Королева Марго. Искушение страсти - Наталья Павлищева

Король и королева-мать далеко в Париже, но Генрих столько раз имел возможность отправить ее на тот свет, почему же его люди не сделали этого? О любви речи не шло, муж никогда не пылал к ней страстью, даже когда они спали вместе. Оставалось одно: он не хотел ее смерти, потому что пока она жива, он не мог жениться ни на ком другом! Конечно, как же сразу не догадалась! Генрих с легкостью обещал жениться каждой соблазненной им девушке или женщине, но если простушки не принимали слова короля всерьез, то фаворитку вроде Фоссез не обманешь. Живая Маргарита — хорошее оправдание, чтобы не вести очередную красотку под венец. Не это ли заставляет короля Наварры сохранять ей жизнь?

А мать? Маргарита уже слышала, что королева предлагала Генриху Наваррскому свою внучку, дочь Клод Кристину Лотарингскую. Чтобы утопить Гизов, королева-мать готова уничтожить собственную дочь…

Перо снова заскользило по бумаге:

«Заверьте же ее, что первой новостью обо мне, которую она получит, станет моя смерть. Следуя ее приказаниям и уверениям, я попыталась спастись у нее в замке. Но вместо обещанного доброго приема нашла там только позорную гибель! Она произвела меня на свет, она меня хочет погубить…»

Запечатав письмо и передав для отправки в Париж, Маргарита снова задумалась. Ее действительно не раз могли убить, но пока этого не сделали, значит, она нужна живой. Кому и зачем? Генриху Наварре, что считаться женатым и спокойно таскать в постель любовниц, не опасаясь требований пойти под венец. А вот королю Франции Генриху Валуа зачем? Рука не поднимается убить? Или он боится, чтобы вместе с женитьбой Наварры на принцессе Лотарингской верх окончательно возьмут Гизы? На короля это похоже, они с Карлом готовы были убить собственную сестру, только чтобы Маргарита не досталась Гизу.

Значит, пока она нужна живой по крайней мере двум королям — Генриху Французскому и Генриху Наваррскому. И хотя каждую минуту есть опасность получить стрелу из арбалета, удар ножом или яд на дне бокала, жизнь продолжается.

А пока есть надежда, она будет сопротивляться!

— Мадам, нам пора ехать.

Маргарита с изумлением уставилась на сообщившую это даму. Перед ней стояла Жильберта де Шабанн, одна из фрейлин, дочь мадам де Кюртон, гувернантки, с которой связаны добрые воспоминания.

— Откуда вы здесь? Я не ожидала вас скоро увидеть.

— Я буду рядом с вами, мадам.

— Куда мы едем?

— В замок Юсон.

Маргарита проворчала себе под нос:

— Чтоб я знала, где он…

— Охранять вас назначен мой супруг маркиз де Канийак…

— Маркиз ваш муж?!

— Да, мадам.

Заполучить в качестве охраны зятя своей любимой гувернантки де Кюртон… Так недалеко и до побега!

— В Юсон так в Юсон.

Никто не понял, почему королева Наварры вдруг перестала шипеть, как рассерженная гусыня, и стала куда более покладистой.

Вчера еще королева, а ныне пленница подняла глаза, пытаясь окинуть взором весь замок. Этого оказалось мало, пришлось закинуть голову, потому что Юсон тремя уступами взбирался высоко в гору.

Ласковое солнце, довольно часто гревшее округу, и в тот день старалось на славу, но замок все равно на первый взгляд показался мрачным. Не добавлял комфорта и сильный холодный ветер, осень все же. Зато вокруг все желтело и краснело, горизонт окаймляли горы, а впереди на одну из них карабкались крыши домов замка Юсон. Маргарита вдруг усмехнулась: а ведь это ее собственные владения…

Покосившись на сопровождавших, прежде всего маркиза Канийака, королева неожиданно даже для самой себя лукаво улыбнулась, окрестности замка хороши, а остальное как-нибудь устроится.

Конечно, пережить предательство близких тяжело, а ведь ее предали все: мать, брат, муж, даже горожане Ажена…. Но Маргарита не теряла присутствия духа, жить можно везде, и в Юсоне тоже, нужно только суметь устроиться.

— Вперед! — ее рука махнула в сторону замка.

Три ряда стен, усеянные бойницами и укрепленные многочисленными зубчатыми башнями, высились один за другим. Узкое пространство между бастионами оставляло мало шансов на жизнь штурмующим. Да уж, такой штурмом не возьмешь… Зато защищаться можно прекрасно! Нужно только превратиться из пленницы в хозяйку.

Эта мысль очень понравилась Маргарите. Если она станет настоящей хозяйкой замка Юсон, никаким Генрихам ее не одолеть, ни брату, ни мужу. Конечно, она прекрасно понимала, что главная опасность не большая сила, а предательство, но бодрости духа не теряла.

Наверху осенний ветер был сильным и совсем не теплым, правда, множество стен не позволяли ему разгуляться, зато сквозняки получались отменные! Конечно, замок обжит плохо, существование в нем не налажено, но это пока. Королева и ее небольшая свита разместились в замке под присмотром швейцарцев короля.

Донжон замка (главная башня) невелик и уж очень мрачен, под сводами гулял ветер и эхо от шагов и голосов. Закопченные потолок и стены подсказывали, что огонь не всегда зажигали в камине, иногда пользовались просто кострами посреди пустого главного зала.

— Камины хоть есть?

— Конечно, мадам. В вашей комнате зажжен.

Давно не чищенные камины отчаянно дымили, видно, дымовые проходы забиты чем попало. Отопление такого немаленького каменного сооружения требовало большого количества дров, те, кто охранял Юсон, едва ли пользовались главным залом постоянно, да и к приезду опальной королевы тоже не особенно готовились.

Ступени узкой каменной лестницы вели на верхние этажи. Ни в главном зале, ни в комнате, отведенной королеве, стекол в окнах не было, от пронизывающего ветра их закрывали простые створки, давно рассохшиеся от времени. Освещали помещения донжона смоляные факелы.

«Словно попала в древность…» — с тоской подумала Маргарита, но выбора у нее все равно не было, не подземелье — и то хорошо.

К тому же королева настолько устала и была измучена, что отказалась от ужина и попросила поскорее оставить ее, чтобы была возможность лечь спать. В выстуженных комнатах донжона было просто холодно, потому раздеваться не пришлось. Забыв про все неудобства, Маргарита кое-как пристроилась на большой кровати, оставшейся от какого-то прежнего владельца замка (замок вообще-то принадлежал ей самой, но королева никогда не бывала в этом орлином гнезде), укрывшись плащом, и попыталась заснуть.

Удалось не сразу, хотя постепенно огонь в камине разогнал холод.

Проснулась она посреди ночи, не понимая, что происходит и где находится. Только перекличка швейцарцев внизу напомнила события предыдущих дней: предательство горожан Ажена, побег, предательство матери, заманившей в ловушку, позорный арест, страшную переправу, во время которой она едва не утонула, и, наконец, Юсон — замок на горе.