Приёмыш. Противостояние. - Геннадий Ищенко

Капитан с коком подхватили еле живого Остина и проследовали за ней, а замыкал движение какой-то ухмыляющийся тип в компании с ящерицей.

— Это не та империя, которая воюет с рахо, — рассказывала Ира канцлеру. — Обе империи враждуют, но напрямую уже давно не воюют. Слишком уж тяжелые последствия у таких войн. Но сейчас, когда открыт новый материк, все может измениться. Слишком уж большой выигрыш в случае победы. Пока с рахо дерутся Даргоны, Ланшоны отправили несколько кораблей узнать что же нашли противники, кто здесь живет и нельзя ли заключить с кем-нибудь из местных союз. Им не повезло: ночью дикари вырезали все экипажи, кроме двоих моряков. Эти двое и приданный им маг к нам и попали. Бойцы сопровождения подчиняться отказались, пытались бежать и были расстреляны.

— Однако, ты сурова! — сказал Лен. — Странно, почему они не подчинились. Шли в чужую землю и рассчитывали, что здесь будут с ними носиться? Как-то это глупо, что ли.

— Капитан, с которым я и разговаривала, сказал, что, скорее всего, маг и солдаты должны были только довести его до нас, а потом уйти. Уйти у них не получилось: Саш заблокировал врата, а я лишила мага силы. Сдаваться на нашу милость они не собирались, вот и взбрыкнули, понадеявшись на свои бойцовские качества. Если бы не наше оружие, могли бы и уйти. Двигались они не медленнее магов.

— И что думаешь делать?

— Скорее всего, буду заключать с ними договор. Нужно только вначале немного потянуть время и поторговаться.

— А как же рахо?

— Рахо пошлем лесом! И причин для этого много. Во-первых, империя Ланшонов несравненно более сильный и полезный союзник, чем рахо. И им за союз чем-то нужно будет заплатить, точнее, чьей-то землей. Степь им и даром не нужна, поэтому остается побережье. А рахо пусть садятся на свои корабли и плывут куда подальше. Во-вторых, заключив союз с Ланшонами, мы можем рассчитывать на то, что они будут соблюдать свои обязательства. По крайней мере, они уже сотни лет обеспечивают независимость нескольких королевств на материке Даргонов. А вот рахо, скорее всего, когда мы им уже не будем нужны, пошлет лесом нас. У них к кайнам одно отношение — презрительное. Вождь дал Колину свободу, но последний воин в их отряде его за человека не считал, а жрец вождя, едва Колин уехал, тут же нарушил обещание сохранить его жену и детей. Очень показательно, не правда ли? Да и союз мы заключили бы только с вождем, вся власть которого только на время войны. А потом старейшины нас пошлют, а если он нас поддержит, то и его тоже. К тому же заключать договор с теми, кто держит в рабстве кайнов… А на их освобождение рахо не пойдут: кайны им за так отдают половину всего выращиваемого в государстве зерна.

— Колин рассказал?

— Он мне много чего рассказал. С вождем рахо я, конечно, поговорю, да и за домом его жреца интересно будет проследить, его служанка мне дала картинки всех комнат. Жаль только, что Колин не умеет читать по губам, а через "окно" ничего не слышно.

— Когда думаешь договариваться с империей?

— Еще рано. Нужно сначала окончательно разделаться с кочевниками и больше узнать у капитана и его кока о будущих союзниках, а так же выучить их язык.

— Опять учить язык?

— А что ты хочешь, Лен? Общаться мысленно я могу только с одним человеком, да и не понравится никому из вельмож императора, что кто-то лезет им в голову. А закроются сильными амулетами, и я вообще ничего не пойму. Язык, на котором разговаривает половина населения здешнего мира, учить стоит. Правда, придется опять пить этот отвар, но я, кажется, к нему все-таки начала привыкать. По крайней мере, рвотных позывов уже нет.

— Язык степняков ты тоже учила. Выходит, зря?

— Кто тебе такое сказал? Всех степняков мы все равно не уничтожим. Поэтому рядом с ними придется жить. У меня вообще на будущее в отношении их есть кое-какие планы. Но это дело далекого будущего. Так что ничего не делается зря.

— Значит, моря у нас все-таки не будет! — горько сказал канцлер.

— А это мы еще посмотрим! Кто сказал, что мы обязаны уступать всю землю рахо? Небольшой участок побережья мы себе выторгуем. Думаю, что можно даже и большой, если возле леса. Что мы дикарей не турнем? Лес нам самим пригодится, а границу со своей стороны можно прикрыть минными полями, да и вообще дождаться повода, и дикарей примерно наказать. Мы с вами еще позагораем на песочке под шум набегающих волн.

Глава 11

— Гор, мне от вас нужна одна услуга.

— Да, ваше величество? Что нужно сделать?

— Кочевники не будут в Сенгале вечно. Если учесть их потери в первом сражении, и то, сколько они потеряли во время набега к нам, трети армии у Урная уже нет. Да и его маги изрядно потратились. Сандер закрылся в столице и фактически отдал страну на разграбление. Урнай и будет грабить. Только ведь и его аппетиты не бесконечные, и мало награбить, нужно еще суметь с награбленным уйти в степь. А нам нужно, чтобы они ушли с пустыми руками, или, что еще лучше, не ушли, а все передохли где-нибудь по пути. И в последнем я им готова помочь всеми средствами. Но для этого мне нужно знать, чем они сейчас занимаются, и что намерены делать в ближайшем будущем. В отличие от меня или Лаша, вы хорошо знаете Сенгал, и вам не составит большого труда по нему перемещаться. Лучи не станут резать всех подряд, люди и им самим будут нужны. Кого-то они погонят с собой в неволю, кто-то должен присматривать за скотом или выполнять тяжелые работы здесь. Нужно выйти на таких людей и попытаться узнать то, что известно им. В города вам лучше не ходить. Там после набегов все изменилось, да и опасно в них соваться одному. Вы какие-нибудь места возле городов помните?

— Не беспокойтесь, ваше величество, у меня в памяти достаточно таких мест. Мы ведь раньше не так часто перемещались вратами, больше на лошади. Это сейчас я прыгаю вратами, как блоха. Скоро, наверное, разучусь ходить.

— При малейшей опасности применяйте проницаемость и уходите. Я ведь еще и потому остановила свой выбор на вас, что вы с полчаса ее можете держать. Постарайтесь сделать дело и вернуться. Если с вами что-нибудь случится, я не смогу показаться на глаза вашей Мале.

— Я буду осторожен. Ваше величество…

— Что, Гор?

— Я хотел сказать, что рад тому, что вы меня тогда выкрали из дома и потом после всего не прибили. Я могу идти?

— Идите, — сказала Ира, провожая его взглядом.

Немного подумав, она вызвала канцлера.

— Лен, вы у себя? Можете мне уделить несколько минут? Тогда зажмурьтесь, я иду к вам.

— А зачем зажмуриваться, — спросил канцлер появившуюся в его кабинете девушку.