Неправильная невеста для принца нагов (СИ) - Айт Элис

– Я не имею к его планам никакого отношения, – попыталась возразить я.

У него это вызвало очередной приступ хохота.

– Копия Лорейны – и никак не участвует в кознях ал-Саархала. Ну да! А солнце встает на западе и закатывается на востоке. Умеете вы пошутить, леди Ивирия.

Я сжала челюсти, коря себя за глупость. Он и имя мое знает! Надо было догадаться, что Кана не поверит мне, как бы я ни клялась. Язык, как всегда, оказался быстрее мысли.

Наги-воины, повинуясь незаметному знаку, встали чуть ближе, сужая круг. Принц протянул мне ладонь.

– Идемте со мной, Иви. Не сопротивляйтесь, и вам не причинят вреда.

– Ну да, конечно, – вырвалось у меня прежде, чем я успела прикусить свой проклятый язык, чересчур удлинившийся от переживаний.

– Вы для меня ценнее живой и невредимой, – спокойно ответил Кана. – Понимаю, почему вы в это не верите, но это так. Лучше думайте о том, что вас ждет встреча с вашей госпожой, которая очень по вам соскучилась.

На сей раз рассмеялась я. Истерически, до слез. Так, что слегка опешил даже принц.

Лорейна будет «счастлива» узнать, что я увела у нее жениха. Как бы самой страшной опасностью для меня не оказалось сидение с ней в одной камере…

Глава 25

Мои опасения не сбылись. Моя камера была одиночной, если так можно было назвать небольшую комнату с толстым слоем ковров, широким низким столиком и ложем из подушек и одеял. В углу стояли сундук для вещей и ширма для переодеваний, на подставке – поднос с умывальными принадлежностями.

К тому моменту как меня втолкнули в новую обитель, Кана уже куда-то исчез. Куда и когда – неизвестно. Не могла я и сказать, где оказалась. Еще на выходе из дворца Рии мне завязали глаза и сняли повязку только теперь. Всё, что я знала, это что качалась несколько часов в паланкине, потом меня оттуда вытащили, где-то провели – и вот она, моя камера.

Похоже, быть похищенной – моя судьба.

Комната, в которой меня заперли, не предназначалась для содержания преступников. По всем приметам было ясно, что это обычное жилое помещение во дворце. Через узкое решетчатое окошко виднелся внутренний сад, почти как в доме Рии. Ставни не открывались – это я проверила первым делом. Выламывать их я не решилась, да и вряд ли в этом был смысл. Если я во дворце Каны, понятное дело, он охраняется.

У моей двери тоже стояли два багровохвостых воина в блестящих нагрудниках, имитирующих мускулистые мужские торсы. Попытка заговорить со стражами по-доларски, а потом на ломаном греладском провалилась. Они то ли не знали другие языки, то ли не желали со мной общаться.

С полчаса я ходила туда-сюда по комнате, протаптывая на коврах дорожку. Потом устала и, кусая губы, устроилась в подушках.

Что ж, плен у Каны оказался не таким ужасным, как я опасалась. На столике даже поставили блюдо с фруктами: виноградом, апельсинами и еще какими-то незнакомыми плодами – и два кувшина. В первом оказалась вода, во втором – вино.

Памятуя о том, как наги любят опаивать своих жертв, я не стала ничего пробовать на вкус, только понюхала.

Делать было больше нечего. Сумку с компонентами для колдовства у меня отобрали – к этому уже пора было привыкать. Книжек в комнате не нашлось, а если бы где-то и завалялась одна, то ханасского я все равно не знала. Приспособлений для рукоделия – обычного занятия дам – никто тоже не принес. Поэтому я легла и принялась за единственное возможное дело – начала следить за летающей под потолком мухой.

Лишь где-то через час за дверью раздались голоса, причем один из них был женским. После недолгого спора дверь открылась.

Я уже стояла на ногах, ожидая Кану. Ну, или его тюремщика. Кто бы еще мог прийти к только что пойманной заключенной?

Но на пороге появилась Лорейна.

– Иви!

Она бросилась мне на шею, едва завидев. Я едва успела ее рассмотреть.

– Иви, милая, я так по тебе соскучилась!

– Я тоже, – честно ответила я, крепко ее обнимая.

Это не помешало мне быстро проанализировать состояние госпожи. Судя по румянцу, кормили ее хорошо и даже выпускали подолгу гулять в саду – кожа за это время подзагорела, хотя Лорейна и так не относилась к девушкам, которые боятся солнца. Носила она тоже совсем не обноски. Платье фрейлины, в котором ее поймал Кана, принцесса сменила на наряд в местном стиле. Между прочим, несильно отличающийся от моего по степени открытости и прозрачности.

То ли эр-Сай слегка приврал по поводу жестокости своего брата, то ли недооценил его милость по отношению к женщинам. Лорейна отнюдь не выглядела замученной или напуганной, хотя пробыла в плену больше недели.

И все же моим долгом было отстраниться, внимательно ее оглядеть и строго поинтересоваться:

– Госпожа, как с вами здесь обращаются?

Она звонко рассмеялась.

– Гораздо лучше, чем можно было ожидать от плена. Я всегда знала, что наги вовсе не злобные скользкие твари, которыми их у нас пытаются выставить из-за постоянных войн. Мне даже выделили свои комнаты по соседству с тобой. Ох, все же как я тебя рада видеть! – принцесса еще раз меня обняла, поддавшись порыву чувств. – Вокруг ни одного родного лица! И никто не знает доларского языка, кроме Каны! Мне дали служанку, она доларка, но рождена уже в Ханассе, в рабстве, и едва может связать на доларском два слова…

Лорейна отмахнулась, как будто это была ничего не значащая мелочь, и устроилась на подушках за столиком, самостоятельно взяв два кубка и налив нам вина. Я оглянулась на двух нагов-стражей, которые сопровождали принцессу, но те замерли с обеих сторон двери и не шелохнулись с тех пор, как она закрылась.

– Лучше расскажи: как ты здесь очутилась? – предложив мне напиток, Лорейна понизила голос, в нем зазвучала тревога. – Ты выглядишь изможденной. Кана же ничего тебе не сделал? Или это ал-Саархал над тобой издевался? Кана сказал мне, что отбил тебя у него. Неужели ты все это время тоже пробыла в плену?

Я приняла кубок, однако к губам его так и не поднесла. В голове роилась целая туча мыслей. Как объяснить Лорейне, что мне пришлось изображать ее перед греладцами? И главное – что ее возлюбленный похитил меня аж два раза, причем второй – не без моего согласия?

Время шло, принцесса ждала ответа, а я всё молчала, не зная, что говорить и как оправдываться перед той, кого клялась защищать и оберегать.

Вдруг мне в глаза бросилась странная деталь. На Лорейне были новые серьги, а густые медные локоны придерживала лента, украшенная драгоценными камнями. И еще это упоминание о комнатах – во множественном числе. Кто бы стал так заботиться о пленнице, чья судьба – быть проданной одному из королевств или всю жизнь провести в темнице?

– Ал-Саархал хорошо со мной обращался – в основном, – медленно произнесла я. – Пока вас не было, произошло очень многое. Я теряюсь, с чего начать. Может, вы первой расскажете мне о том, как проводили время в Ханассе? Кажется, вы с принцем ин-Канайяром стали друзьями, раз называете его домашним именем?

Лорейна снова рассмеялась, на сей раз немного нервно.

– Ох, Иви, ты, как всегда, поразительно внимательна! Кана разрешил мне так себя называть, чтобы я не ломала язык ханасским именем. Ну а вообще должна тебе признаться, – она заговорщицки склонилась ко мне, – что я разведала кое-что, пользуясь гостеприимностью хозяина дома. Похоже, ситуация в Ханассе совсем не такая, как мы думали раньше.

– Это какая? – сразу же спросила я.

Интересно, что Кана наврал Лорейне?

Нельзя было отбрасывать версию, что это меня дурили лживыми рассказами, но отчего-то я верила эр-Саю. И не потому, что потеряла голову от любви. Просто… зачем бы ему врать? Я пошла с ним – похитителем, изменником, на которого охотятся в родной стране. Куда уж хуже этого? Какой смысл после такого приукрашивать для меня действительность?

Должно быть, принцесса что-то прочитала в моих глазах. Она была немного сумасшедшей, но точно не дурой.