшую течь. Жидочек мне сказал, что он виделся с m-me Челищевой, которая будто бы ему ее уступила. Я ему не поверил и узнал, что m-me Челищева живет в Крыму, но лодку ему отдал, удивляясь пронырливости и ловкости в обделывании дел иудейской нации, даже и той ее части, которая обладает музыкальными талантами.

После чаю гулял с С. К. [Богоявленским] за Корановым. Вечером чтение газет, прибывших за два дня. Армия Брусилова двигается уже «во Львовском направлении».

7 июня. Вторник. В конце первого часа дня к нам вдруг явился студент, спросивший меня. Оказалось, что это студент-филолог Иевлев [35] , не успевший сдать полукурсового экзамена в мае, приехал специально ко мне, чтобы сдать этот экзамен, так как только те студенты, перешедшие на 4-й курс, освобождаются от призыва на военную службу, у которых все экзамены за 3-й курс выполнены. Юноша курс хорошо знал. Мы с ним после экзамена погуляли по берегу Волги, а затем пообедали. Он пропустил экзамены потому, что жил в Сухуме в санатории после сильного воспаления в легких. Он мне рассказал, что по дороге в Сухум он подвергся вооруженному нападению и грабежу. На дилижанс, в котором он ехал, напала шайка из 6 человек: у троих были револьверы, у троих – кинжалы. У публики, сидевшей в дилижансе, ничего не было. Разбойники велели им остановиться, поднять руки вверх, ограбили деньги и часы, одного пассажира сильно ранили и затем удрали. Приехав в Сухум, путешественники заявили о происшедшем полиции, но та выслушала равнодушно, очевидно, как дело обычное. Кавказ – жемчужина России, но пока еще в значительной мере разбойничье гнездо, откуда также выходят Чхеидзе и Чхенкели. Взяты Черновцы187.

8 июня. Среда. С утра день был дождливый, и потому мои «утренние занятия» Петром были особенно интенсивны и продолжительны. После завтрака ходили с Л[изой] и Миней в Кораново – яркое солнце, но довольно свежий ветер. Читал книгу Пыпина. Вечером зажигали костер на берегу Волги. Вечер ясный и тихий.

9 июня. Четверг. Самый длинный день в году и очень дождливый. Целый день монотонно лил мелкий дождь. Благодаря этому я поработал, можно сказать, вдвое. Погулять можно было только вечером после ужина. Движение армии Брусилова встречает препятствия в сильных контратаках. Невольно боишься, не кончились бы наши столь блестящие успехи, не стали бы отодвигать нас назад. Так живы воспоминания прошлого лета! В Думе – речи по поводу «крестьянского равноправия». Это Маклаковская шумиха – просто несколько изменений, вызванных указом, изданным 10 лет тому назад. В речах пустота и общие фразы. Дельны были слова одного Бобринского188.

10 июня. Пятница. В газетах от 9 июня – о приостановке наступления Брусилова и даже о контрнаступлении немцев на фронте Ковель – Владимир-Волынский189. Это известие внушает тревожное чувство. В Москве суд над живым и талантливым священником Востоковым – не сдобровать попу, судьями которого состоят его злейшие враги190. У нас опять целый день дождь, вследствие чего я целый день за работой.

11 июня. Суббота. День опять дождливый и опять весь за работой. На Юго-Западном фронте как будто лучше, но все еще нет никакого решительного перелома в этой кровавой шахматной игре. Греция сдалась на ультиматум держав в семичасовой срок191.

Получено письмо от Д. Н. Егорова с известием о предполагаемом выходе книжки «Исторических известий» 18 июня.

12 июня. Воскресенье. После обеда мы с С. К. [Богоявленским] сделали попытку пойти в сторону Коранова, но вернулись, т. к. показалась большая туча. После чаю ходили на Остров и на возвратном пути недалеко уже от дома были всетаки застигнуты грозою.

13 июня. Понедельник. За нашей дачей – большой луг, начинающий цвести. Лиловеют среди травы целые острова колокольчиков. Я любовался этим лугом утром. С обеда пошел дождь сильный, равномерный и монотонный. Я написал Д. Н. Егорову, Елагину и эконому Академии [К.П. Любомудрову]. Вечером с С. К. [Богоявленским] ходили взад и вперед по нашей небольшой еловой аллейке, прикрывавшей от дождя. С фронта ничего решительного.

14 июня. Вторник. Монотонный, все время довольно сильный дождь лил без перерыва всю ночь и весь сегодняшний день. Поэтому мои «утренние занятия», как мы их называем, были особенно интенсивны, начавшись в 81/2 ч . утра и окончившись в пятом дня. К нам приехали Карповичи Иосиф Онуфр[иевич] с сыном; выбрали самую неудачную погоду, какую себе можно представить, слезли с парохода в Песочном и к нам пришли на лодке, насквозь промокнув.

15 июня. Среда. День сырой и опять с дождем. Я целый день за работой. Гости наши занимались ломкой сухих сучьев на окружающих дачу деревьях. Попытки двигаться куда-либо вследствие сырости были неудачны. Вечером зажгли костер на сырой траве.

16 июня. Четверг. Утром от 9 до 11 работа над Петром. Затем ездили с С. К. [Богоявленским] и с Котиком в Рыбинск по разным делам. Туда при сильном ветре, оттуда при великолепной, тихой и ясной погоде. Дивная красота на Волге вечером. Вернулись в 81/2 час.

17 июня. Пятница. День ясный, но все-таки с дождями. Я переправился в Песочное и был на почте за высланными деньгами. Затем, вернувшись, работал до 5-го часу. После чая мы предприняли прогулку в Пирогово на берегу Волги за имением Теляковского. Очень красивое место. Грязь по дорогам непролазная. Устали.

18 июня. Суббота. На утренней прогулке встреча и разговор с женой нашего сапожника, которая шла очень разряженная на Остров по случаю храмового там праздника. Писал о последних днях мая 1696 г. После обеда чтение книги Пыпина. День ясный, но часу в 6-м вдруг гроза с одним, но сильным ударом грома.

19 июня. Воскресенье. Первый солнечный жаркий день без дождя. С 9 до 1 ч. работал над Петром. Провожали на 4-х часовой пароход наших гостей – Карповичей. О. А. [Карпович] человек, достойный всяческого уважения: знающий свое дело, добросовестный и хороший работник. Лева, его сын, мальчик, в котором ничего серьезно-дурного заметить нельзя, но крайне невоспитанный по внешности. Видно, что растет на дворе в кругу уличных мальчиков. Жаль. Проводивши, гуляли с С. К. [Богоявленским], встречая препятствия, и горячо спорили об интеллигенции и о нашей государственной форме.

20 июня. Понедельник. Важное в нашей тишине событие: пришла первая книжка «Исторических известий». Составлена очень недурно. В добрый час! Другое важное известие принесено было Юриком: для нас с Богоявленскими есть в Рыбинске лодка. Была опять гроза, никуда двигаться нельзя было.

21 июня. Вторник. Ездили двумя семьями в Рыбинск за лодкой. На пароходике с пристани Черная Грязь село человек двадцать чернорабочих грузчиков, зарабатывающих, однако, как выяснилось из беседы с ними, рублей 7—15 в день. Почему-то с особенным интересом они стали рассказывать о том, что иные пьют теперь вместо водки: оказывается не только денатурированный спирт, но и бензин, причем один даже заметил: «Богачи-то на моторе ездят, а мы его пьем!» Правда, это случаи очень редкие. При торговле водкой ехать в такой компании, в какую мы попали, было бы невыносимо; теперь же отлично ехали и даже с интересным разговором. В Рыбинске лодку после разных перипетий достали. Обедали в ресторане «Централь». Обратный путь был испорчен дождем. Миня чувствовал себя на палубе парохода возле капитанского мостика и рупоров капитаном, все время перебегал от одного рупора к другому и т. д. Я познакомился с священником о. Николаем, в приходе которого селе Красном192 жил С. Ф. Платонов. Разговаривали о нем. Вернувшись прочли в газетах телеграммы о значительном наступлении англичан и французов193. В 10 вечера ходили на пристань с С. К. [Богоявленским] устраивать привезенную лодку.