Совсем не прогрессор - Лернер Марик (Ма Н Лернер) lrnr1

Стало быть, не ошибся — генерал Крейзер, намыливаясь под тугими струями душа (и это починил — всего-навсего пришлось воронку от грязи и ржавчины почистить), думал Сашка, будущий широко известный командующий бронетанковыми войсками Израиля. Или тогда он полковник был? Не суть. Ничего удивительного, что погоны в тупик поставили. Знаки различия потенциальных противников он и со сна расскажет. Хоть американские, хоть пакистанские с иранскими, а израильскими их не утруждали. В числе врагов евреи не числились. Мир-дружба-жвачка. Самый надежный канал для торговли с Западом. Мы им оружие, нефть, дерево и еще по мелочи, а нам валюту и технологии.

Вот вроде бы ерундовое дело — горячая вода, а пришло к нам от евреев. Сами почему-то не способны придумать. И требуется не столь уж сложное производство. Солнечное зеркало, бачок на крышу и несколько проводов. Ну да, зимой без толку, а под снегом вообще бессмысленно, но девять месяцев в году при наличии обычного солнца не требует затрат по отоплению. Вода горячая, а в пасмурное время элементарно электричеством греется бачок. Казалось бы, чего проще. Нет, затраты показались большими. Да вся Средняя Азия сегодня пользуется, и в каждом новом доме предусмотрено. Не только на Крайнем Севере живут люди. И потребовалось двадцать лет на внедрение. Хотя, если задуматься, оно ведь очередная строчка в категории снабжения. Дать всем сразу — глупо. По заслугам и комфорт.

Когда Сашка вернулся на кухню, Галя уже стояла у плиты.

— А что у нас сегодня на ужин? — тихонько подойдя сзади и обнимая, спросил.

А грудь стала больше, отметил. Вроде так и должно быть у беременных, но очень занимательное ощущение. И по рукам он получил совсем не обиженно. Регулярно сообщает, что она не только для этого существует, но стоит не проявить соответствующего отношения — моментально начинает с подозрением посматривать.

— А почему у котлет столь странный цвет?

— Они рыбные, гурман-недоучка. За стол садись. Сейчас.

Сашка плюхнулся на стул, в полной боевой готовности, и проверил, где его большая ложка. То есть вилка. Сегодня у нас рыбная котлета. Две. Картофельное пюре и даже огурцы с помидорами. Судя по виду, половину пришлось отрезать: опять в магазине гниль сплошная. Военторг называется. Остальные, видимо, вообще овощей до нового урожая не увидят. Все равно неплохо. Давно его так хорошо не кормили. Или вообще никогда не кормили?

— Господи! — сказала Галя минут через пять. — Что ж ты вечно так… даже не могу сказать кушаешь. Жрешь. Со скоростью пулемета.

— Фкусно, — сознался Сашка набитым ртом, — и потом, привычка. — Он проглотил кусок. — Не успеешь, поднимут.

— Я? На построение?

— Смешно, — сознался Сашка. — Проще было не дать. Хотя не пройдет. Ночью совершу налет на холодильник. Слушай, сколько ему лет? Двигатель на пределе. Шумит не хуже взлетающего самолета. Уплотнитель я поменял, но двигатель совсем другое дело. Завтра гавкнет — и куда продукты девать?

— Наверняка больше двадцати. Точно не помню. Кто-то из офицеров продавал.

— А новый?

— Пока терпит. На ТЗБ[13] Военторга имеются. Десять лет по моей категории давно прошли, можно и заказать. Какой смысл покупать, если еще не сдох. Не уводи разговор в сторону. Мне ж не жалко, просто где интерес стараться, если ты так молотишь, не замечая вкуса?

— Неправда. Это лучшие в мире рыбные котлеты…

Про себя он подумал, что вообще в первый раз в жизни ест котлеты из рыбы. Жареная, вареная, вяленая рыба попадалась. Тут нечто новое, и совсем неплохо. Или опять дырки в памяти?

— Ты Джека Лондона «Любовь к жизни» читала?

— Любимый рассказ Ленина.

— Это не очень важно. В конце он сухари заготавливал на случай голодовки. А потом прошло. Привык к наличию еды.

Сашка сделал сознательное усилие и принялся чинно отрезать от остатков кусочки.

Мысленно Галина улыбнулась. Представить себе, что для этого существует не вилка, а нож, Саше сложно. В общепите не учат этикету. Или котлеты можно, а вилку в правой руке? Сама не сильно ученая. Когда в ресторане была в последний раз…

Поразительное дело, насколько в данном случае его восторги по поводу домашней еды, изготовленной ее руками, соответствуют правде. Не льстит и не притворяется. Если человек имеет смутное представление, зачем на столе присутствует соус, а пельмени исчерпываются в его понимании скользкими магазинными пачками по 55 копеек, поразить его в самый желудок простейшими блюдами совсем не сложно. Вечное казарменное питание. Сытное, но жутко однообразное, с уклоном в «сварил-пожарил». Даже необходимость мариновать мясо для шашлыков его серьезно удивила. Привык: пожарил — сожрал.

— Что ты там опять притащил?

— Блок питания и «мамку». Ну, — сообразив, что не дошло, объяснил, — системную плату.

— Их раздают всем желающим?

— Да ладно, Галь, мы в Союзе живем или где? Кто что охраняет, то его и имеет.

— Доиграешься один раз!

— Все списанное, — заверил Сашка, — из никуда не годного мусора. При первичном осмотре жизни в железках не обнаружено, о чем и составлен акт. Кинули в кучу, через год вывезут. Мы регулярно занимаемся каннибализмом. Со склада берем старые детали для починки. Одной больше, одной меньше — никто и не заметит. Я один, что ли, балуюсь?

— Другие меня не трогают!

— Так не на продажу. Своя эвээмка дома будет. Собственно, уже все в наличии.

— На работе тебе мало?

— А я не себе, — он оглянулся на дверь и понизил голос: — Надьке будет чем заняться. Я ей диски принесу с мультиками. Не будет регулярно вторгаться в неподходящее время.

Сашка поймал Галину за руку и, не давая заняться пустой тарелкой, посадил себе на колени и поцеловал.

— Как невероятный гурман, я утверждаю: ничего более изысканного я еще не пробовал, — прошептал он, когда она отстранилась и провела ладонью по его щеке.

— Колючий. А утром вообще ужас.

— Зато ты гладенькая. И меня вполне устраивает будильник. Вместо дикого вопля дневального и противнейшего дребезжания — страстный поцелуй. Еще бы завтрак в постель… Эй, ты куда, бесценная и неотразимая?

Сашка попытался поймать, но она ловко уклонилась.

— А сейчас чай. Сладкое потом.

— «Время» начинается, — предупредила Надя, появляясь в дверях.

— Вы идите, я посуду помою, — вставая, заявил Сашка.

Откуда у него прорезалась эта страсть смотреть новости, с недоумением подумала Галина. Ни разу телевизор не включал — и вдруг столько интереса. Что за странное поведение. Он чего-то ждет, вроде призыва резервистов? Так все спокойно. Ну, в обычном ритме. Американский президент представил очередной государственный бюджет, предусматривающий снижение налогов на богатых, увеличение ассигнований на образование и вооруженные силы. Сколько живу, столько у них и увеличивается. Ничего особенного. Как у нас при этом военный бюджет числится двадцать лет одной постоянной суммой, остается тайной, покрытой беспросветным мраком. Жуткое вранье, и все прекрасно видят.

Зато по отдельным намекам видно — договариваются большие дяди наверху. Как ушел Саддам из Кувейта под нажимом СССР, заявившим о введении санкций и отсутствии желания накладывать вето на резолюцию о военных действиях, так и пошло заметное потепление. Оружие мы ему продаем с превеликим удовольствием не первый десяток лет, а воевать за чужие интересы — шалишь. Нет, войны нам не надо. Достаточно и бесконечного Афгана.

Иран гораздо хуже со своим фанатизмом и залезанием во все дырки. Вполне способны на этой почве договориться с западниками полюбовно. Им тоже фундаменталисты, норовящие что-то взорвать, надоели. Сумели же в свое время договориться и прихлопнуть бесконечные угоны самолетов. Когда речь не идет о принципиальных вещах, наше руководство абсолютно разумно и на рожон лезть не склонно.

Американцы с европейцами прикрыли всерьез (не до конца, но заметно) помощь афганским душманам, а мы взамен заговорили о соглашениях в военно-политической сфере. Даже целый пакет договоров в Осло подписали с большой помпой. Согласование мер укрепления доверия в военной области (предварительные уведомления о военных учениях и крупных передвижениях войск, присутствие на военных учениях наблюдателей); мирное урегулирование споров. Сотрудничество в области экономики, науки и техники и защиты окружающей среды.