Земля обетованная - Дэвид Хьюсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они считали, что ничего не делается запросто. Сначала надо все проверить.
У меня на это времени не было. У Стэпа — тоже. Разница в том, что я это знал. Знал и почему пришел сюда. Не для того, чтобы договориться со Стэпом или убить его, во что он, вероятно, верил. Я намеревался похитить его под носом коллег. И в этом была моя сильная сторона. Агенты сосредоточили внимание на мне, а им следовало не выпускать из виду его.
На рынке я взял напрокат рыбачью куртку, натянул на глаза шерстяную шапку. Так же было одето много мужчин. Я ничем не выделялся.
Протолкавшись через толпу приезжих, медленно пошел к пирсу, остановился возле ржавых сходней, по которым спускались пассажиры. Хорошенько осмотрелся. На пристани были и мужчины, и женщины. Следующий паром до Стоунтауна уходил без двадцати девять, другой — пятью минутами позже — в Рэйнпорт, более крупный пригород. Кто-то из стоявших поблизости просто ехал домой не в час пик. Остальные, должно быть, люди Стэпа.
Естественно, я решил припоздниться. Стэпу не терпелось со мной встретиться. Если не объявлюсь, он подумает, что меня прихватил Маккендрик. Если опоздаю, он занервничает, а первое правило обращения с противником — заставить его почувствовать себя не в своей тарелке.
Послонявшись пять минут возле сходней, я и сам ощутил беспокойство. Увидел маленькую команду мистера Хо. Они стояли возле стендов и, казалось, разглядывали последние киноафиши. Паром готовился отойти. Стоунтаун чуть больше деревни, отъезжающих должно быть мало. Заревела сирена: паром собрался в десятиминутное путешествие к Стоунтауну.
И тут я увидел темную сутулую фигуру, пробирающуюся сквозь толпу.
«Вовремя», — пробормотал я, осторожно вынул из кармана старый полицейский револьвер, крепко сжал его в руке.
Паром готовился отойти. В любую секунду сходни должны были подняться.
Я кивнул банде мистера Хо. Они увидели человека. Я дождался, когда команда парома подойдет к канатам.
Выстрелил дважды в серый туман и заорал:
— Стэп, Стэп, ублюдок…
Сами можете вставить ругательства, которые знаете. Большинство обычных мужчин и женщин их не слышали, во всяком случае отчетливо. Потому что я орал их и несся так быстро, как только мог, убегая от берега.
По моим подсчетам, за мной гнались не менее пяти агентов. У одного из них были белые волосы, и он хромал. Похоже, автомобильную аварию Мартин-медик пережил не без урона для себя.
Увидев этого человека, вспомнив острые иголки, я выпустил в туман еще два выстрела и вернулся к прилавку с рыбным рагу. Элис громко меня звала. Старый «вольво» Шелдона пыхтел, готовясь отойти.
— Залезай, — вопила она.
Мы повернули на юг. Ехали минут пятнадцать, очень медленно и осторожно. К пристани Стоунтауна добрались чуть медленнее парома. Я позволил себе оглянуться.
Микки сделал все, как и договаривались. Казалось, весь народ на рыбном рынке вышел на верфь и сердито направился к узкому выходу, заблокировав дорогу.
С этой неожиданностью тайным агентам придется сражаться не меньше часа. Тут и маленькие силиконовые игрушки в их карманах не помогут. Я кое-что знал об их методах: прежде чем принять решение о следующих шагах, им необходимо устроить собрание, продумать цели и задачи, принять оперативный план.
В какой-то момент — хотя и не скоро в таком тумане и толчее — они обнаружат, что с ними нет Ридли Стэплтона. В какой-то момент сообразят, что маленькая группа китайских подростков прыгнула на паром, отходящий в Стоунтаун, и очень быстро взяла в кольцо ни о чем не подозревающего пожилого человека.
«Это, впрочем, не имело большого значения», — думал я, пока Элис осторожно подъезжала к пристани. Мы увидели, что паром причалил, команда курила, попыхивая сигаретами. Точно маленькие оранжевые маяки, они светили сквозь туман.
Возле пристани стоял ржавый красный фургон с китайской надписью на борту. Я оставил Элис, открыл дверь фургона, вошел. Там был Стэп со связанными веревкой руками.
Я заметил синяк под глазом и окровавленный рот.
— Эй, — обратился я к Без Имени. — Я же просил тебя не портить товар.
— Глупый старик стал сопротивляться, — пробормотал он и легонько хлопнул Стэпа по плечу.
Машина двинулась, неуклюже подергиваясь, как и все старые фургоны.
— Нехорошо, — сказал я, качая головой. — Его вещи?
Без Имени подал мне пистолет, мобильный телефон, рацию, наушники с проводом и висевшей на нем штуковиной, похожей на микрофон. И еще что-то, напоминавшее помятую видеокассету, сделанную из алюминия. Она была большой — в карман не положишь. У нее был экран, мигающий цветными картинками, и несколько серебристых кнопок.
— Что это такое? — спросил я его и не получил ответа.
— Наладонник, — ответил Без Имени.
— Что?
— Наладонник.
Он нажал на кнопку. На экране появилась карта улицы. По той дороге, по которой мы сейчас ехали, медленно двигалась красная звездочка.
— Что за штуки выдают вам нынче, Стэп? — спросил я.
— Ничего особенного, — вклинился Без Имени. — У моего дяди есть электронный магазин. Он торгует этим дерьмом. Дешево. Наладонники. Джи-эс-эм, джи-пи-эр-эс, джи-пи-эс. На них можно смотреть видео и эм-пи три.
Он снова хлопнул Стэпа по плечу.
— Когда твой босс захочет купить еще, приходи в Чайнатаун. Не прогадаешь.
— Вряд ли ты захочешь торговаться с правительством, — сказал я. — Это не твоя территория.
При упоминании правительства они примолкли. Я решил больше не употреблять этого слова.
Затем вытащил свой револьвер и приставил его к виску Стэпа. Китайские подростки еще больше напугались. Кто-то включил радио. Из динамиков зазвучала старая западная попса.
— Уж не сообщает ли твое магическое устройство, где мы сейчас находимся? Ради твоей же безопасности надеюсь, что это не так. Потому что, если нас побеспокоят, Стэп, клянусь, всажу тебе в башку пулю, а уж потом решу, что делать дальше. Усек?
Он указал пальцем на загадочный прибор. Я поднес его к нему поближе. Стэп нажал на что-то. Из прорези выскочила черная пластиковая карта размером с ноготь.
— А… — улыбнулся Без Имени и схватил ее. — Сим-карта. Правительство оплачивает телефонные переговоры.
Они рассмеялись.
— Куда мы едем? — спросил Стэп.
— Ну-ну, — я игриво потрепал его по плечу. — Ты меня разыгрываешь. Уж не хочешь ли сказать, что не знаешь?
— Чего ты хочешь, Бирс? — пробормотал он.
— Я хочу…
Радио очень громко играло. Знакомая мелодия.
В фургоне пахло старыми духами и китайскими травами. Я закрыл глаза. Она была здесь.
«Спой мне, Бирс».
Я не умею петь.
«Тогда притворись».
— Я хочу похоронить Мириам, Стэп. А ты не хочешь?
Работа и семья всегда имели для меня первостепенное значение. На все другое не хватало времени, и, если уж честно, и интереса не было. Подвал дома Оул-Крик принадлежал Мириам. Это была ее территория, без приглашения я туда не ходил. Она поставила там стол, старый телевизор и видеомагнитофон. Это пыльное и влажное помещение было длиной во весь дом, перегородки отсутствовали. В низкие узкие окна, расположенные вровень с землей, сочился скудный свет. Подвал всегда казался мне могилой с электрическим освещением. Рики тоже туда не ходил: боялся. В затянутых паутиной углах мерещились черти и привидения.
Возможно, поэтому она и облюбовала это место.
Мы проехали мимо припаркованного на улице «вольво» Элис, затем красный фургон юной гвардии мистера Хо вырулил на подъездную дорожку. Я выскочил, открыл ворота. Фургон задним ходом въехал в гараж и, благодаря удивительной планировке дома, построенного в 1890 году, нам удалось провести нашего пленника через боковую дверь гаража прямо в подвал.
Я был уверен, что никто нас не видел. Все прошло на удивление гладко.
Работали все лампочки. Неудивительно: я их проверил утром, две заменил. Элис принесла запасные в первый вечер, когда пыталась сделать дом жилым. Я приказал Без Имени привязать Стэпа к одному из шести старых кухонных стульев, окружавших старинный деревянный стол.
Обошел комнату, провел пальцем по толстому слою пыли на столе.
— Прошу прощения, — улыбнулась Элис. — Я и не шала, что это место существует.
— А ты? — спросил я у своего гостя.
Стэпа, похоже, наш разговор не интересовал. Веревка обхватила ему грудь, прошла под мышками. Руки тоже были связаны. Он казался напуганным.
— Ты перешел все границы, Бирс. Лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это выпустить меня и молиться, что я проявлю к тебе милосердие, когда выйду из этой берлоги.
Без Имени отослал своих дружков обратно в фургон. Он ходил по подвалу с глупой улыбкой, поглядывал на стоящий здесь хлам — на стиральную машину, обогревающую печь, пишущую машинку, поставленную посредине кухонного стола. Нажимал на клавиши и посмеивался. По всей видимости, думал, что на машине времени перенесся в другую эпоху. Его еще и в утробе не было, когда я последний раз видел это место. Что ж, может, он и прав: это и в самом деле другой мир.