С пером и автоматом - Семён Борзунов

Но не только о дивизионных разведчиках, о солдатах военной поры повествует роман. Его рамки гораздо шире этой темы. Жизнь солдат автор органически связывает с жизнью всей страны, а также с теми проблемами и заботами, которые вставали тогда в международном масштабе. И это естественно: Великая Отечественная война была войной всего советского народа и от ее исхода зависела судьба не только нашей страны, но и многих других стран, всего прогрессивного человечества.

Для лучшего восприятия и понимания творческой лаборатории автора расскажем о каждой книге романа в отдельности, ибо создавались и печатались они в разное время и посвящены, по существу, разным темам, разным этапам войны.

Один из главных героев первой части романа — парторг роты сержант Шахаев. Это человек большой моральной чистоты и душевного благородства. Он глубоко верит в коллектив, в войсковое товарищество. Разведчики видят в нем отзывчивого друга и наставника, во всем советуются с ним, открывают ему свою душу. Мягким, даже робким и застенчивым показался он вновь прибывшему в роту разведчику Якову Уварову. Но очень скоро тот убеждается, что Шахаев — твердый, опытный, волевой командир и настоящий товарищ, пользующийся общим уважением бойцов своего отделения. Он требователен к себе и своим товарищам. С большим тактом опытного воспитателя относится он к семнадцатилетнему разведчику Алеше Мальцеву, который струсил при выполнении первого боевого задания. Шахаев не только не доложил о случившемся командиру роты, но даже не показал виду, что знает об этом. С того дня Шахаев стал усиленно следить за действиями молодого солдата, советами и ободряющим словом коммуниста помогал ему стать опытным и отважным воином. И Мальцев вскоре становится таким. В одном из боев он смело идет на опасное задание и до конца выполняет свой долг перед Родиной.

Весьма выразительно очерчен облик разведчика Акима Ерофеенко, в прошлом сельского учителя. Когда он пришел в армию, друзья подшучивали над ним, считая его неподходящим для профессии разведчика: Аким склонен был к лирическим рассуждениям и сентиментальным чувствам. Но тихий, задумчивый и немножко смешной, Ерофеенко становится сначала искусным связистом, а потом бесстрашным разведчиком, прошедшим школу Сталинграда. Война закалила его. Из рассеянного и застенчивого солдата он превратился в умелого и отважного мастера ночного поиска. Аким безжалостен к фашистам в бою. Видя, что ему угрожает верная смерть, он усилием воли подавляет мысли о себе и думает только о выполнении боевой задачи.

…Жаркое военное лето 1942 года. В бескрайних донских степях днем и ночью гремят бои. Имея превосходство в живой силе и технике, враг, хотя и с большими потерями, упорно продвигается вперед. Он спешит к Дону, к Волге, к Кавказу… А тут какая-то речушка с непонятным названием Аксай. Четвертые сутки гитлеровцы не могут подступиться к ее берегам. Кто же преградил им путь? Что же произошло?

А произошло вот что.

Незадолго до наступления немцев на этом участке группе разведчиков под командой лейтенанта Марченко было приказано переплыть через реку Аксай, закрепиться на ее западном берегу и удерживать плацдарм до прибытия подкрепления. Приказ был выполнен точно и в срок. Разведчики быстро оборудовали оборонительные позиции, искусно замаскировались и смело встретили врага. Четыре дня и четыре ночи без отдыха и сна отбивали отважные гвардейцы ожесточенные атаки озверевших фашистов, но не отступили ни на шаг. Множество вражеских трупов лежало уже перед окопами советских воинов. Однако и силы храбрецов таяли с каждым новым боем. Один за другим выбывали из строя разведчики: осталось в живых всего несколько человек. Но основные силы (а в дивизии оставалось не более двухсот активных штыков) так и не смогли переправиться. Немцы пристреляли здесь каждый камень, каждый кустик и косили пулеметным огнем всякого, кто появлялся вблизи реки. В этой обстановке было бы самым разумным оставить плацдарм и вернуться на левый берег. Кто-то из разведчиков робко предложил командиру именно этот вариант:

«— Может, ночью переплывем назад, товарищ лейтенант… Погибнем все — какой же прок…»

Но лейтенант рассердился:

«— Марченко еще ни перед кем не отступал!.. Запомните это! Еще раз услышу…»

Вот в этот критический момент и получил свое очередное боевом задание рядовой роты связи Аким Ерофеенко. Ему было приказано перебраться на противоположный берег Аксая и установить связь с разведчиками.

Отыскав утлую рыбацкую лодчонку, Ерофеенко, умело действуя веслами, решительно поплыл вперед.

Горячая пыль висела в неподвижном воздухе. Повсюду валялись трупы немецких солдат. Разведчики только что отбили очередную атаку противника, схоронили еще одного своего товарища и, грязные, усталые, измученные, сидели в исковерканном окопе, борясь с непреодолимой усталостью. Но тут смотревший в сторону реки Ванин вдруг взволнованно зашептал:

«— Товарищ лейтенант!.. К нам кто-то едет с того берега. Вон там, смотрите!»

Все повернулись к реке…

Ночь была лунная, и солдаты видели, как маленькая лодка ныряла в волнах. «Вскоре где-то прогремел орудийный выстрел, а затем по чьей-то неслышной команде ожил весь берег. Вода закипела от разрывов снарядов и мин, пузырилась от пуль, немцы стреляли так яростно, будто не один солдат, а целый полк переправлялся на этот берег».

На середине реки рядом с лодкой разорвался снаряд. Лодку перевернуло и понесло вниз по течению. Разведчики решили, что плывущий к ним связной погиб. Немного спустя, услышав бульканье воды у берега, разведчики подумали, что гитлеровцы заходят вдоль берега в тыл, и побежали с гранатами к реке. Но увидели высокого худого бойца, который в правой руке держал телефонный аппарат, а за спиной тащил катушку.

Разведчики, несказанно обрадованные, подхватили солдата под руки и повели к себе в окоп.

— Кто ты такой? Откуда, друг ты наш?.. Откуда ты?.. — спросил Ванин.

— Ерофеенко Аким. Из роты связи.

— Из роты связи?

— Ну да.

— Как же! Слыхали! — уверенно соврал Семен, полагая, что так будет приятнее для связиста. — Ерофеенко, значит?.. Так-так… Как же ты, братец мой, всплыл, не утонул? Ведь больно уж того… неуклюжий… Как же это, а?..

— Жить хотелось, вот и не утонул, — равнодушным тоном ответил Аким, уже принимаясь за дело.

Не веря своим ушам, Семен переспросил:

— Жить? Так почему ж ты к тому берегу не плыл, а к нам, когда тебе назад было ближе?.. Жить?.. Тут ты с нами много не проживешь…

— Мне приказано на этот, а не на тот берег плыть, — все тем же безразличным тоном ответил связист. Он нажал на кнопку. Раздался тонкий, комариный звук. Дунул в трубку: — Алло! Алло! Это «Магнит»? Говорит Ерофеенко…

В ухо телефониста ударил захлебывающийся крик, должно быть, его дружка:

— Ерофеенко?! Аким! Жив!..

— Перестань кричать. Попроси «первого»!

Марченко быстро подошел к аппарату, поднял к уху телефонную трубку. Рука лейтенанта крепко вцепилась в заплечные ремни снаряжения. Лейтенант и его солдаты знали, что «первый» — это командир дивизии.

— Да… так точно, товарищ «первый»! Ничего… Спасибо… Есть!..

Марченко еще с минуту держал трубку у уха, а потом осторожно положил ее на аппарат.

— Завтра. Ночью…

Сенька, услышав эти слова командира, быстро понял их смысл и так прижал к себе Акима, что у того очки слетели с носа.

— Милый ты наш, родной… Чудом посланный! Да мы с тобой не то что до завтрашней ночи, а век на этой плешине можем продержаться!»

В образе связиста Акима Ерофеенко нет того широкого обобщения, которое присуще, скажем, Василию Теркину. Алексеев и не ставил перед собой такой задачи: Ерофеенко далеко не главный персонаж его романа. Но приведенный выше небольшой отрывок очень напоминает главу «Переправа» из поэмы Александра Твардовского.

Художественно сильно и правдиво показывает автор глубокую веру офицеров в своих солдат, единство их помыслов и стремлений. Накануне решительных боевых действий командир артиллерийской батареи старший лейтенант Петр Гунько решил провести беседу с солдатами, рассказать им о противнике, его боевой технике и способах ее уничтожения.

«— Это еще зачем? Еще подумают солдаты, что немцы превосходят нас по численности, — посматривая на новую звездочку на погоне Гунько, говорил Марченко. — Запугаешь своих артиллеристов, а у тебя ведь много молодых бойцов.

— Ты это серьезно? — не вытерпел Гунько.

— Конечно, серьезно…

— Ну, тогда мне грустно…

— Не смейся…

— А я и не смеюсь. Повторяю — мне грустно. Грустно потому, что такие слова я слышу от лейтенанта Марченко — опытного, прославленного разведчика… Да мне с моими солдатами, дорогой товарищ, не сегодня-завтра придется лицом к лицу встретиться с врагом, вступить с ним в кровопролитный бой!.. Так пусть же знают они этого врага, пусть знают и то, что бой с ним будет тяжелый, и готовят себя к этому».