Рыжая-бесстыжая - Галина Романова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Андрей еще раз поднял глаза на Настю, и его обдало могильным холодом. Она ждала. Это было очевидно – она ждала. Надо бы Нинку предупредить, чтобы вовремя успела остановиться, но как? К ней же теперь неделю на кривой козе не подъедешь. Ей нужно, просто жизненно необходимо, выдержать положенный срок отторжения гнусного малого, чтобы он осознал, признал и так далее…
– Ниночка, – промямлил он, когда ее рыдания понемногу затихли. – Давай проводим нашу гостью. По-моему, ей пора…
«Ах ты прозорливый мерзавец! – едва не ахнула Настя. – Уловил, значит! Все! Теперь я почти уверена, что на верном пути…»
– А я не спешу, – нагловато ухмыльнулась она и закинула ногу на ногу. – Спешишь от меня избавиться, дорогой?!
В ее вопросе было столько скрытого смысла, столько потаенной угрозы, что колени его тут же подпрыгнули, едва не ударив по подбородку. Кадык судорожно дернулся и юркнул за воротник рубахи. Пальцы захрустели пуще прежнего. А мокрое пятно на рубашке расползлось во всю ее ширь.
Нинка, проглядев эту немую сцену, оторвала на мгновение руки от зареванного, опухшего лица и, заикаясь, изрекла:
– Что, опять боишься?.. Боишься, что снимешь штаны и опять полезешь на несравненную? Тьфу ты, как же это противно!
– Ниночка! – Андрей несколько добавил твердости в голос и все же встал с насиженного места. – Нам нужно с тобой поговорить.
– Не о чем нам говорить, подонок! – Нинка окончательно съехала с катушек, раз не заметила, какой радостью засветились глаза подруги и как болезненно воспринял это ее избранник. – Убирайся отсюда! Я так хотела, чтобы мы были вместе, чтобы все у нас было…
Так, вроде бы пора. Раскол удалось внести буквально с первых минут этого спектакля. Далее… Теперь необходимо закрепиться на позициях, а еще лучше шарахнуть картечью прямо в лоб, чтобы, значит, не было у них времени сплотиться и дать ей решительный отпор. Плечом к плечу они неуязвимы, а так есть вероятность выпляса «кто в лес, кто по дрова»…
– Что даже решилась на убийство. – Нежный голосок Настены прозвучал под сводами комнаты подобно выстрелу.
Нинка с вытянувшимся лицом застыла там, где сидела. Андрей судорожно заикал, в безмолвном оцепенении взмахивая кистями рук.
Решив, что для закрепления успеха время как раз самое подходящее, учитывая эффект неожиданности и все такое, Настя продолжила:
– Как вы решились на это, ребята? Рассказали бы мне, дуре непроходимой. Все живу-живу на белом свете, а того, что под самым моим носом происходит, не замечаю.
– Врешь, сучка! – вернула наконец себе способность говорить ее подруга и, ужом изогнувшись в кресле, зашипела: – Никто никого не убивал! И вообще, о каком убийстве идет речь, не понимаю?! Ты что-нибудь понимаешь, Андрюша?
– Она, Нинуль, этого бизнесмена, наверное, имеет в виду. – Воспрял мгновенно душой экс-супруг от обращенного на него взора обиженной рассопливевшейся пассии. – Ну помнишь, который будто бы в ее квартире окочурился…
Подобная глупость заслуживает самых громких аплодисментов?! Настя готова была понаставить всем святым в местном соборе свечек за здравие этого тупоголового. Но, решив, что праздновать победу еще рано, она вдруг нервно заерзала в кресле и бросила на бывшего супруга пару испуганно-умоляющих взглядов. На вот тебе, идиот, получи и продолжай в том же духе.
Андрей купился мгновенно. Нинка все еще пребывала в ступоре после нервного срыва, вызванного неверностью любимого. А вот Андрейка, тот сел на конька, что зовется глупостью, и загарцевал, загарцевал, пуская ко дну и свое будущее, и все радужные Нинкины мечты на счастливое существование с ним в роли супруги.
– Помнишь, его еще никто не смог найти тогда? Бандитам только и было известно, что Настька его укокошила. Причем в собственной квартире. Неужели ты не помнишь?! Они за ее голову награду назначили, а она сбежала…
– Причем не единожды, – вклинила вроде бы обреченно Настя и ободряюще ему улыбнулась. – Ты уж извини, что не дала вам с мамой заработать. Пожить уж очень хочется. Жизнь так коротка… Знаешь, о чем я думала, глядя в остановившиеся глаза Ивана Мельника? Нет? Так вот я скажу… Я думала о том, что, невзирая ни на что: ни на возраст, ни на благосостояние, ни на благородство, смерть на редкость вульгарна и беспощадна к людям. Поэтому…
– Поэтому? – Подруга мертвенно побледнела и, вращая головой, изо всех сил пыталась привлечь к себе внимание Андрея. – Что – поэтому?
– Поэтому и уйти из жизни нужно покрасивее. Такой маленький участочек времени. Ничтожно малюсенький, а мы и его ухитряемся изгадить… Зачем, не знаешь?
Вопрос адресовался Андрею, и он, заступив на должность оратора, по-видимому, не собирался складывать полномочий.
– Это ты, милая, у себя спроси! – с нежно-торжествующим вибрированием в голосе воскликнул он и наклонился слегка к ее лицу. – Зачем тебе было убивать того бандита? Зачем, да еще в собственной квартире!..
Нинка слабо охнула, заметив откровенное торжество на лице подруги, и прикрыла лицо ладонями. Из ее птичьего ротика вылетел то ли вздох, то ли всхлип. Но то, что этот шелест напомнил Насте слово «идиот», она могла поклясться на образах.
– Зачем? – Андрей уже полностью оправился и стоял теперь, засунув руки в карманы брюк, слегка покачиваясь с пятки на носок.
– Зачем?! А затем, мой дорогой, что я его не убивала. И тебе это доподлинно известно. Тебе и твоей акушерке-коновалке и зоотехнику в одном лице. Как ведь вы все тонко рассчитали. И главное – быстро. Решение пришло само собой, так ведь, подруга дорогая?! Увидели меня в ресторане с крутым мужиком. Я ведь только потом вспомнила, что видела Андрюхину вытянувшуюся физиономию за столиком, стоявшим через три ряда от нашего. Женщину-то, тебя то есть, разглядеть не удалось – сидела спиной ко мне. А вот его вспомнила… правда, поздновато. Так как тебе это пришло в голову, Нина? Это ведь целиком была твоя идея, не так ли? Твоя, и ничья больше! Андрей, он от рождения трус. Зайчиков плюшевых собирает, уписаться можно от умиления! А человека убил…
– Это не я!!! – взвизгнул Андрей и неожиданно сделал резкое движение по направлению к креслу, в котором сидела его бывшая супруга.
И это она предвидела, поэтому лихо и без лишней суеты достав пистолет из поясной сумочки, почти уперла ему его в лоб.
– Отойди к стене и руки за голову! – скомандовала она и едва не рассмеялась. Так чего доброго и под крепкого орешка закосить недолго. То-то Атаманов осерчает, это ведь его стезя – быть крутым и непонятным. А ее… – Так что, Нинок, колись давай, пока без протокола!!!
Господи, боже ты мой, слышали бы эти ее речи ученики! То-то торжествующего свиста было бы. Она могла поставить двойку по поведению за практически безобидное словосочетание «мразь кончучая», а тут такое…
– Ты – убийца!!! – Нинка тяжело вздымала свою почти плоскую грудь и, задыхаясь, без устали бубнила: – У тебя пистолет – ты убийца. Ты всех убиваешь! Убийца! Ха-ха-ха…
Ее истеричное ржание было совсем некстати, учитывая ситуацию и время суток.
– Заткни ее, – указала Настя Андрею пистолетом на заходившуюся от хохота подругу. – И побыстрее.
Андрей потоптался нерешительно на месте. Потом развернулся немного и… со всего маху ударил Нинку по щеке.
– Заткнись, сука!
Настя могла поклясться, что такого удовлетворения на его лице она не видела прежде никогда. Нинка пискнула пару раз и затихла.
– Итак, перейдем к делу… – Настя, поигрывая пистолетом, направила его дуло прямо в перекошенную физиономию Андрея и выстрелила вопросом. – Ты?
– Что? – икнул он и осел на пол.
– Ты это сделал или она?
– Я ничего не делал, все она!!! Настя, милая, поверь мне!!! Ей пришла в голову эта бредовая идея!!! Разве бы я смог, ты же меня знаешь!!!
Он бормотал без устали одно и то же, размазывая сопли по лицу и отчаянно мотая головой из стороны в сторону. Нинка же в отличие от него сидела немым изваянием, не опускаясь даже до презрительных взглядов.
– Ты – придурок! – лишь единожды фыркнула она, даже не повернув головы в его сторону. – Она взяла тебя на понт, а ты и раскололся, как орех…
Экс-супруг мгновенно стушевался, сбивчиво что-то забормотал. Что именно, Насте разобрать не удалось. И замолчал…
– Ты не права, – произнесла наконец Настя тоном государственного обвинителя и сурово свела брови к переносице. – Я догадалась об этом. Не сразу. Не скрою – не сразу. Но догадалась. Ты же знаешь, как бывает: стоит только потянуть за ниточку, и клубочек тут как тут. Хочешь угадать, с какого момента во мне зародилось подозрение? Молчишь, значит, хочешь! Рубашка…
– Какая рубашка? – Андрей непонимающе повращал вытаращенными глазами.
– Та самая, что была на Ваньке в тот памятный ужин. И та самая, что ты подарила потом нашему сторожу. В общем-то это даже интересно – заниматься раскрытием преступления. Представляешь такую картинку: некто высыпает перед тобой огромную кучу кусочков черно-белой картинки-головоломки (с цветными все было бы гораздо проще), а тут черно-белые. Ты их пытаешься сложить, но у тебя ничего не получается. И тут какой-нибудь один вдруг встанет на свое место, и все… Пошло-поехало. Вот так и с этой рубашкой. Она, конечно, уже ни на что не похожа. И пуговицы оторваны, и измята, и не стиралась, очевидно, ни разу. Тот Ванька подобными делами не занимался при жизни, а этому Ваньке недосуг. Но этот ее цвет и шелк… Я всю дорогу мучилась, пока не вспомнила. В тот вечер на Мельнике была эта самая рубашка, а под ней футболка, в которой вы ко мне его подсунули. Зачем рубашонку-то сняли, из жадности или как?..