Проект «Справедливость» - Даниил Аксенов

Я уже миновал порог, но застыл, услышав последние слова. Клянусь своей честью, это было хорошее предложение, славная сделка! Чертовски славная!

Глава 18

Я слышал, что в детстве многие боятся шкафов. Думаю, тут дело в излишне богатом воображении: можно представить, что за дверками в темной глубине шкафа живет какое-то чудовище. Я никогда не понимал этого и в детстве вообще мало чего боялся. Даже теперь, опираясь на таинственный черный шкаф с причудливым вензелем 'Д. Ж. Моррисон', испытывал только любопытство.

Баронет стоял рядом, с печалью оглядывая пол, залитый кровью. Кровь была на стенах и на тренажерах, делая из зала иллюстрацию к фильму ужасов. Синие звери, превратившись в трупы, посинели окончательно. Их лица, почти лишенные меха, стали фиолетовыми, глаза запали, носы заострились, в смерти они были похожи на людей еще больше, чем при жизни.

Иванна находилась рядом со мной. Она старалась ни к чему не прикасаться, опасаясь запачкать кровью свое дорогое платье. Мы втроем вели интересный разговор. Трупы придавали нашей беседе зловещий оттенок.

- Вы наверное удивляетесь, Глеб, почему губернатор ничего не объяснил вам о Лиме и прочем, даже когда подарил способность свободно задавать вопросы в старом городе и в Лиме. - говорил баронет. Теперь, когда все успокоилось, он почти не выглядел сумасшедшим. Только иногда его левая щека едва заметно дергалась. - Не удивляйтесь, он никому ничего не рассказывал. Я даже думаю, что у титулованных особ есть свои запреты на некоторые разговоры. Позвольте выполнить обещание и рассказать о моих приключениях в старом городе.

Баронет прошелся по залу, осторожно ступая черными борфортами с серебряными пряжками мимо пятен крови. Казалось, он решается поведать что-то важное, о чем еще никогда не говорил. Мы с Иванной не сводили с него глаз.

- Это очень давняя история, - наконец сказал Ирвинг. Его голос сейчас был лишен визгливых нот, а звучал приглушенно, будто горло говорящего сдавила невидимая рука. - Мне было семнадцать лет, я обучался у одного известного мага, жившего в городке за пределами Лима. Я не родился в том городке, а пришел из деревни неподалеку.

Многие земляне слышали о жизни за стенами Лима, но мало кто видел все собственными глазами. Междуусобица и как следствие беззаконие - вот что происходит там.

- Однажды в городке случились беспорядки, - продолжал баронет, машинально трогая полированную планку фехтовального тренажера. - Враги моего учителя подняли за собой толпу и ворвались в наш дом. Я был молод и… труслив. Вместо того, чтобы защищать своего наставника, я бросил жезл и бежал, перескочив через забор. По городу ловили магов нашей школы, но мне удалось раздобыть копье и выдать себя за адепта иного раздела магии. Меня останавливали пару раз и я прилюдно отрекался от своего учителя, заявлял, что не имею к нему никакого отношения. Учителя убили, остальных учеников тоже. На следующий день я выбрался из городка и отправился в Лим. Рассказываю это, чтобы было ясно: тогда за всю свою короткую жизнь я не успел совершить ничего особенно дурного. Постыдное бегство и отречение - вот и все мои пригрешения на тот момент.

Ирвинг протер пальцами и без того блестящую светло-коричневую деревяшку.

- В Лиме мне не повезло. Через пару дней я оказался в старом городе. Случайно, конечно. Туда ведь никто не попадает по своей воле. Страшное место! Когда я провалился вниз, а потом встал на ноги, то обнаружил себя в светлой квадратной комнате с двойными стенами и без выхода. Внешние стены были каменными, а внутренние - стеклянными. Посередине комнаты на полу лежал жезл. Жезл был раскален докрасна и остывать не собирался. Но я сразу разглядел клеймо. Этот жезл принадлежал моему учителю и был как две капли воды похож на тот, который я бросил, убегая. Мой резервуар был опустошен, я не мог создать ни одной формы, а энергия поступала очень медленно. Некоторое время я осматривался, пытаясь найти выход, но вдруг обнаружил, что внутренние стеклянные стены сужаются, надвигаясь на меня.

Баронет отошел от тренажера и приблизился к газовой лампе, вглядываясь в сине-желтое пламя.

- Я не мог создавать формы и не мог разбить стекло ногами. Когда прозрачная стена оказалась совсем близко, меня охватила паника. Чудовищная паника и страх! Я потерял рассудок, сбросил с себя сюртук и схватился за раскаленный жезл, используя сюртук как прокладку. Это помогло. Мне удалось разбить стекло, применяя жезл как молоток, но сюртук весь выгорел. Я сел на пол и зарыдал от облегчения. Еще чуть-чуть и стена раздавила бы меня!

Ирвинг с печальной улыбкой провел рукой над пламенем.

- Я был неопытен и не сразу понял, что из себя представляет старый город. Когда я плакал, захлебываясь слезами от счастья, то вдруг увидел, что внутренняя стеклянная стена появилась вновь и опять начала сужаться. Я вскочил и в ужасе принялся стягивать с себя рубашку. Но рубашка оказалась слишком тонкой. Она вспыхнула, когда попытался обернуть ею жезл. Тогда я снял штаны. Это снова помогло и снова лишь один раз. Стекло было разбито, но штаны затлели и развалились. Я с отчаянием вглядывался в стены, мои предчувствия оправдались: стеклянная стена появилась вновь и опять начала сужаться.

Баронет несколько раз провел рукой над пламенем. Его ладонь покраснела.

- Я помню, что заревел как дикий зверь и стал бегать по комнате, пытаясь найти выход. Стеклянные стены неумолимо сужались, и мне ничего не оставалось, кроме как схватить раскаленный жезл практически голыми руками. До сих пор чувствую, как клеймо моего учителя впивается в ладонь.

Теперь Ирвинг держал руку над огнем газовый лампы, не пытаясь даже отстраниться.

- Я не буду рассказывать в подробностях, что было потом. Стены сдвигались вновь и вновь. Мои руки обгорели. Сначала красными пузырями сошла кожа, потом мясо, а затем обнажились кости. Я уже тогда был близок к безумию. К счастью, старый город, очевидно, не предназначен для живых. Мой резервуар продолжал работать, накапливая энергию и в конце концов ее хватило, чтобы создать форму, разрушившую каменную стену. Я вырвался из западни и оказался на улицах старого города. От моих рук мало что осталось, только дымящиеся кости.

Баронет наконец отнял ладонь от огня и с усмешкой посмотрел на несколько крупных волдырей.

- А потом? Что было потом? - я с нетерпением ждал конца рассказа.

- Потом появились убийцы, - Ирвинг подошел к небольшой полочке, взял оттуда кувшин с водой и принялся поливать свою обожженную руку. - Они были в виде загонщиков лис, только конечно загоняли не лису, а меня. Их было около полусотни, мне чудом удалось вырваться. Губернатор спас меня и сказал, что убийцы были слишком однообразны и это не делает мне чести.

Баронет немного подумал и добавил:

- Знаете, о чем я размышляю чаще всего? О том, как хорошо, что не успел натворить ничего существенного перед попаданием в старый город! А если бы я что-нибудь украл? Или кого-то оклеветал? Наверное, не вырвался бы. Губернатор мне как-то сказал, что закоренелые преступники к нему не попадают. Они даже на улицы старого города не могут выйти, а погибают в том помещении, где оказались по прибытии.

Вода по-прежнему лилась из кувшина. Баронет замолчал, молчали и мы с Иванной. Рассказ многое прояснил, теперь мне следовало осмыслить услышанное.

- Глеб, вы останетесь на ужин? - спросил Ирвинг, возвращая кувшин на место. - Прошу вас, оставайтесь. За ужином мы закончим нашу беседу о старом городе.

Я с неохотой отошел от шкафа, но тут же вернулся к его черным дверцам.

- Как этот артефакт работает, баронет?

- Нужно насытить его энергией, что уже сделано мной, а потом просто открыть шкаф, - ответил Ирвинг, подходя поближе. - Но весь фокус в том, чтобы вовремя закрыть!

- Мне бы хотелось заглянуть внутрь, - сказал я. - Это возможно?

- Там туман, - произнес баронет.

- Но все-таки?

- Тогда возьмите шпагу, Глеб.

Я поднял шпагу и остановился перед шкафом. Иванна испуганно отошла в дальний угол, баронет взялся за ручку дверцы.

- Готовы?

- Готов! - ответил я.

Дверца шкафа быстро распахнулась. Внутри действительно был густой туман, но я ощутил запах застоявшегося пыльного помещения.

- Сейчас пойдут! - воскликнул Ирвинг. - Закрывать?

- Подождите секунду, - я приблизился к шкафу почти вплотную.

Баронет оказался прав - вскоре в тумане мелькнула синяя рука, кто-то двигался прямо ко мне. Я бросил внутрь оглушающую форму, ту же самую, которая оказалась такой эффективной при спасении хозяина дома.

Туман содрогнулся, на какое-то мгновение сгустившись наверху, но став более разреженным посередине и внизу.

- Закрывайте! - крикнул я.

Дверца с грохотом захлопнулась, запах старого помещения исчез почти сразу.

- Увидели что-нибудь? - поинтересовался баронет, трогая седой ус, печально свисающий вниз.