Изменница - Виктория Холт

Джеймс уехал за день до торжеств.

Праздник удался на славу. Было очень весело. Погода выдалась хорошая, и все веселились на улице, так что молодежь танцевала на лужайках, а те, кто постарше, сидели под крышей и отдавали должное пуншу, пирогам и всякой всячине, приготовленной искусными поварами.

Дикон взял руководство праздника на себя. Я полагаю, он был очень доволен, что Джеймсу пришлось уехать. Я видела, с каким восхищением моя мать и Сабрина смотрели на Дикона. Он был невероятно красив, со всеми приветлив, а танцевал с такой грацией, что им любовались все.

Он перетанцевал почти со всеми женами фермеров, что обязательно проделал бы Джеймс, если бы присутствовал, поскольку Жан-Луи не мог этого сделать.

В десять вечера к фермерам обратился Жан-Луи, поблагодарив за хорошую работу, а потом все вместе спели гимн урожаю.

Песня получилась трогательной, особенно потому, что этот год было, за что благодарить.

После гимна Жан-Луи и я отправились домой.

— Замечательный получился праздник, — сказал мой муж. — Один из лучших, что я помню. Жаль, Джеймс не видел его, а ведь мы многим обязаны его хорошему управлению — Дикон был в ударе, — сказала я.

— Да, кажется, он забыл эту неприятную историю с землей. Понял урок, можно сказать.

— Надеюсь, — ответила я.

Летели дни. Настал конец октября. В осенних туманах уже различались грозные признаки зимы. Джеймс приехал через три недели. Его дядя умер, и он остался на похороны. Хэтти все еще присматривала за Лотти, хотя ее няня поправилась уже окончательно. Я думала, нянюшке не понравится присутствие в детской другой женщины, но Хэтти пришлась ей по душе, а так как обе они обожали Лотти, они быстро поладили.

Я была довольна, потому что сама все больше привязывалась к Хэтти, понимая, что ей лучше с нами, чем на ферме своего отца.

К сожалению, я заметила, что она погрустнела, и ее здоровый цвет лица исчез. Однажды я спросила Хэтти, что случилось, но она поспешно ответила, что все хорошо. Но я чувствовала, что-то произошло. Иногда у Хэтти был отсутствующий взгляд, будто она о чем-то раздумывает. В такие моменты мне казалось, что она в отчаянии.

Хэтти обладала чувством собственного достоинства, которое делало невозможным вмешательство с расспросами. Я стала замечать, что она избегает меня, и всерьез обеспокоилась, решив последить за ней.

Сначала я хотела поговорить о Хэтти с Джеймсом Фентоном, но потом решила, что это ей может не понравиться. Неужели между ними произошла размолвка? Я рассказала о своих тревогах Жан-Луи.

— Милые бранятся — только тешатся, — ответил он. — Лучше не вмешиваться.

— Но я беспокоюсь, поэтому хочу помочь ей.

Мое решение не спускать с Хэтти глаз оказалось верным.

Стоял теплый сырой ноябрьский день. Я стояла у окна, когда увидела, как Хэтти выходит из дома. Было ли у меня какое-то предчувствие или я почувствовала в девушке подавленность и угрюмую решимость, не знаю. Но я поняла, что должна последовать за ней и узнать, куда она направляется.

Я набросила на плечи накидку и выбежала на улицу. И вовремя. Хэтти как раз скрывалась за поворотом тропинки.

Теперь я догадалась, что она направлялась к реке. Я держалась от нее на расстоянии, чтобы она не почувствовала, что я иду следом. Куда же шла Хэтти? Может быть, на свидание с Джеймсом? Если так, я незаметно скроюсь и оставлю их вместе. Но почему девушке нужно уходить так далеко, чтобы увидеться с Джеймсом, когда они могли увидеться у нас в доме или возле него?

Хэтти вышла на берег. В этом месте река была широкой и стремительной. Мы находились примерно в четверти мили от быстрины, где несколько лет тому назад утонул ребенок.

Меня охватило дурное предчувствие. И вдруг я поняла. Хэтти скинула накидку и бросилась к воде.

— Хэтти! — закричала я. — Хэтти!

Девушка остановилась и оглянулась. Я подбежала к ней, схватила ее за руку и взглянула в побледневшее лицо. Глаза Хэтти были полны слез.

— Что ты хочешь сделать? — строго спросила я.

— Все в порядке, я просто смотрела в воду, — неуверенно ответила девушка.

— Нет, Хэтти. Это не правда. Ты что-то задумала. Ты должна рассказать мне все, я хочу помочь тебе.

— У меня нет другого выхода, — просто ответила Хатти. — Отпустите меня.

— Ты хотела покончить с собой?

— Я много думала об этом, — ответила она. — Мне страшно… но я смогу это сделать.

— В чем дело, Хэтти? Мне ты можешь сказать. Ведь должен же быть какой-то выход. Мы найдем его, обещаю тебе. Ты не должна так поступать, это не правильно и глупо. Из любого положения есть выход.

— Из этого — нет. Я не смогу смотреть людям в глаза, госпожа Сепфора. Для меня это единственный выход.

— Сядь и расскажи мне все.

— Я порочна, — сказала Хэтти. — Вы не можете представить, насколько порочна.

— Все мы иногда совершаем проступки и поддаемся искушениям. Пожалуйста, расскажи мне, Хэтти.

— У меня будет ребенок, — сказала она.

— Ну что ж, Джеймс любит тебя. Он поймет… Хэтти покачала головой и уставилась вдаль невидящими глазами.

— Отец ребенка не Джеймс, — сказала она.

— Хэтти!

— Вы понимаете? Это ужасно, но другого выхода у меня нет. Мне стыдно перед людьми. Я не знаю, как это случилось… Я не могу понять. И все же у меня нет оправдания… Это моя вина.

— Я думала, ты любишь Джеймса.

— Я люблю.

— Тогда…

— Вы не поймете. Да и как вам понять? Меня сможет понять лишь такой же порочный человек, как я.

— Я не настолько безупречна, Хэтти, чтобы не понять, как случаются подобные вещи.

Мы сели на берегу. Она повернулась ко мне.

— Это произошло в ночь праздника урожая. Я слишком много выпила пунша. Теперь я знаю это, но тогда не понимала. О, я не оправдываюсь.

— Продолжай, пожалуйста, — сказала я. — Кто? Но ей не нужно было называть имя. Я знала. Я вспомнила тот взгляд неприкрытой ненависти. Вот кто злодей. Это была его месть Джеймсу.

— Дикон? — спросила я.

Хэтти задрожала, и я поняла, что угадала.

— Был праздник урожая… пунш… танцы… Он танцевал со мной… и мы пошли в сад… в аллею. Я не знаю, как это произошло. Но я оказалась на траве… Я не понимала, что происходит, пока не стало слишком поздно.

Я отвернулась, так как не могла спокойно смотреть на ее несчастное лицо. Так вот как отомстил Дикон. Бедняжка Хэтти была в отчаянии. Мне нужно успокоить ее, увести отсюда. Я поговорю с Жан-Луи, он поймет и попытается помочь. Я сказала:

— Выход есть.

— Нет выхода, — ответила Хэтти. — Я никого не хочу видеть. Моя семья… и Джеймс. Как я посмотрю им в глаза? Нет. Я долго думала, это единственное решение.