Параллельная мифология - Джон Френсис Бирлайн

Тогда «Дхитараштра» попытался купить слона, предлагая Гаутаме золото, серебро, скот, прекрасных девушек и даже дворец. Но Гаутама сказал ему: «Даже если ты отправишься в царство Ямы [смерти] и возьмешь меня с собой, все равно ты не сможешь разлучить меня с моим слоном».

Индра в облике Дхитараштры ответил: «Те, кто уходит в земли смерти, которыми правит Яма, — греховные рабы своих желаний». Гаутама сказал: «В стране мертвых можно найти много мудрости: там слабые равны могущественным и могут даже превзойти их». Тогда «царь» сказал: «Я слишком могущественен и свят для страны Ямы». Гаутама ответил: «Вполне возможно, но, даже если ты отправишься на высочайшее из небес, которым правит Индра, ты все равно никогда не получишь моего слона». Наконец, «царь» сказал: «А что, если я отправлюсь во владения Брахмы-Создателя и он скажет, что этот слон принадлежит мне?»

Мудрец засмеялся и ответил: «Брахма-Создатель знает и любит все на свете; твое могущество ничего не значит для него. Но сила любви, которую я питаю к моему слону, сильнее, чем богатство, оружие и все прочие сокровища во вселенной. Я даже знаю, кто ты такой: ты — Индра, который решил испытать мудреца».

Индра был так восхищен преданностью Гаутамы своему слону, что предложил мудрецу награду. Гаутама мог бы попросить у него богатство, но все, что ему было нужно, — это остаться вместе со своим слоном. Тогда Индра сказал ему: «Тебе нет нужды просить у меня мудрости: ты уже владеешь ею. Что же до богатства, то ты — самый богатый человек на земле: тебе известна цена настоящей дружбы». Годы спустя, когда Гаутама приблизился к смерти, Индра взял его и слона живыми на высшее из небес.

И всякий, кто слышал эту историю, да будет благословен; тот же, кто рассказывал ее, да будет благословен дважды.

Ананси-паук

(Западная Африка)

Эти истории особенно интересны тем, что они происходят от народа ашанти, населяющего Гану, и были завезены в Южную Америку, Вест-Индию и Бразилию, где они и сохранились по сей день.

Они весьма поучительны в том, что касается последствий высокомерия.

АНАНСИ И ПШЕНИЧНЫЙ КОЛОСs

Ананси был одним из избранников Бога. Он жил в человеческом облике, прежде чем превратился в паука. Однажды он попросил у Бога колос пшеницы, пообещав, что даст Богу взамен сотню слуг. Бог всегда забавлялся хвастовством и изобретательностью Ананси, так что он исполнил его просьбу и дал ему пшеничный колос. Ананси пустился в путь с этим колосом и остановился в одной деревне передохнуть. Он сказал вождю деревни, что у него есть священный колос пшеницы, полученный от Бога, и ему необходимо безопасное место, чтобы переночевать, где у него никто не украдет это сокровище. Вождь обошелся с Ананси как с почетным гостем и предоставил ему для ночлега дом с тростниковой крышей, указав в крыше потайное место, где можно было спрятать колос.

Ночью, когда вся деревня спала, Ананси взял колос и скормил его цыплятам. На следующее утро Ананси разбудил всю деревню своими криками: «Что случилось со священным колосом? Кто его украл? Бог обрушит свою ярость на эту деревню!» Ананси наделал столько шума, что люди стали умолять его принять в обмен на пропавший колос целый бушель пшеницы.

Ананси пустился в путь с бушелем пшеницы и, наконец, устал тащить его. Он встретил на дороге человека с цыплятами и обменял пшеницу на цыплят. Придя в следующую деревню, Ананси попросил место для ночлега, где его «священные» цыплята были бы в безопасности. Его снова приняли как почетного гостя, показали дом для ночлега, где можно было поместить и цыплят.

Ночью Ананси перебил цыплят и разбросал кровавые перья на пороге дома вождя. Утром он перебудил всех ужасными криками: «Священные цыплята убиты! Бог уничтожит эту деревню за то, что вы посмели убить священных цыплят!» Напуганные люди упросили Ананси взять в обмен на цыплят десять лучших овец.

Ананси погнал овец по дороге. Через некоторое время он встретил людей, несущих покойника. Ананси спросил у них, чье тело они несут. Люди ответили, что в их деревне умер путешественник и они несут его тело домой, чтобы похоронить его подобающим образом. Ананси обменял своих овец на покойника и снова пустился в путь.

Дойдя до следующей деревни, Ананси сказал людям, что этот труп — на самом деле сын Бога, который просто уснул. Он велел людям вести себя очень тихо, чтобы не потревожить важного гостя. Люди этой деревни устроили большой пир и обращались с Ананси, словно с царем.

Когда наступило утро, Ананси сказал людям, что «сына Бога» будить очень тяжело, и попросил помочь ему. Люди стали бить в барабаны, но гость продолжал «спать». Тогда люди стали ударять в горшки и сковороды, но гость по-прежнему «спал». Тогда люди начали трясти и толкать гостя, но тот не шевелился.

Внезапно Ананси воскликнул: «Вы убили его! Вы убили сына Бога! О, нет, только не это! Теперь Бог уничтожит вашу деревню, а то и весь мир!» Перепуганные люди sssпредложили Ананси выбрать сотню лучших юношей и взять их себе в рабы, если он согласится умолить Бога о пощаде.

Так Ананси и вернулся к Богу, приведя сотню рабов в обмен на один-единственный пшеничный колос.

КАК АНАНСИ «ПРОВЕЛ» БОГА

После истории с пшеничным колосом Ананси чрезвычайно зазнался. Богу нравилось, что Ананси развлекает его, но его хвастовство иногда становилось утомительным. Итак, Бог дал Ананси мешок и сказал: «Я кое-что задумал; догадайся, что у меня на уме, и принеси мне это в мешке». Ананси стал задавать вопросы, но Бог не дал ему никаких намеков на то, что он задумал. Он велел Ананси отправляться в путь, сказав, что если он хотя бы вполовину так умен, как хвастался, то разгадать, что у Бога на уме, ему будет совсем легко.

Ананси был в недоумении. Откуда ему было знать, что задумал Бог? Он спустился с неба и отправился к птицам, рассказав им о своей задаче. Птицы сочувствовали ему, но ничем не могли помочь. Впрочем, каждая из них дала Ананси по перу, чтобы он смог летать. Ананси сделал из птичьих перьев прекрасный плащ, взлетел в небо и уселся на дерево напротив дома, где жил Бог.

Люди, жившие на небе, увидели эту странную «птицу» и начали говорить о ней между собой. Они пытались понять, что это за птица. Но даже сам Бог не мог вспомнить, чтобы