Безбилетник - Владимир Балашов

— А вот и то, что разбило мой любимый светильник, — произнёс профессор, поднимая с ковра какой-то маленький предмет. — Похоже на серебряную пуговицу.

— Это расплющенная серебряная пуля, — констатировал Быков, внимательно осмотрев «пуговицу». — Не знаю, что там произошло, но, по-моему, в Сэма стреляли.

— Похоже на то, — согласился Йенсон, с любопытством разглядывая пулю. — Вот только был ли это тот, первый выстрел, или его ждали, чтобы свести счёты? Трудно сказать!..

— Серебряная пуля говорит о том, что к встрече тщательно готовились, — заключил Быков. — Ведь человеку, в отличие от нечистой силы, несвойственно исчезать и возникать ниоткуда…

— Вы думаете, что Свифта посчитали за оборотня?

— Серебряные пули просто так не отливают.

— Вполне вероятно. Вот только остался ли Сэм жив — этого мы уже никогда не узнаем!

— Я бы не стал утверждать это так конкретно, ибо уже ни в чём не уверен, — возразил монитор.

— Возможно. — произнёс профессор задумчиво. — Если только ещё раз попытаться отыскать фамилию в старинных архивах? Как-никак он был офицер и дворянин…

— Я поднимал архивы в самом начале расследования — и не нашёл никаких упоминаний.

— По-вашему, это означает, что Сэм погиб?

— Это ничего не означает! Сами понимаете, профессор, — далёкий, бескомпьютерный семнадцатый век… Вернее, означает только то, что он не сделал большой карьеры при английском дворе и не прославился в морских сражениях.

— Возможно, он просто-напросто прожил счастливую жизнь обыкновенного человека? В родовом замке, с любящей женой и в окружении детей…

— Вполне возможно…

— Во всяком случае, здесь-то он был несчастен, — задумчиво произнёс Йенсон. — Без любви, можно сказать, без прошлого и практически вне нашего времени…

— Тут позвольте с вами не согласиться, — возразил монитор. — Человек несчастен, когда не имеет цели, — а у Сэма всегда была цель. Просто у него не выдержали нервы… Так я не знаю, как бы повели себя мы, очутившись на его месте!

«Что-то Сэм сказал такое?.. — снова и снова пытался вспомнить Быков по пути из госпиталя. Но важная мысль, всего лишь раз мелькнувшая в отдалённом сознании, упорно не давалась. — Что-то он сказал очень важное!.»

Отчаявшись поймать эту постоянно ускользающую мысль и зная наверняка, что она обязательно вернётся как раз тогда, когда перестанешь о ней думать, монитор включил в аэре автопилот и устало закрыл глаза.

Через какое-то время мысли переключились на предстоящий отпуск и на традиционную встречу одноклассников. Встреча проводилась на Земле каждый год, но он не мог попасть на неё вот уже добрый десяток лет: командировки, срочные дела. На этот раз вроде бы всё складывалось как нельзя лучше… Будут воспоминания, будет повальное позёрство, потому что в глазах одноклассников каждый хочет выглядеть успешней и значимей, чем он есть на самом деле. Это нормально для тех, кто давно не виделся и для кого мнение бывших друзей ещё что-то значит.

Раньше Быков знал наверняка, что им будут гордиться и в душе завидовать профессии, которая для остальных одноклассников оказалась недостижимой. Но это было раньше, а теперь он сам будет потихоньку завидовать тем, у кого семья, у кого делают первые успехи дети, у кого семейные радости на первом месте…

«Ах да, — вспомнил Быков, ибо фраза прозвучала в ушах как запоздавшее эхо. — Сэм сказал буквально так: „Меня отторгает само время!“».

А вот почему он, Быков, сразу же отметил эту фразу, что в ней такого нашёл?

«Стоп!.. Может, это как раз и есть подсказка разгадки феномена Свифта? Хотя может ли отторгать время? И собственно, что же это такое — время?..»

От полученных когда-то в университете знаний в памяти осталось совсем расплывчатое определение времени: то ли форма движения материи в пространстве, то ли некое малоизученное поле. С тех пор промежутки времени ему приходилось измерять лишь традиционно-условно, и, как правило, точкой отсчёта являлся он сам. Так сказать, потребительский подход… А ведь исследователи не стояли, наверное, на месте?

Заинтересовавшись, Быков включил энциклопедический справочник аэра и набрал на экране дисплея слово «время». По экрану побежали строчки:

«Время — форма последовательной смены явлений и состояний материи. Время и пространство — основные формы существования материи (философск.)».

Далее шли такие заумные философские выкладки, что Быков, даже не пытаясь вникать в их смысл, просто пробегал глазами.

Иногда глаз выхватывал выделенные шрифтом основные положения или относительно легко воспринимаемые фразы, типа: «Пространство трёхмерно, время имеет одно и только одно измерение…»

В этом месте он недоверчиво хмыкнул — но стал читать дальше.

«Универсальные свойства времени — длительность, неповторяемость, необратимость… Время необратимо, то есть всякий материальный процесс развивается в одном направлении — от прошлого к будущему…»

«А как же Сэм? — задал себе вопрос Быков. — Мне что же, не верить произошедшему? Тупо считать, что этого не может быть — потому что этого не может быть! Но ведь было: и перетекание телесной материи куда-то, и пуля из прошлого… Ну да ладно, что там написано дальше?»

И снова по экрану побежали строчки:

«…Наукой доказано, что течение времени и протяжённость тел зависят от скорости движения этих тел и что структура или геометрические свойства четырёхмерного континуума (пространство-время) изменяется в зависимости от скопления масс вещества и порождаемого ими поля тяготения… Пространство Минковского…»

Быков с сожалением отметил, что в осознании «континуума» он оказался полной бездарью, и соотношение «понял — не понял» вряд ли когда-нибудь изменится в его пользу. Ну что ж, не каждому дано! К тому же прочитанная информация почему-то не убеждала.

«Если мы свободно перемещаемся в трёх измерениях, — размышлял он, — почему бы не попробовать и в четвёртом? Наверное, просто ещё не научились?.. Так нельзя же так безапелляционно утверждать, что это невозможно! Скорее всего, учёные просто перестраховываются. А как же тогда Сэм?!.. По крайней мере, только одно можно сказать однозначно: машина времени невозможна в принципе, иначе мир бы заполнили пришельцы из будущего…»

Он набрал в поисковике словосочетание «машина времени» и из безграничного множества выбрал ссылку со сноской «научно-популярная». Первая же строчка его несколько шокировала:

«Путешествия во времени не опровергаются общей теорией относительности».