Академия Изгоев. Наследие - Есения Каримова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Непослушными руками она сгребла с пола платье и натянула.
- Давай застегну, - Хейден быстро справился с лентой и «молнией» и протянул ей маску.
Оказавшись снова в кабинете Александра, Элль увидела там свою одежду и переоделась прямо при нём.
- Дайте мне ваш контракт, - завязав шнурки на кедах, попросила Амали, на что Хейден только улыбнулся.
- Я уже обрисовал тебе основные позиции. Надеюсь, ты запомнила. Совсем необязательно, что тебе нужно будет всё время раздеваться, но будь готова к такому.
- Ага, - Элль встала и взяла протянутую стопку денег, перетянутую резинкой. Считать сил не было – она совершенно не чувствовала, что способна сконцентрироваться на сложении или умножении – поэтому Амали просто сунула пачку в карман и кивнула.
- С тобой приятно иметь дело, крошка. Как обзаведёшься мобильным, позвони. Номер прямой.
Александр протянул ей визитку, которая отправилась в тот же карман, что и купюры.
- Спускайся, Кэвин тебя отвезёт.
Глава тринадцатая, в которой Амали прибегает к нечестной игре
Амали сидела в ванной, опустив голову так, чтобы горячие струи, бившие её по плечам, коленям и голове, не затекли в глаза или нос. Повязка на руке намокла, но снимать её Элль не стала – не хотелось лишний раз смотреть на рану.
Зато с болезненной тщательностью, даже какой-то ожесточённостью, она оглядела каждый сантиметр кожи, то ли боясь, то ли желая найти оставленные Хейденом укусы. Надломленный тоненький голосок внутри требовал взять что-нибудь острое и сделать себе новые раны, чтобы не зажили, а превратились в уродливые грубые шрамы. Чтобы все знали, какая она теперь грязная.
Вампирская шлюха.
Амали склонила голову ещё ниже; вода постепенно нагрелась и стала уже невыносимо горячей, но сил подняться и дотянуться до крана не было.
- Мэл?..
- Мэл? – со смехом Штефан залетает в пустой класс и, обнаружив сестру, заметно успокаивается, - ты чего? Мать с ума сходит, говорит, ты потерялась.
- Я не хочу идти, - недовольно шепчет Амали и со всей силой, на какую только способны семилетние кулачки, бьёт по огромному букету гладиолусов. Мама купила его вчера на ярмарке, и крохотную Элль за высокими цветами почти не видно.
- Ну и сиди тут как дура, - Штеф не пытается успокоить, а просто показывает язык и уходит. Однако Амали знает: Штефан стоит за дверью, ждёт, пока она выйдет или позовёт его обратно. Несмотря на все его подколки, издёвки и толчки, она знает – брат всегда рядом.
- Мэл, ты здесь? – Сэйдж зашла в ванную и ойкнула, увидев, что Элль даже не задёрнула за собой штору.
- Не называй меня Мэл, - ровно отозвалась Амали и поняла, что вода, струйками собирающаяся на скулах, отчего-то солёная.
- Ну ладно, - Саванна чуть напряжённо улыбнулась и предпочла сменить тему, - ты идёшь на завтрак?
- Не жди меня.
Когда в комнате послышался щелчок захлопнувшейся двери, Амали всё же встала и выключила воду.
Телефон Сэйдж лежал на тумбочке, и рука Элль сама собой потянулась туда. Нестерпимо хотелось услышать голос брата, но номера, куда она могла бы для этого позвонить, не существовало.
Мелькнула мысль связаться с Александром или Джеймсом. Поговорить с кем-то, кому хоть чуть-чуть не плевать на её проблемы.
Но по всему выходило, что и такого номера нет.
***
- Поговорить надо, - Амали подошла к последней парте, на которой по обыкновению устроились сёстры Стивенс, и встала над ними, сунув руки в карманы. Пальцы тут же нащупали зажигалку Штефана, и чтобы справиться с нервами, Элль начала рефлекторно открывать и закрывать крышку.
Джана взглянула на неё без восторга, но всё же кивнула на свободный стул и бросила сёстрам:
- Погуляйте.
Амали хотела было сказать, что их это тоже касается, но передумала – в конце концов, очевидно было, что в их троице всё решает старшая сестра.
Элль изложила всё то, что узнала от Марка и Джеймса, и ещё до того, как озвучила просьбу о помощи, поняла, что рассчитывать не на что.
- Слушай, Эрде, мне жаль твоего брата… Но если он реально у этих сектантов, что мы можем сделать?
- Но этот ваш Треугольник?..
- Для полукровок мы сильны, но обычные ведьмы легко уделают нас вдвоём. А если там есть кто-то из Харланов, то я и на сто шагов не приближусь.
- И что в них такого?
- Они психи, - полушёпотом, хотя в аудитории помимо них был только один парень, играющий в телефон на первой парте, ответила Джана, - полные. Говорят, сто лет назад, когда ещё не отменили рабство, они ужасно издевались над рабами, и именно потому, что они ставили эксперименты с магией на этих людях, Харланы достигли офигенных высот. Они самая могущественная семья ведьм. И они презирают Совет, потому что в Совет должны выбирать самого крутого колдуна, но все боятся, что если Харланы войдут в Совет, то начнётся то же, что было сто лет назад.
- Слушай, не обижайся, но мне пофигу на Совет, ваших этих чокнутых ведьм и всё остальное, - Элль щёлкнула крышкой зажигалки так, что заболел ноготь, - я хочу спасти брата, и всё.
- Я не стану подставлять свою семью, только чтобы попытаться спасти незнакомого парня, - прямо сказала Джана и встала. Когда за ней захлопнулась дверь класса, Амали вскочила и сжала руки. Умом она понимала, что Джана права – они не знакомы со Штефаном, да и с самой Элль далеко не друзья. Но ярость мешала делать правильные выводы, и Амали, со злостью схватив с парты свой рюкзак, вышла. Ей срочно требовалось покурить и подумать, что делать дальше.
На детскую площадку она не пошла, вместо этого решив подняться на пару этажей вверх, где ни разу ещё не была. Третий этаж просто кишел народом, а вот на четвёртом оказалось пусто. В глаза сразу же бросилась дверь с табличкой «Оранжерея», и Амали вспомнила, как Синклер упоминал о ней в разговоре.
Элль дёрнула дверь и вошла, приоткрыв рот от изумления. Она стояла на небольшой площадке, откуда уходила вниз боковая лестница – а внизу, насколько хватало взгляда, расстилалась огромнейшая теплица, полная разнообразных разноцветных пятен – то какие-то оранжевые деревья, то
