Хранители Черной земли - Вера Юдина

— Сколько лет, Сири, мы с тобой не виделись, — с нежностью и не прикрытой грустью произнесла Исида.

Лицо Осириса растянулось в удивленной гримасе.

— Сколько тысяч лет, я бы уточнил. — ядовито поправил супругу Осирис. — Ты ведь ждала меня. Я не заставил тебя долго ждать?

— Зачем ты пришел? — спросила она.

Осирис сложил за спиной руки и гордо вздернул голову. В своем теле, этот жест должен был вызвать страх у собеседника, и Исида давно бы бросилась к ногам обманутого мужа, с мольбами о прощении, но будучи закованным в тело хилого подроста, его жест сумел вызвать лишь улыбку на прекрасных губах богини.

Это разозлило Осириса, и подавшись вперед, он воскликнул:

— Ты прячешь то, что принадлежит мне.

Исида удивленно распахнула свои прекрасные глаза и улыбнулась.

— Что–то смешное ты услышала в моих словах? — Осирис злобно изогнул бровь, отчего его лицо приняло совершенно комический вид.

— Сири, ты такой милый, когда сердишься. Скажу честно, этот облик идет тебе больше чем твой родной, тебя хочется обнять и потрепать за ушком. — пошутила Исида.

И когда маленькое лицо Осирса исказила маска гнева, Исида не выдержала и звонко засмеялась. Не в силах больше терпеть насмешки, Осирис махнул рукой в сторону Исиды и крикнул:

— Взять ее.

Старшие сыновья моментально среагировали на приказ отца, и через мгновение, Исида уже стояла на коленях перед Осирисом. Но даже опустив богиню на колени, глаза и лицо Осириса оставалось на одном уровне с ее. Он посмотрел ей в глаза. И лишь на один миг, укол нежности тронул его сердце, но стоило Исиде снова улыбнуться, гнев возобладал над остальными чувствами.

— Знаешь милая, — глядя в глаза супруге, сказал Осирис, — нет в мире никого опаснее, чем преданные тобой дети. Они тоже пострадали от твоего предательства. Ты ненавидела меня, но мальчики, что они тебе сделали. Ты ведь растила из как родных, была им матерью, а теперь, смотри, рука каждого из них не дрогнет, когда занесет меч над твоей головой, без особого сожаления.

— Осирис, одумайся. — попыталась защититься Исида.

Но было поздно, одержимый яростью, Осирис обеими руками схватил светящийся диск, и вырвал его из объятий золотых рожек. Свет потух, и Исида обмякла.

— Ну что милая? — язвительно спросил Осирис. — Тебе стало не хорошо? Что–то тревожит тебя? Может я могу тебе помочь? Ты только скажи.

— Верни его мне, ты не правильно понимаешь обстоятельства. Я не хотела причинить тебе зла. Я пыталась спасти тебя. — прошептала Исида, не в силах поднять упавшей головы.

— Ты лжешь! — гневно воскликнул Осирис.

Одной рукой он удерживал золотой диск — источник жизненной силы Исиды, другой он грубо схватил ее за подбородок, и поднял обессилено упавшую голову. Он хотел посмотреть ей в глаза, хотел увидеть сожаление, понять, раскаивается ли она. Но ее взгляд не говорил о раскаянии, он говорил о твердой намеренности повторить то же, что однажды уже было сделано. Ее отрешенность от осознания вины, стала последней каплей.

— Я все знаю про тебя и про этих мерзких предателей! Я знаю, в чем ваша сила, и что делает вас уязвимыми! Тебе уже не так весело, родная? — прошипел он в лицо некогда любимой женщине.

— Осирис, прошу тебя… — из последних сил попыталась остановить его Исида.

— Проси–проси, — насмешливо повторил Осирис и отдернул руку.

Голова Исиды обреченно упала на грудь.

— У тебя остался последний шанс, по своей воле вернуть мне то, за чем я пришел. Ведь мы можем договориться. Верни мне мое земное тело, а я верну тебе твою силу.

— Я не могу, сделать того, о чем ты меня просишь. Ты погубишь себя, едва обретешь свою силу. — обреченно прошептала Исида.

— Это ты так считаешь! Отчего же ты не можешь? Что же тебе мешает? По мне так это выгодная сделка. Ты же прекрасно понимаешь, что я сам могу найти себя, даже если мне придется пересеять всю пустыню и перелить весь Нил, а вот ты… ты Исида… без своей силы ты погибнешь.

Исида молчала, устало уставившись потухшим взглядом в пол.

— Ты не оставляешь мне выбора, — рявкнул Осирис.

Упорное молчание супруги, вывело его из себя. Он занес над головой диск, и бросил последний взгляд на супругу, она молчала, не выдавая желания помочь. И еще больше разгневанные ее пустым и глупым упрямством, Осирис со всей силы метнул солнечный диск в стену. Раздался громкий звук, похожий на перезвон миллионов колокольчиков и на мгновение комната наполнилась солнечным светом. Затем все стихло и свет исчез, остались только осколки. Исида издала последний вздох и обмякла.

Старшие братья без сожаления смотрели на мучения женщины воспитавшей их, как родных детей. Лишь Менкаура вскрикнул в тот момент, когда последняя жизненная искра покинула тело его матери.

— Зачем? — с криком бросился он к отцу. — Что ты натворил?

— Тихо, — рявкнул Осирис, отталкивая налетевшего на него сына, — смотри…

Исида, еще мгновение назад неподвижно лежащая на каменном полу, вытянулась в струну и воспарила в воздухе. Ее руки безвольно расправились в стороны. Она запрокинула голову назад и засияла, так словно лучи солнца вырывались из ее тела в невидимые отверстия. Через мгновение она уже полыхала, небесным сиянием, озаряя все вокруг ярким солнечным светом.

— Что происходит? — спросил Менкаура, сделав неуверенный шаг назад.

— Воскрешение, — ядовито усмехнулся Осирис. — Пора дети мои. Иначе мы можем упустить этот момент.

Три фараона окружили зависшую в воздухе, светящуюся яркими лучами Исиду и спокойно стоящего напротив ее тела Осириса. Это было началом мистерии Осириса, ритуал воскрешения и воссоединения.

В замкнутом кольце трех стихий, Осирис раскинул руки, словно птица крылья и воспарил на одном уровне с Исидой. В тот же миг и он засветился, солнечным светом.

И снова все вокруг наполнилось ярким солнечным светом, и задрожали невидимые колокольчики наполнив воздух своим мистическим пением. Сквозь шум разбушевавшейся стихии, послышались стоны, больше похожие на плач. Это душа покидая этот мир, умирая плакала.

После Исида вспыхнула ярким пламенем. В воздух взлетел столп синего дыма. А когда он рассеялся, рядом с маленьким Фарухом нарисовались черты еще одного человека.

Двухметровый гигант, с мутно зеленым оттенком кожи. Великан возвышался над неподвижно лежащим телом ребенка. Это гигант был никто иной, как Осирис. Он стоял, гордо выпрямив спину, и сложив руки на груди.

Осмотревшись, Осирис расправил руки и потянувшись, растянулся в хищной улыбке, не предвещающей ничего хорошего.