Золотой ангел - Олег Мазурин

И вот уже корабли совсем рядом! Абордажные крючья, словно хищные стервятники, вцепились своими железными когтями в кормовые борта каракки. Абордажные мостики с крючьями перекинулись на борт португальского судна. Одновременно пираты деревянным брусом заклинили руль каракки, с тем, чтобы лишить обороняющийся судно возможности маневрирования.

Теперь португальский корабль был в неразрывной связке с пиратским судном. А испанский и греческий корабли бодро и без оглядки удалялись от места схватки. Они спасали, прежде всего, свои товары и жизни. А на португальскую каракку им было в данную минуту совершенно наплевать.

И вскоре «Давид» – пиратское судно – сошелся в битве с «Голиафом» – португальской караккой. На палубу неприятельского корабля со стороны бандитов полетели гранаты и сосуды с горючей жидкостью. Одна граната упала рядом с Алабиным. Рядом стоящие моряки и солдаты попадали на пол, гвардейский офицер не стал: поздно бежать.

– Дмитрий Михайлович, голубчик, ложитесь! – крикнул Кислицин. – А то взорветесь!

Но Алабин не отреагировал на отчаянный призыв Сергея Сергеевича ложиться. Он смотрел на крутящуюся и шипящую гранату и заметил, что фитиль ее еще наполовину не догорел. Значит, еще есть время на жизнь. Поручик прижал ногой снаряд, схватил его и метнул его что есть силы на палубу захватнического фрегата. Раздался взрыв – и трое пиратов упали, обливаясь кровью. Кто раненый, а кто убитый. Разбойничий «гостинец» вернулся назад, причинив немалый урон дарящим.

Пираты побежали по мостикам на борт португальского судна. Некоторые корсары запрыгивали на палубу каракки с помощью веревок и канатов. Джентльмены удачи пошли на абордаж, действуя в схватке кортиками, саблями, ножами и пистолетами.

Первый бандитский десант португальские моряки и их русско-польские помощники встретили дружным огнем из ружей и пистолетов. Кто-то из пиратов свалился в воду, кто-то на свою палубу, а кто-то на неприятельскую. Но за первой атакующей волной накатывала вторая, еще более яростная и стремительная…

Прыжок – и вот первый пират на палубе португальцев! В красной клетчатой косынке с серьгой в ухе, в черном кожаном жилете на голое тело и рыжей бородой. В правой руке у него одна абордажная сабля, а в левой – другая. Алабин не дрогнул перед верзилой: не на того напали! Пират и поручик стали сражаться. К рыжебородому присоединился было второй пират, но вскоре упал, обливаясь кровью. Дмитрий сумел поразить его первым же выпадом.

Вот еще двое разбойников подлетели к Алабину. Кислицин кинулся на помощь поручику. Тогда Рыжий переключился на капитана, обрушив на него град ударов.

Один бандит выстрелил в Алабина и промахнулся! Зато наш офицер оказался меток, и головорез, схватившись за пораженный пулею живот, скрючился и с проклятиями повалился на палубу. Второго противника поручик вывел из строя, ранив саблей.

Кислицин в это время отбивался от Рыжего и еще от одного морского разбойника. Капитан сразил пирата, но Рыжий нанес серьезное ранение капитану, а кто-то сзади ударил Кислицина в спину стилетом. Офицер замертво упал на чей-то труп. У Алабина чуть не разорвалось сердце от горя: эх, как жаль гвардейского капитана! Славный он был товарищ и воин! Царство ему небесное!

…Энай в это время убил одного корсара и ранил другого, но кто-то рассек ему голову саблей. Обливаясь кровью, забайкальский батыр свалился замертво под ноги сражающихся. Не получилось у Эная выжить в яростной схватке с пиратами. Не получилось и стать первым бурятом, совершившим кругосветное путешествие – вот несчастье! Его верная жена, обезумев от горя вытащив из рукава нож без цубы – айкути – вонзила со всей силы в живот убийце мужа. Тот, схватившись обеими руками за рукоятку ножа, свалился на палубу и стал корчиться от боли. Бандит истекал кровью и медленно умирал. И тут же его подельники разрубили мстительницу. Да, недолгим было супружеское счастье Эная и китаянки.

Юзевский в это время тоже героически бился с пиратами. Его уже пару раз ранили, но легко.

Схватка на корабле была очень жаркой! Бандиты использовали в схватке устрашающие и большие ножи-буканы, которые первоначально служили для рубки мяса и сухожилий. Делали их пираты из сломанных сабель. Эти буканы были весьма хороши в ближнем бою, в тесных помещениях – в общем, в тех местах, где негде было размахнуться и развернутся. Бандиты в этой резне применяли и складные ножи.

Алабин отбивался от наседавших на него врагов, как мог. Но пиратов становилось все больше и больше, и поручик стал отступать под натиском внушительной силы, и в какой-то момент кто-то оглушил его сзади прикладом ружья. В глазах у Дмитрия сразу потемнело, и он потерял сознание.

…Очнулся Алабин связанным. Голова в крови, и болит до невозможности. Юзевский тоже остался жив, и тоже опоясан веревочными путами. В плен бандиты также захватили барона и баронессу, капитана, его помощника и несколько матросов. Остальные члены экипажа каракки были перебиты, добиты, задушены и сброшены в океан.

Пленников согнали в кучу…

Из разношерстной толпы пиратов вышел жилистый гладковыбритый брюнет в черной треуголке, в черных кавалерийских ботфортах и красно-белом мундире офицера голландских гренадер с позолоченными эполетами и пуговицами. Под треуголкой у брюнета была еще красная косынка. Мундир главаря пиратов был весь в каплях крови, брызги крови были и на его лице. Пот катился градом по вискам главаря. Сегодня он неплохо рубился со своими врагами: убил самолично шесть человек и семь человек тяжело ранил.

Брюнет победоносно подбоченился правой рукой, а левую манерно положил на эфес сабли. Хищным жестоким взглядом он обвел своих пленных и, на миг задержав свой взор на хорошенькой и дрожавшей от страха мадам Лакавалье, плотоядно ухмыльнулся. От этого взгляда и улыбки француженке стало нехорошо, и она еще больше перепугалась.

От пленных главаря отвлекли его люди. Они свалили ему под ноги пудовый мешочек, который принесли из трюма.

– Что это, Рохос? – осведомился капитан, перемешивая то английские, то французские слова.

– Посмотрите сами, сэр… – хриплым голосом сказал, лукаво улыбнувшись, сорокалетний мужчина плотного сложения с множеством шрамов на лысой голове, бицепсах и предплечьях. То была «правая рука» капитана – испанец Рохос.

Главарь достал из ботфорт складной нож и, нажав на защелку, махнул им резко вниз – острое изогнутое лезвие хищно выпрыгнуло из паза. Капитан чуть проколол мешок, ковырнул содержимое, и белый порошок чуть просыпался на палубу. Поддев щепотку на кончик ножа, главарь понюхал порошок и лизнул…

– Опиум! – радостно воскликнул Ренсенбринк. – Geweldig![31] Отменная добыча, друзья!

– Замечательная добыча, мой капитан! Серебро, шелк, чай, фарфор, пряности, красное дерево! И много рома и ликера в трюмах! И съестных припасов! – обрадовался Рохос. Его злые и жестокие маленькие глаза цеплялись за лица захваченных в плен людей.

Главарь морских разбойников подошел к пленным. Посмотрел на Алабина и Юзевского и спросил:

– Кто вы? И из какой страны? На англичан вы не похожи, тем более на лягушатников.

Поручик ответил:

– Мы русские офицеры. Дмитрий Алабин и Антон Юзевский.

– Русские?! Вы храбро воевали против моих молодцов. Жаль, что убили вашего третьего товарища. А то бы и он пригодился нам… Я – Дик Ренсенбринк по прозвищу Бешеный Дик, бывший майор голландского гренадерского полка в составе Старой гвардии Его величества Наполеона Бонапарта. Я дрался с вашими соотечественниками при Аустерлице и Фридланде, и восхищен их мужеством и героизмом. Русские отчаянные воины! И сегодня я в очередной раз убедился в этом. Поэтому я делаю вам заманчивое предложение: а не желаете ли вы пойти в мою команду? Мне нужны боевые и опытные люди.

– Я подумаю, милостивый государь, – нахмурился поручик.

Юзевский обратился к Алабину.

– Дмитрий Михайлович, не имеет даже смысла размышлять над предложением капитана. Надобно непременно соглашаться. Выбора у нас нет. В случае отказа нас подвергнут мучительным и жестоким пыткам или после повесят. А так может мы сбежим от корсаров в каком-нибудь порту и попадем на другой корабль. Ежели пойдем против пиратов, не сможем достичь наших целей: вы не отыщите вашу возлюбленную, а я не попаду на родину. Кажется, это благоразумное решение, не так ли, ваше благородие?

– Возможно, но…

Ренсенбринк начал терять терпение.

– Так что вы решили, русские?.. Не тяните с ответом. Я человек быстрый и нетерпеливый и не привык попусту тратить свое драгоценное время. Нет, так нет, да, так да. Нет – и вы будите благополучно и без мучений повешены, да – значит, вы присоединитесь к моим отчаянным парням. Выбор крайне прост. До чрезвычайности. Так что, русские, вы приняли разумное решение?..

– Мы согласны послужить вам, сэр капитан, – ответил за себя и Алабина поляк.