Пятая раса - Сергей Че

- Ага¸- добавил Фердинанд. – А на случай полного сумасшествия, я захватил с собой вот это.

Он достал массивный пистолет. Генрих неодобрительно покачал головой.

- И что я должен сделать? – спросил Макс.

- Просто подойди ближе. Вплотную к первому импланту. Прислушайся. Потом ко второму. Но если почувствуешь, что он тебя притягивает, не торопись. Попробуй сперва определить, что он дает. Нам не нужен любой имплант. Не нужны математические или военные способности. Нам нужен имплант, указывающий путь. Имплант навигатора.

- А если его здесь нет?

Старик нахмурился.

- Должен быть.

Макс шагнул вперед. Цепи загремели.

Пылающие кольца были небольшими, всего полметра в диаметре. От их разноцветного сияния болели глаза и мешались мысли. За каждым из них стояли большие серебряные зеркала, которые усиливали свет.

Макс долго рассматривал в ближайшем зеркале свое отражение и отражение двух рептилоидов за спиной. Старик стоял не спуская с него глаз, наклонившись вперед и уперев трость перед собой. Плантатор чуть в стороне поигрывал пистолетом. Двое студентов сидели у колонн с намотанными на основания цепями и смотрели на Макса, разинув рты. У одного из них на скуле вдруг проступила чешуя. Второй, видимо, был человеком.

Первый имплант полыхнул ярче, когда Макс к нему приблизился. Его корона стала нестерпимо белой и медленно протянула навстречу дрожащий протуберанец. Лизнула пальцы.

Макс обернулся.

- Я ничего не чувствую. Будто это и не имплант вовсе. А просто какой-то фокус.

- Думай о чем-нибудь нейтральном, - посоветовал Генрих. – О том, что тебе недавно понравилось. Так ты очистишь разум от негативных ожиданий.

Макс попробовал вспомнить, но ничего не приходило в голову, кроме недавних картинок, увиденных в малой библиотеке и подвальном архиве. Репродукции. Орлы с ястребами. Гравюры. Призраки. Бородатый экстрасенс Фредерик Стед с вытаращенными глазами. Карты. Карта.

Второе кольцо осталось таким же лениво переливающимся облаком и никак не отреагировало даже когда Макс коснулся его рукой. Пламя было холодным и немного щипало кожу.

Третье кольцо.

Четвертое.

Макс шагнул назад.

- Это не импланты. Они ничего не делают. Просто горят. Или бракованные.

- Или ты бракованный, - усмехнулся Фердинанд. – Как там? Тридцать процентов совместимости? На что ты надеялся, Генрих?

- Молчи, - бросил тот хмуро.

Пятое кольцо вспухло ему навстречу, радостно переливаясь оттенками желтого, но быстро вернулось в свое прежнее состояние.

Шестое.

Седьмое.

От восьмого к девятому он перешел быстро, даже не останавливаясь. Все было бесполезно.

Он стоял перед десятым зеркалом, там, где раньше, наверное, висел пропавший имплант.

- Еще раз с самого начала, - хрипло приказал Генрих. – И стой дольше.

Фердинанд щелкнул магазином.

- Генрих, ты же видишь, что это бесполезно. Надо искать другие варианты.

Макс стоял, опустив голову и рассматривая каменные плиты под ногами. Надо было срочно придумать, что делать дальше. В углу виднелась ниша и спускающиеся в темноту ступени. Что-то хрустнуло, впиваясь в подошву.

- Никогда ничего не получается с первого раза, - сказал Генрих. – Это нормально. Если не получится со второго, надо поднять архивы и глянуть, что известно о процессе инициации. Возможно, мы что-то упускаем.

Макс наклонился.

Под ногами у него лежал маленький щербатый камешек, отколовшийся от края плиты.

- Мы упускаем только одно, - сказал плантатор. - Эти предметы – бесполезная трата времени. Отвлекающая нас от главной задачи. Нам не нужны никакие импланты. Нам нужно готовиться к войне.

Макс с трудом зацепил камешек ногтями и перекатил его на ладонь.

Камешек мигнул разноцветными искрами и растворился. Темные струйки быстро проникли в кожу.

- Мы не сможем подготовиться к войне, если не будем учитывать… О, боги!

Генрих отшатнулся.

Фердинанд зашипел, его челюсти вытянулись, позеленели. Пистолет судорожно дернулся вверх.

Макс медленно поднялся, звякнув цепями.

Из зеркала на него смотрел выпученными глазами экстрасенс Фредерик Стед, с бородкой, в клетчатом сюртуке и шейном галстуке. Точно такой как на древней фотографии.

- Что это, тварь побери, такое? – Генрих шагнул было вперед, но остановился. – Кто ты?

Макс наклонил голову, прислушиваясь.

Гулкая тишина сменилась многоголосым шепотом, будто десяток человек стояли рядом и говорили одновременно. Волны чужих эмоций накатывали постоянно, одна за другой и от них нельзя было скрыться. Гнев, страх, удивление, презрение. Макс напрягся, убирая все лишнее, как шелуху, все далекие отголоски, забредающие в окна. Он умел это делать, давно научился, еще в Техасе, когда подрабатывал фокусником в бродячем цирке. Теперь для него существовали только эти двое, что стояли перед ним.

Фердинанд прицелился.

- Не думаю, что это хорошая идея, - сказал Макс и подивился своему низкому прокуренному голосу. Пристрастие к трубочному табаку.

- Кто ты? – повторил старик.

- Я и то, и другое. Если ты понимаешь, о чем я.

«Имплант» донеслось до него будто ветром.

- Именно, - подтвердил Макс. - Вы немножко ошиблись, господа ящеры. Десятый имплант не исчез. Он все это время лежал у вас под ногами. Странно, что вы его никуда случайно не запихнули.

Генрих прищурился.

- И что он делает?

- А разве неясно? – встрял Фердинанд, продолжая целиться. – Меняет оболочки.

- Не только оболочки, - сказал Макс Фредерик Стед, но решил не продолжать. Он забирался глубоко в их мысли, а это требовало сосредоточенности.

Гнев, разочарование, боль, страх от проигрыша, теперь партия бита, этот имплант бесполезен, а значит бесполезен носитель, его придется устранить. Старик прищурился. Он не был злым или коварным, и это Макс видел прекрасно. Он хотел процветания своему народу, и был готов на компромиссы с людьми. Все это время, долгие столетия жизни Генрих защищал свое кредо. Сосуществование. Нельзя воевать с людьми, нельзя действовать нагло и открыто.

- О… - протянул Макс Фредерик Стед. – Да вы оба и впрямь короли. Пятьсот лет противостояния. Генрих и Фердинанд. Король сотрудничества против короля войны. Наш вам земной поклон.

Он низко поклонился, словно перед богатой публикой, как его учил старый мичиганский импресарио. Потом глянул на двух студентов, сидящих все также с разинутыми ртами.

- И вам тоже поклон, поменьше. Помни, Билли Прайс, студент третьего курса, все твои приятели – рептилии. И хоть они улыбаются тебе в лицо, на самом деле они тебя презирают, как паны презирают быдло, аристократы презирают рабочих, а волшебники презирают