Легенда - Дед Скрипун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На третий день столица гудела как разъяренный улей. На площади насыпали свежего песка, установили дубовый помост и трон княжеский сверху настила воздвигли. Завтракать в этот день было нельзя, правило такое. Говорят, что на голодный желудок думается лучше и мысли светлее да злее становятся. Никто правоты этого утверждения не доказал, как, впрочем, и обратного. Но что уж тут поделаешь? Коль пращурами положено, значит исполняй и не перечь. Пришлось голодать.
Федограна облачили в алый атласный плащ с беличьей оторочкой и песцовым воротником с голубоватым оттенком. Надели красные сапоги с высокими голенищами на низком скошенном каблуке, и с серебряными, длинными, неудобно звякающими при ходьбе, шпорами. В руки дали княжеский венец, который на голову одевать было не положено, так как власть у богатыря временная, и он его должен будет на голову нового правителя одеть, как в принципе и плащ свой на плечи тому накинуть. Все это - символы власти, и владеет ими парень временно, чему, впрочем, тот был рад. И с нетерпением ждал, когда избавится.
В сопровождении братьев, и трех, самых авторитетных десятников, в числе которых был и Трислав, Федогран вышел на помост. Гул голосов мгновенно стих, и столица погрузилась в гробовую тишину.
- Скажи слово, Стольный глава. – Шепнул ему кто-то из-за спины. – Народ ждет.
Богатырь подошел к краю помоста и зачем-то поднял руку привлекая внимание, что было в общем-то лишним, потому что и так площадь молчала, пожирая глазами воина. Что тут скажешь, переволновался, какой бы он ни был герой, а вот перед таким количеством народа речь держать, тут особый навык нужен, привычка, сразу не получится.
- Мы собрались тут. – Начал говорить хриплым, тихим голосом Федогран, но по мере того, как лилась его речь, голос крепчал и наливался силой. – Собрались, чтобы выбрать нового князя и нового главного волхва. Все вы уже наверняка знаете, что произошло со старыми. Пошли они против заветов предков, против старых устоев, против богов своих, честь и правду предали, за то и пострадали. Я как вы знаете руку к этому приложил, но не раскаиваюсь, и за деяние это прощения просить не буду.
Сегодня вы выберете новых вождей, тех кто поведет вас по жизни дальше, станет честью и совестью княжества Подгорного и стольного города Славь. Думайте, выбирайте с умом, второго шанса не будет, на веки, избранные вами, трон займут, и по наследству титул передадут детям своим. – Он замолчал, окинул взглядом площадь. – Я все сказал. Вече объявляю открытым. Предлагайте кандидатуры.
И площадь взорвалась:
- Вакулу!!! – Первым пробасил кто-то.
- У твоего свояка мозгов как у того телка. – Заржал кто-то. – Он из княжества хлев сделает, навозом засыплет.
- Хлуда в волхвы! – Рявкнули несколько голосов.
- Трислава в князья! – Перебил их гул.
- Поддерживаем! – Загудела площадь.
- Федограна хочу! – Вот такого поворота Богатырь не ожидал, и едва не вскочил с кресла.
-А что?! Я, пожалуй, поддержу! – Выкрикнули несколько голосов в мгновенно наступившей тишине.
- И я согласная, он такой красавчик, и плащ на нем дюже здорово сидит. – Тонкий женский голос разорвал площадь хохотом.
-Федограна в князья!
- Плащ ему идет!
- И венец ему к лицу будет. Правда Фекла?!
- И я свою кандидатуру снимаю. – Улыбнулся Трислав. – Лучшего князя чем Федогран и быть не может. Поддерживаю Вече. И Хлуда в волхвы поддерживаю. Голосуй народ, кто согласен в право иди, кто нет в лево.
Вся площадь пришла в движение и с шутками и смехом начала смещаться в право, на маленьком освободившимся пространстве осталась одна дородная тетка, непонимающе хлопающая глазами.
- Ты что же Фекла? Несогласна Федограна на княжество? А как же: «Красавчик и плащ?», иль уже передумала. - Чей-то голос из толпы выкрикнул слова с хохотом.
- Чу на тебя, оглашенный. Где тут право-то? От коль я знаю. – Растерянно буркнула та и покраснела под хохот площади. – Согласная я с Федограном, да и Хлуд мужчина правильный. Пущай правят.
— Вот и хорошо. Вот и правильно. Вече единогласно в своем решении. Надевай венец княже. Долгих тебе лет и достойных наследников на смену. – Трислав поклонился в ноги, коснувшись рукой настила, по древнему обычаю, ошарашенному таким исходом богатырю.
- Вы сдурели! Какой князь! – Вскочил Федогран, я пацан еще, у меня опыта никакого нет. У меня дел других полно! – Затараторил он, отчаянно жестикулируя руками. – Мне уезжать надо, и неизвестно вернусь ли я живым. Отказываюсь!
- Охолонись, княже. Люд тебе свою волю выявил, не по правде это отказываться. Не позорь город. Прими венец. – Вновь поклонился Трислав и вместе с ним склонила головы вся площадь. – Яви милость князь. Прими под руку свою. – Загомонил разношерстый гул голосов.
- Да что же это такое. – Рухнул на кресло Федогран и со злостью напялил себе на голову венец. – Я смогу в этом мире хоть что-нибудь сделать, что хочу, или так и буду чужой воле служить.
- Слава! – Взорвалась криками площадь и в верх полетели шапки. – Слава князю Федограну! Долгих лет! Ему родимому!!
- Ну вы сами этого захотели! – Прошептал богатырь.
- А княжна у нас будет красавица, я ее в прошлом годе видела, еще девчонкой, дюже хороша, как пава ступает, и умом не обижена. Сейчас наверно еще больше расцвела. - Знакомый голос Феклы прорвался сквозь крики, делясь свежими сплетнями с кем-то их подруг.
- Князю слава! Княжне слава! – Выкрикнул кто-то, и был поддержан новым ревом толпы. Дубовый помост вздрогнул и завибрировал:
- Долгие лета!
Глава 18 Реформатор
Все то время, что находится в этом мире Федогран, все это – это сплошная дорога. Дорога с редкими, кратковременными остановками на отдых или лечение от травм и увечий, чтоб снова потом двинуться в путь не заканчивающихся сражений. И нет ему конца.
Вот и сейчас стучат, по тропе копыта, приминая пожухлую траву. Впереди горы. Они уже рядом, кажется, протяни руку и коснёшься заснеженных вершин, попирающих небосвод. Даже воздух изменился, наполнившись новыми
