Жрец тёмного бога - Sorceress

Джанн ждала меня во дворе. Подпирала стену, жевала травинку (Где взяла зимой?) и щурилась на солнце. Только расслабленности и умиротворённости в её позе не было. Прищур стрелка, рассчитывающего траекторию стрелы. Её взгляд, наконец, сфокусировался на мне. Недовольный и неспешный.

— Нас ищут, рао Ахерэ. Служители Мириа. — Взгляд Джанн снова стал немного бесшабашным и насмешливым. — Вчера вечером к ним снизошёл бог, Мириа, огонь стал зелёным, стены заплакали, а статуя воспылала светом и заговорила… ну и прочие спецэффекты в соответствующей редакции. А, ты уже знаешь. Не далеко от города есть посёлок, туда приходят большие суда, промышленные, и вся незаконная деятельность идёт там.

Она предлагает перебраться туда?

— Не понимаю, зачем разделять порты.

— Затем, что когда строили город, судов с такой осадкой ещё не было, а там глубокая бухта, правда небольшая.

Что помешает проверить и её?

— Рао не смотри сквозь меня, если я говорю, значит в этом есть смысл. — Верю.

— Ты знаешь, что будет шторм?

— Шторм, зимой? — Джанн скептически прищурилась. — Хотя я слышала уже это. Ты веришь?

— Я чувствую. Ветер ждёт его.

— Ооо. Странный мир. Зима не зима, у кого-то лето, а кто на юг улетает от холодов. Шторм этот.

— Здесь пространство не линейное. Вполне возможно, что через сотню километров тропики, вот на границе и рождаются штормы, кроме того, тебе не кажется, что здесь слишком тепло. Странно, почему мы не встретили ни одной такой складки пространства. — Джанн сочувственно вздохнула.

— Встретили, но ты был занят.

Как это, занят? Моё удивление было удостоено умильной улыбки.

— Ты с богом отношения выяснял. — Губы дрогнули в досадливом оскале, что только повеселило её.

— Джанн, ты не пыталась узнавать за карту этих аномалий.

— Хочешь попытаться использовать как переходы. Нет, не пыталась. Шайлиль говорила, что аномалии переносят через раз, и их стараются обойти.

— Ночной лес помнишь. Только там была область, а тут граница. — Джанн в преувеличенном ужасе выкатила глаза, даже смешно. — Нет, Джанн, две области, сплавленные в одну, и соприкосновение складок ковра разные вещи. Я о том, что вызвано это хаосом, возможно, у меня получилось бы выбирать направления.

— Всё равно, раз ими не пользуются, то в подобной карте нет нужды. Ну, правда, некоторые специфические организации могут иметь такую карту, на всякий случай. Не обольщайся. Одна из них очень рада будет нас видеть, но по другой причине. — Ясно. В гильдии магов должна быть, но не стоит даже пытаться.

Глава 5

Макушки деревьев над крышей раскачивались всё сильнее, ветви заходились в судорожном танце. В груди поднималась волна радостного болезненного напряжения. Будет буря. Буря в океане. Под стеной, где были мы, ветер выстудил воздух, но пока не мог добраться сюда своими ловкими пальцами, только травинка в руках Джанн трепетала. Тени начали исчезать, свинцовые тучи теснили солнечную зелень неба.

Да, будет буря. Жаль я не эль ветра, иначе вместе с ним рвал голые ветви деревьев. Жалкие и упрямые, посмевшие качнуться против. Медленно, сквозь зубы, почти судорожно втягиваю воздух. Хочется хохотать, отпустив на волю вожжи рассудка. В унисон с ветром, который надрывно выл, пел бесконечно нежно и выбивал безумный рваный ритм. Начиналась буря.

Ветер соткался в моё имя, во взволнованный женский голос. Давит на плечи. Тебе не удержать меня земля, не гореть огню там, где Ветер дарит Океану своё безумие, где вода дарит Ветру свою равнодушную и неспешную силу, и нет места свету. Я расхохотался, и хлынул дождь. Всё мешающее пропало. Остались ветер, дождь, Океан и я… я — Океан. Не осталось ничего. Безумие, сила, свобода. Как здорово, что я — эль воды. Моё счастьё и злая любовь ветра, рвущего в брызги тело и душу, Ши, и не хватает вдоха. Небо рушится на землю, Океан вздыхает клочьями белой пены, протягивает к небу волны, обнимает неистовствующий ветер…

Я — дитя Океана, и он дарит мне свою ласку и радость, как счастливый родитель, выпустивший в первый полёт и дождавшийся возвращения. Упругие прохладные потоки гладят по спине и расчёсывают проволочную скользкую гриву, шепчут на ухо свою мудрость и покой. Тихое блаженство. Это и есть счастье. Мир может подождать и не существует времени. Хвост колыхнул воду плавным змеиным движением. Я сорвался с места, разогнав ласковые потоки. За такие финты кое-кто назвал меня лалью (мелкая шустрая рыбка, живущая в зарослях водорослей), хотел обидеть, но получилось наоборот. Не легко даётся такая маневренность, и мало кому.

Баловство было прервано настойчивым дрожанием канала связи с Чу. Джанн. Потеряла меня. Надо возвращаться к реальности. Они шли по берегу следом за мной, изрядно отставая. Я развернулся и поплыл навстречу. В воде хорошо, зато наверху холодно. Как я оказался без одежды? И главное, только сейчас дошло, почему в воде? Я абсолютно не помню, что произошло, когда началась буря… когда отбился от Джанн, кроме диких эмоций и ощущений. Это ведь была она? Да, человек земли и огня.

Берег был крутой здесь, поэтому много мёрзнуть не пришлось, но приятного всё равно мало. Чу рада меня видеть, бегает вокруг. А Джанн была подчёркнуто равнодушной, злится, и у неё есть что спросить. Я быстро натянул поданную одежду. Плащ был большой и неудобный, приходилось держать его, чтобы не цеплять мокрую землю. Он принадлежал Джанн, и я затылком чувствовал, она с удовольствием наблюдает мои мучения. Ну и ладно. В конце концов, если её это радует, так мне не жалко.

Поперёк дороги лежало дерево, вырванное с корнем. Перелезать через него ниже кроны в моём виде сложно, конечно я не против, но Джанн решила, что ей жаль своего плаща. Хе-хе. О кроне, даже без листьев, и говорить нечего. Мы решили обойти его по другой улице.

Вообще, город плохо выглядел. Нам попалось ещё несколько сваленных деревьев. На торговой площади выбило камни брусчатки. Людей нет, у них тоже свои проблемы. Хотя порушенных домов не видно. Джанн поняла, что я высматриваю.

— Этой части города не сильно досталось. — Она кивнула на фонтан. — Я провела тебя там, где нет серьёзных повреждений и где людей меньше.

— Ты считаешь, фонтан даёт защиту? — На самом деле, мне неинтересно, но чистые пустые улицы при этом слегка потрепанные, вызывали неприятные ощущения, как будто вошёл в светлый дом, стол накрыт, запах еды и людей, ещё не угасшее эхо разговора, но в доме никого нет. Что-то похожее на суеверную опаску, мурашки по коже. Хотя на открытом месте эффект теряется. Но всё равно его хочется разрушить, даже словами.

— Не совсем, хотя кто знает. Это старая часть города, и дома здесь построены в расчёте на шторм. Я спрашивала Сена. Он сказал, тут есть какая-то хитрость в архитектуре и материале. Я думала стены каменные, но они — смесь, покрытая сверху глазурью из битых ракушек и мелких камней. Потом когда город стал расти, пришлые понастроили других домов. Вот они и попадали. А фонтан: старый город был построен вокруг него.