Институт будущих магисс (СИ) - Платунова Анна Сергеевна

— У тебя завтра день рождения! — радостно сообщила Элли утром за завтраком. — Ты хоть помнишь?

— Ой, да? Правда! Я и забыла!

— Это я к тому, что ты ночью отвернись к стене и не подглядывай. Мы с Мей будем готовить для тебя сюрприз!

— И мы, — улыбнулись Габи с Аланой.

— И мы тоже! — подхватили голоса.

У розочек с детства существовала традиция готовить друг другу небольшие, но приятные подарки из того, что подвернулось под руку: денег-то им не выдавали. Чаще всего это были удивительные зачарованные открытки. Девочки стремились поразить виновницу торжества своим мастерством. Открытка, подаренная Вертране на двенадцатилетие, должна была выпустить фейерверк, а огненные шары, раскрывшись, превратились бы в цветы, но что-то пошло не так. Магии у юных розочек в то время было всего ничего, зато азарта хоть отбавляй. В итоге Вертрана получила залп горячих искр в лицо. Они обожгли брови и оставили некрасивые ожоги. Богомолиха потом целый месяц мазала Верте лицо вонючей желтой мазью, от которой кожу саднило и щипало.

— А вот нечего, нечего! — приговаривала она, втирая снадобье. Вертрана пыхтела и морщилась, но классная дама одной рукой крепко сжимала ее шею. — А вы, дурынды, в следующий раз в глаз ей цельтесь, что же промазали-то!

Зато на семнадцатилетие открытка Вертраны оказалась настоящим чудом. Сначала спела ей утром поздравительную песню, потом развернулась и превратилась в маленькое цветущее деревце, усыпанное разноцветными бутонами. Они открывались от прикосновений, а внутри каждого ее ждал небольшой сюрприз. Девочки готовили их почти месяц: серебряная пуговка, наперсток, катушка золотых ниток — десятки приятных мелочей.

— Я не стану подглядывать! — пообещала Вертрана, едва не подпрыгивая от предвкушения.

Вертрана не знала, что этой ночью ей и вовсе не придется спать. Но совсем не от радостного ожидания.

Не знала, что едва не проколет себе бедро острой пикой, пытаясь перелезть через ограду, а потом чуть не обморозит пальцы на ногах, потому что сбежит из Института в тоненьких туфельках.

Не знала, что будет торопиться изо всех сил, стараясь успеть к дому лорду Конора прежде, чем госпожа Амафрея обнаружит ее исчезновение, подойдет к «Небесному Алтарю» и призовет нерадивую воспитанницу магией, которой нельзя ослушаться.

Не знала, что о беременности Мей станет известно…

*** 39 ***

Цепочка событий, приведших к катастрофе, началась с пустяка.

Розочки заранее запасали милые вещички вроде лент или обрезков ткани: для открытки может пригодиться что угодно. Мей припрятала батистовый платочек, которым мастер Ройм однажды перевязал ей руку на уроке зельеварения: из котелка плеснул едкий раствор, предназначавшийся для очистки столового серебра.

Вечером девушки разложили на постели все, что накопили, принялись перебирать вещицы, вспоминая, как именно они попали им в руки.

— Пуговица господина Вира! — торжественно провозгласила Габи, демонстрируя пуговицу, инкрустированную разноцветными стеклышками. — Он зацепился ею за парту, когда наклонился, чтобы стукнуть меня указкой по руке, а пуговка и отлетела. Я залезла под стол и ползала по полу несколько минут, а пуговица тем временем уже преспокойненько лежала у меня в кармане!

Розочки смеялись, вспоминая забавные истории, и отлично проводили время. Вертрана всегда чувствовала себя немного смущенной из-за того, что они так радуются дурацким безделушкам, но, с другой стороны, это было просто игрой, забавой, которую мог понять только тот, кто вырос в закрытом учебном заведении.

— А у тебя что, Мей? — спросила Лора, выхватывая платок, на котором раствор кое-где прожег дыры. — Смотрите-ка, здесь инициалы! Т.Р. Хм… Т.Р.? Теодор Ройм! Точно, я вспомнила, он перевязал тебе руку. Кто бы мог подумать, что наш преподаватель явится на отбор! Лорд Теодор хоть и небогат, но очень мил, я к нему уже привязалась. Пожалуй, оставлю этот платочек себе!

— Как это? — опешила Мей, не ожидавшая такого поворота. —  Это для сюрприза. Или, знаешь, я лучше заберу его!

— Ну уж нет! — Лора убрала руку с платком за спину. — Да и зачем тебе? У тебя уже есть лорд! А я… Точно еще не решила, но, может быть, синица в руках лучше журавля в небе… У нас на отборе и журавлей-то нет. Буду строить глазки лорду Теодору!

Мей растерянно заморгала, побледнела. Вертрану обуяла злость, руки сами собой сжались в кулаки.

— Отдай ей платок! — прошипела она, приближаясь к Лоре. — А не то!..

— Не то что?

— Верта, оставь! — тихо попросила Эйлин. — Это ерунда. Девочки, прекратите!

Лора толкнула Вертрану в плечо и отскочила за спину Дейзи. Помахала из-за нее платком, как добытым в битве трофеем.

— Трусиха!

— А ты и твоя Мей — ненормальные истерички! — парировала Лора.

— Я? — прошептала перепуганная и расстроенная Мей, которая не выносила склок.

— А кто меня за воротник хватал?

Вертрана не могла признаться, что это была она, только виновато посмотрела на Меюшу.

— Ведете себя, как беременные! У меня мамаша десятерых родила, я-то знаю, о чем говорю! Я ее без живота и не помню. Она потому меня и привела в Институт, как иначе столько ртов прокормить. Меня забрали, а сестру нет. Мамаша еще вопила, что здесь все мошенники, не хотят за двоих платить!

Лора вдруг запнулась и устремила взгляд на Мей, вернее, на ладонь, которой та прикрывала живот. Глаза блондинки сделались огромными.

— Ты беременна! — взвизгнула она, нацелив палец в грудь рыжули.

Та, вздрогнув, убрала руку, но ее жест уже заметили все розочки. Они оторопело переглядывались. Вертрана и Эйлин потеряли дар речи. Обе силились сказать хоть что-то в защиту Мей, но, пока собирались с мыслями, заговорила Алана:

— Лора, какие глупости ты болтаешь. Как бы Мей смогла забеременеть, интересно? От сквозняка?

Элли благодарно взглянула на Алану и делано рассмеялась:

— И правда, не иначе как от сквозняка.

Лора и сама не верила в беременность, но ей хотелось, чтобы последнее слово осталось за ней.

— А если я позову госпожу Гран? Она посмотрит на Мей магическим зрением, и сразу станет понятно, беременна она или нет.

— Ты не сделаешь этого! — прошипела Вертрана, бросаясь Лоре наперерез, а та, исключительно из вредности, стала увертываться и убегать, крича в голос: «Госпожа Гран, госпожа Гран! У меня для вас новости!»

— Заткнись! Замолчи! — У Верты на глаза навернулись злые слезы.

Эйлин, а следом за ней и остальные розочки, кинулись ловить Лору. Хотя слухи о беременности выглядели нелепо, никто не хотел, чтобы Мей подвергли унизительному магическому осмотру.

Однако было поздно: дверь открылась и на пороге возникла сухопарая Богомолиха. Судя по растрепанной прическе, крики воспитанниц подняли ее из кровати.

— Что за шум? Лора, прекрати носиться по комнате, ты ведешь себя недостойно!

— Госпожа Гран, а Мей — беременна! — выпалила та, разгоряченная азартом погони.

Вертрана едва не застонала. В глазах рыжули плескалось отчаяние, которое она пыталась скрыть за натянутой улыбкой. Эйлин, смеясь — вот только смех звучал как скрежет лезвия по стеклу, — обняла Мей за талию, соединив руки на животе.

— Госпожа Гран, Лора переела сладкого за ужином. Она просто балуется! Беременна! Наша скромница! И от кого бы?

Богомолиха махнула было рукой: она устала и мечтала очутиться в теплой постели. Отвернулась, сделала шаг вон из комнаты, и Верта почувствовала, как ноги слабеют от облегчения, но классная дама неожиданно передумала. Вернулась и смерила Мей острым взглядом.

— Чушь, конечно… — медленно сказала она. — И все же, встань-ка прямо, голубушка, я посмотрю.

Мей качнула головой: «Нет, не надо», но ее робкое сопротивление только подлило масла в огонь. Богомолиха грубо дернула рыжулю за руку, отрывая от Элли. Поставила перед собой.

Госпожа Гран была слабой магичкой, за время обучения ее дар развился на четверку, и никто из лордов платить за никчемную магиссу не захотел. Ее оставили при Институте, сделав классной дамой. Всю жизнь эта женщина, сейчас уже пожилая, провела в крошечной комнатке рядом со спальней воспитанниц.