Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2) - Венедикт Ли

– Я думал, вы – левша! – услышала за спиной веселый голос.

Обернулась. Интересный тип. Среднего (для мужчины) роста, крепок и широколиц. Пшеничного оттенка шевелюра чуть длиннее, чем подобает человеку строгих занятий. Богатый бездельник, или творческая натура без гроша в кармане. На самом деле – он ни тот, ни другой.

– Почему «думал»?

– Потому что вы все начинаете делать с правой руки. Вот я и понял, что ошибся.

Он умел очень искренне улыбаться, и Нойс улыбнулась в ответ.

– Не знала в детстве, как правильно часы надевать. А потом не стала менять привычку.

– Вы проездом здесь?

Догадливый. Видит, по слабому загару, что не местная, а на туристку не похожа.

– Да, как и вы.

Он засмеялся и жестом пригласил пройти вместе с ним к воде. Дно в этих местах плохое – остро-каменистое, заросшее водорослями. Отдыхающие преодолевали трудное место на надувных матрасах. У Нойс с ее новым знакомым из плавсредств ничего не было, но неожиданно появилась помощь.

Пацан, лет четырнадцати, в коротких, донельзя изодранных шортах, подрулил к берегу на резиновой лодке. Жужжанье подвесного моторчика смолкло, и мальчишка крикнул:

– Экскурсию в Замок Тьмы не хотите, господа?

Этим страшным именем называлось древнее строение, толи крепость, толи тюрьма. Бетонный колосс размером с современный десятиэтажный дом, высился в километре от берега на почти ушедшем под воду островке. Столетиями вода прибывала, сантиметр за сантиметром и теперь гулко плескала в подвалах загадочного здания. Точно такое же, копия до деталей, виднелось на горизонте. Те, кто бывал и там, рассказывали, что Второй замок погружен в воды морские значительно глубже Первого.

Экскурсантов возили к Первому. Его стены с черными квадратами немногочисленных окон, ярко горели в свете вечернего солнца. Зловещая красота привлекала.

Пацан, видя согласие, предупредил:

– Кольца, брошки, ожерелья здесь не оставляйте – пропадают часто.

У светловолосого ухажера кольцо с крошечным рубином было на пальце, а за своим браслетом Нойс пришлось возвращаться. Осторожно сели в лодку и вскоре были на месте.

Здесь галечное дно было пологим, и купаться оказалось просто здорово. Узкая полоса гальки тянулась и вдоль ноздреватых, покрытых трещинами стен. Когда «клиенты» обсохли, мальчишка предложил показать внутренности Замка. Поднялись по каменной лестнице со стальными, не тронутыми ржавчиной, перилами на третий этаж. Каменный пол в середине провалился и зиял двухметровой трещиной от стены до стены. Нойс и ее спутник молча любовались солнцем, опускающимся за крутой берег на западе.

– Миз… – мальчишка подошел, было к Нойс, но она, резко обернувшись, перемахнула, почти без разбега, через провал и подошла к противоположному окну, любуясь морской синью. Позвала:

– Идите ко мне!

Ее ухажер без колебаний повторил трюк, а мальчишка, закусив губу, стал спускаться вниз.

Нойс, словно невзначай, держала дистанцию, мешавшую мужчине внезапно ее обнять… Он, похоже, это понял и предложил возвращаться. Добавил, смеясь, когда ступили на лестницу:

– Неправильно! Мужчина должен идти первым, чтобы женщина, поскользнувшись…

– Шлепнулась на него и не ушиблась, – подхватила Нойс, но лидерства не уступила.

Мальчишка-провожатый в ленивой позе ожидал их внизу. Нойс прошла к лодке, он уставился ей в спину. А Нойс, не оглядываясь, остановилась, поджидая незадачливого воздыхателя.

Мальчишка весь подобрался и метнулся к ней. В вытянутой руке сверкнуло лезвие. Нойс быстро пригнулась и перебросила пацана через себя.

– Что, чёрт… – светловолосый кинулся к ним и с криком метнулся в сторону. На его левом предплечье набухала кровью длинная царапина. Мальчишка извернулся и светловолосый с трудом отбил очередной выпад. Глухой удар. Мальчик секунду стоял с остекленевшим взглядом, потом рухнул наземь. Крупная галька, пущенная рукой Нойс, угодила ему в лоб. Выпавший из ослабевшей руки ножик валялся рядом.

Светловолосый свил в жгут пучок водорослей, и связал юному разбойнику руки. С долей растерянности сказал:

– Надо сдать его в полицию…

– Да ладно, бросим здесь, – предложила Нойс. – Только появимся с ним на пляже, как он заявит, что его хотели изнасиловать. Оборонялся. Его слова против наших. А мы – любовники, значит, в сговоре.

Светловолосый вскипел:

– А, может, он прирезал кого?! Спросим… – и, обращаясь к очнувшемуся, глядящему с вызовом пацану. – Расскажи о тех, кого убил.

И некоторое время остолбенело слушал. Потом схватил мальчишку за волосы, потащил к лодке. Брыкания и попытки лягаться пресекал жестокими ударами. Всю обратную дорогу зорко следил за пленником. Их возвращение на пляж под скалой встретили недоуменным молчанием. И тут мальчик закричал:

– Помогите! Помогите! Полиция! Меня изнасиловали!!

Вопли смолкли, потому что Нойс пихнула его так, что он упал в круг отдыхающих.

– Да. И режик отняли – злодеи мы, – она кинула нож ему между ног, и он мигом его схватил.

Оглянулась, где ее Ромео? Ошеломленно топчется рядом. Взяла за руку, как ребенка.

– Забирайте шмотки и пошли,

Он не упрямился, только сказал:

– Неужели это правда – в подвале, под водой горы трупов? Чтоб не всплывали, он вспарывал им животы, вынимал внутренности…

Позади них послышались ругань, удары, крики.

– Как интересно, – сказала Нойс, – Людей убивал, а сам умереть боится. Он чуть не подставил вас, как я предупреждала. Вот только за ножик зря схватился, да так умело, профессионально – этим себя выдал. Кстати, куда вы несетесь, давайте оденемся.

Когда они пошли к остановке элекара, светловолосого все еще трясло.

– Первым собирался убить вас, как более сильного. Но я слишком удобно для него встала.

– Не понимаю… Вы…

– Параноик. Когда из многих выбирают тебя, чужого здесь, чьим долгим отсутствием мало кто озаботится… Просят, чтоб ценные вещи держал при себе…

Светловолосый принужденно засмеялся.

– Вы – искушенная молодая женщина. А я – неосторожный дурак. Спасибо за помощь. Меня зовут Дан… Чёрт!

Элекар отходил от остановки, следующего придется ждать полчаса.

– Чтоб тебя перекосило! – пожелала Нойс удачи не в меру резвому транспорту.

Штанги элекара слетели с проводов и с лязгом переплелись. Он резко затормозил. Нойс и Дану даже не пришлось ускорять шага, пока водитель, недовольно бурча, ставил штанги на место. Закинув, наконец, ремни на крышу, занял свое место.

– Уже хотел вам помочь, – сказал Дан.

– Спасибочки. Вечно меня клинит на этом повороте…

Элекар тронулся. В не застекленные окна проникал освежающий сквозняк.

– Меня зовут Дан, – возобновил Дан процедуру знакомства.

– Мне сходить. Спасибо за приятный вечер.

Нойс подала руку, он растерянно ее пожал.

– Передайте вашей невесте, что ей повезло с женихом. Я так считаю.

Она вышла, а Дан, вывернув шею, следил за ней через окно набиравшего ход элекара. Потом посмотрел на кольцо с красным камнем на своем безымянном пальце. Носитель сего заключил пробный брак. По обычаям Ганы, с которыми в необъятном Мире далеко не каждый знаком.

Дрянное колечко из бросового сплава… А дорого стоит. Секрет в капельке жидкости, заключенной в крошечном стеклянном шарике. Через три года медленная химическая реакция обесцветит ее. Когда «камень» из рубинового, станет молочно-белым – слово, данное другу или подруге, утратит силу. А до той поры никто не смеет вас разлучить. Так жадные хитрецы из Совета Ганы обошли когда-то указ Хозяйки, запретивший (на долгие годы!) в ее Империи любые браки, кроме смешанных. Хозяйка хотела ускорить ассимиляцию барнабов. И добилась своего. Но скольких личных трагедий это стоило!..

Дан вскочил с места… И лихо выпрыгнул в широкое окно элекара. Кто-то охнул вслед.

Она не могла не слышать, что он догоняет ее. Но не обернулась, а только замедлила шаг.

– Я по-идиотски назойлив, – сказал Дан, – Можно… вас провожу?

В центре Адониса, после сноса старых домов там, где пересекались две его главные улицы, образовалось обширное, наскоро обустроенное пустое пространство. Слева старый сквер, справа щиты реклам, скрывшие безобразный пустырь. На редких клумбах – одна трава. На углу большой экран уличного видео, новости шли без звука, с бегущей строкой. «Повстанцы Суора начали наступление…» Всполохи огня на экране перебивались ритмичным мерцанием вывески казино напротив. Прохожих в этот час было мало.

Дан шел рядом с незнакомкой, остерегаясь неловких слов и движений. От этого меж ними царило молчание. За их спинами малиново тлел закат, а впереди рос, вздымался к зениту сизый мрак. Тучи шли с востока.

Свернули налево, здесь еще сохранились низкие, старые дома. Над одним из них, в свете разгорающегося уличного фонаря, Дан увидел оранжевый вымпел. Гостиный дом. Частная лавочка.