Совсем не прогрессор - Лернер Марик (Ма Н Лернер) lrnr1

— А куплю что-нибудь?

— Тогда другое дело.

Сашка обвел взглядом здешний ассортимент товаров и очень хорошо понял Ефимыча, страдающего о питании родной кровиночки. С продовольственного снабжения поселка Светлое недолго и ноги протянуть.

Гнилая картошка в огромном ящике, макароны, сахар, соль, окаменевшая до бесформенности карамель, болгарские соленые помидоры в стеклянной банке, «Завтрак туриста», от которого нормальный турист с негодованием плюется, предпочитая тушенку, осточертевшая в армии «Прима» и хлеб. Даже трех видов. Кирпич, белая булка и что-то сугубо местное, вроде лепешки. Обычной сметаны с пряниками, как в солдатском чапке, не наблюдалось.

— Спички! — обрадованно потребовал, обнаружив коробки по соседству с вездесущим «Агдамом».

— Десять штук, — злорадно потребовала продавщица. — Одну пачку на руки не даю.

— На, — кидая пятнадцатикопеечную монету, со злостью сказал Сашка. Верняк, она прямо на ходу выдумала. Чтоб не давали два одинаковых товара в одни руки — сколько угодно. Заставлять брать сразу несколько — можно исключительно назло. Прекрасно видит — не местный, и завтра его здесь не будет. Жаловаться не побежит.

Сашка сразу засек здорового жлоба, вроде бы случайно двинувшегося за ним. Уж очень рожа сразу не понравились. Носатый, чернявый, и чего делал в скверике напротив магазина, непонятно. Не пил — это точно. А в кармане пальто явно что-то тяжелое. Ай-ай, где твои навыки, разведчик. Расслабился. Трое их было. Получается, сзади топал?

Сашка резко прибавил шаг, заворачивая за угол. Преследователь, уже не скрываясь, что-то крикнул непонятное. Не русский, но и не смутно знакомые афганские наречия. Предупреждает. Так и есть. У машины ковыряются. И ведь не темная ночь, вот суки. Дверь наверняка сломали. А за железки я потом не отчитаюсь.

Они обернулись на крик, и правый вытащил из-под ватной куртки нож, смахивающий на зэковскую поделку. Хозяин их не волновал, и наглости полные штаны. Ну да, не производит он впечатления Рэмбо, но за такие штуки положено наказывать, и всерьез. Вынул оружие — будь готов получить в ответ полной мерой. Стало всерьез весело. Вот сейчас он оторвется на всю катушку. За все сегодняшние неприятности.

Разговаривать было не о чем, и двинувшегося ему навстречу с ухмылкой на бородатой харе, поигрывая при этом ломиком, он встретил отточенным ударом подкованного ботинка в колено. Тут уже не до церемоний и задумчивости. Черномазый даже не крикнул, падая: шок от боли. Коленную чашечку будут долго собирать врачи, и хромота на всю жизнь обеспечена. А ты думал, я шуганусь и шарахнусь назад к твоему приятелю, мысленно сказал падающему с изумленными глазами бандюку и прыгнул навстречу второму, доставая нож.

Время, время. Задний еще ничего не понял. Есть три-четыре секунды.

Замах, перехват, удар локтем, мужик отшатывается, натыкаясь спиной на машину, и открывается. Острием в горло. Тот только булькнул, хватаясь за шею. Поздно, дорогой. Хана пришла. Поножовщина только в кино красочно смотрится. Два-три удара — и труп. Если знаешь куда бить. Сейчас не до раздумий о последствиях. Нельзя оставлять за спиной недобитого.

Разворот. А что это у урки такое интересное в руке? Неужто эсэсовский кинжал? Надо потом проверить клеймо RZM. Или название фирмы «Carl Eickhom». Не всегда ставили, особенно после сорок третьего года. Рублей полтораста легко дадут, но не через магазин. Пропаганда нацизма, блин. Вряд ли фальшак: кому надо такими вещами баловаться?

— Я твою маму, — зарычал тот. В голосе была нешуточная злоба.

Резко отклонился назад и сразу же вбок. Выпад. Ударить в левую подмышку противника не удалось. Этот был молодой, проворный и умел махаться. Жоре до него далеко. Так и рвется, гнида, в атаку. Блок. Вот сука, чуть не достал. Голова просчитывала варианты, тело работало само, на автомате. Отбил, только лезвия звякнули, шаг в сторону — и пинок ногой. Вот так, всаживая клинок в живот, похвалил себя. Денис Григорьевич был бы доволен. Выдернул торопливо, сдвинулся и уже падающему в спину всадил еще раз. После ранения в почку долго не живут. Прощай, козел.

Стоп! А кто такой Денис Григорьевич? Во, блин, память моя замечательная. Все равно спасибо тебе, кто бы ни был. Правильно учил. На совесть. В Афгане не пригодилось — так здесь сподобился.

Оттолкнул ногой в сторону эсэсовский кинжал и двинулся к первому, тихо подвывающему на земле. Тот смотрел мутными глазами и баюкал колено, скрючившись.

— Ты… — поднимая голову на шаги, прохрипел калечный.

Сашка со всей дури зарядил ему ногой в лицо, так что зубы брызнули, а голова с неприятным звуком ударилась об асфальт. Выслушивать ругательства настроения не было.

— Лицом вниз, руки за голову и замер, — скомандовал привычно.

— Э… — промычал тот разбитым ртом, сплевывая кровь. Получилось плохо. Сам себя измазал.

— Где двое, там и трое, — глядя на ломик, задумчиво прокомментировал Сашка. — Начну со второго колена. Две секунды. Время пошло.

Подвывая от боли, урка перевернулся и не притворяясь заорал, когда нога стукнулась, сдвинувшись.

Сашка прошел мимо к телефонной будке, сунул в окошечко монету и набрал знакомый номер. Пальцы не дрожали. И самочувствие вполне приличное. Бодрое. Спина, правда, мокрая, тут ничего не поделаешь. Физические упражнения полезны для здоровья.

Трубку сняли сразу — наверное, Галя уже дожидалась.

— Что случилось?

Раньше он на работу ей не звонил — не было необходимости. Тут недолго напридумывать себе бог знает что.

— Да ничего, — заверил Сашка, — все нормально. В командировку меня Федя загнал. Поселок Светлое. Войсковая часть… хотя это совершенно секретно.

— Связисты, что ли?

— Они. Потеряли связь с внешним миром и без меня никак. Думал, успею вернуться, — не получится. Не раньше завтрашнего. Надо Надю забрать из детского сада. Нехорошо получится — она ждать будет. Лады?

— А что у тебя с голосом?

— У меня? — искренне удивился, рассматривая измазанную кровью машину и сидящего у нее типа, даже после смерти пытающегося зажать порезанную шею. — Я всегда так говорю. Телефон, видимо, паршивый.

— Ты хоть не пей там. Знаю я военные посиделки. Ты же за рулем!

— Галя, — проникновенно сказал Сашка, — мне же нельзя водку пить и жирное есть. У меня этот… гепатит был. Я хоть раз напивался?

— Шутки шутишь, а лет через двадцать будешь ходить и за печень хвататься.

Он еще раз заверил в своем послушании, сообщил, что страшно скучает, любит и вообще страдает в разлуке. Попрощался и дернул рычаг, не вешая трубки. Набрал «02» и, услышав недовольный начальственный голос, четко и точно, как учили, доложил о происшествии.

Любое дело можно изложить максимум в пяти небольших абзацах при написании отчета. Конкретные факты без эмоций. Операция, враг, местность, результат, время. Вечно им приходилось на разборе полетов излагать устно и на бумаге, если очередной проверяющий заявлялся, а начальство многословия не выносило. Делать им нечего художественное изложение читать в стиле «как я провел лето у дедушки в деревне». Они тебе покажут сочинение на свободную тему — мало не покажется.

Уселся на бордюрный камень и вытащил из кармана сигареты. Заодно обнаружил раздавленный синий коробок в кармане. Кто-то его успел зацепить. Не всерьез, но спички пострадали. Пора заводить приличную зажигалку. Почему в Афгане «Зиппо» не спер? Наверняка имелись в продаже. Хотя откуда там оригиналы. А я парень разборчивый. Штамповки не жаловал. Исключительно качественные вещи привез.

Милицейский «козел» появился через четверть часа. Алферчик вылез из него с радостным воплем:

— Беспокойный ты тип, Низин. Сам не отдыхаешь и другим не даешь.

Он мимолетно глянул на трупы и пнул ногой третьего.

— Ба, знакомое лицо. Ну, дождался я светлого часа. Сколько ж можно проводить бессмысленные профилактические беседы. Поедешь теперь, Аслан, на каторгу. Ай-ай, разбойное нападение. Даже не поедешь, а полетишь белым лебедем.