Тень рыцаря - де Кастелл Себастьян

– Но это не так. Всего два стражника? В покоях его жены и детей находилось намного больше.

– Словно он хотел сохранить в тайне отношения с Уинноу, какими бы они ни были, – заметил я.

– Отлично, – сказал Брасти. – Выходит, он развлекался с Уинноу – вот это меня точно смущает. Она даже над моими шутками никогда не смеялась, но, даже если это отбросить, все равно имело смысл убить герцога в первую очередь. Кто-то мог заметить, как убийца входит и выходит из покоев семьи, и поднять тревогу, тогда бы он никогда не добрался до Исолта. Нет, убийц точно было двое. Один расправился с Исолтом, второй – с его семьей.

– В таком случае Уинноу вполне могла убить герцога, а ее подельник – семью, – заметил Кест.

– Невозможно. – В голосе Брасти звучала уверенность.

– Значит, ты согласен с Фалькио? – удивленно спросил Кест.

– Нет, конечно. Фалькио – идиот-идеалист, когда дело касается Уинноу и остальных – и, конечно, короля. Он забыл, что Уинноу с катушек съехала к чертям собачьим.

– Тогда…

– В этом-то и дело. Если бы она хотела убить Исолта, она бы не стала ждать пять лет. И не убила бы его изящным ударом в сердце. Помните, как она дралась? Вот дерьмо! Если бы Уинноу решила убить Исолта, она бы отрезала голову и ему, и всей его охране, а в оставшееся время украсила бы тронный зал головами, насадив их на пики, а затем допила бы все вино, прежде чем уйти. Нет, Уинноу не стала бы расправляться с ним из-за какой-то личной мести.

– Возможен и другой вариант, – сказал Кест. – Но тебе он, Фалькио, не понравится.

– Какой?

– Наверное, нам сначала надо выбраться отсюда. Спускаться вниз долго, потом еще придется зайти в деревню, чтобы купить лошадей и амуницию.

– Ну-ка, говори, – потребовал я.

Он помолчал немного и сказал:

– Ты все время говорил, что у короля был какой-то замысел, что он не оставил бы всё просто на волю случая. А что если это и был его план? Что если…

– Нет, – отрезал я. – Король бы никогда не одобрил убийства. Даже если…

– Выслушай. Только что стало известно о наследственных правах Алины. Поползли слухи, что она постарается взойти на престол. Собирался Исолт предать нас или нет, но его находят мертвым.

– Это не…

– Кест прав, – поддержал его Брасти. – Слушай, Фалькио, я знаю, как сильно ты любил короля. И многие из нас его любили. Но война и политика – это совсем не то же самое, что сидеть в библиотеке замка Арамор, попивая вино и листая старинные книги о философах-стоиках. Дело в Алине, родной дочери короля. Если бы у тебя был ребенок и ты понимал, что с ним произойдет, когда ты умрешь, неужели ты бы не попытался его защитить? И если бы ты знал, что сам не сможешь этого сделать, разве не имело бы смысла придумать что-то подобное? Разослать плащеносцев, чтобы они убили герцогов, когда придет время, – нанести удар прежде, чем герцоги нападут на Алину?

– Твоя теория ошибочна, – сказал я.

Он всплеснул руками.

– Да уж! Просто потому, что тебе не нравится.

Кест стоял, задумавшись, словно пытался прокрутить в голове всё с начала до конца. Наконец он спросил:

– И в чем заключается ошибка?

– Мы трое справились бы с подобной миссией лучше всех, – ответил я, – но он нам ничего подобного не приказал.

Они посмотрели на меня с недоверием. И тут до меня дошло, что до сих пор ни один из них так и не рассказал, какое последнее поручение дал им король.

Помолчав, Брасти сказал:

– Святые угодники, Фалькио. Ты в самом деле не понимаешь?

– Чего?

Ответил Кест, тихим и необычно ласковым голосом:

– Король так сильно любил тебя, что не мог приказать тебе совершить убийство. Он знал, что это убьет тебя самого, Фалькио.

Я прислонился к скале, в груди сжалось так, что дышать стало трудно. Где-то в глубине души я, сам не желая того, поверил, что Брасти с Кестом говорят правду. Мы с королем были лучшими друзьями, и я всегда верил в то, что мы разделяли общие взгляды. Но в тот страшный час, когда герцоги маршировали с армией к замку, намереваясь отрубить ему голову… мог ли Пэлис отвернуться от наших идеалов? Мог ли он во имя дочери повелеть кому-то из моих соратников-плащеносцев совершить убийство? Ноги стали ватными, словно паралич, вызванной нитой, опять охватил меня, а в голове снова и снова звучали слова короля Пэлиса: «Ты предашь ее».

Глава семнадцатая

Швея

Хаос начал охватывать герцогство Исолта, прежде чем мы выбрались из дворца. Городские констебли рыскали по улицам с обнаженным оружием, хотя понятия не имели, кого они ищут. Округу прочесывали небольшие отряды людей Шурана; они были дисциплинированнее, хотя казалось, что и рыцари здесь тоже для видимости, а не ради серьезной цели. Мы постарались не сталкиваться ни с теми ни с другими. Было бы проще, если бы Шуран выдал нам подорожные бумаги, но я понимал, почему рыцарь оставил за собой возможность в дальнейшем решить, сбежали мы или он нас отпустил.

Мы пробирались по задворкам Арамора, сменив широкие, изъезженные пути на бездорожье и лесные тропы. Слухи об убийстве герцога постепенно расползались из столицы, но чаще всего люди просто не обращали на нас внимания, идя по своим делам.

Несмотря на заверения Шурана, я хотел убедиться, что Валиане и Дари не причинили вреда, но, когда мы на второй вечер все-таки добрались до «Красного молота», они уже уехали.

Хозяин постоялого двора, молодой белокурый парень по имени Тайн, не умел даже сводить счета, и я подозревал, что он лишь недавно занялся этим делом. Он долго листал страницы взад и вперед, что-то бормотал себе под нос, а потом заявил:

– Уехали два дня назад.

– Два дня? – спросил я. – То есть через день после прибытия? Ну-ка, еще раз проверьте свои записи.

Он искренне испугался, что перепутал что-нибудь, но все-таки твердо сказал:

– Два дня.

– Вы случайно не путаете отъезд с приездом?

Тайн нервно хихикнул.

– Нет, смотрите сами, вот графа «приезд». «Две прекрасные дамы» и дата, когда они прибыли. А теперь глядите сюда. – Он перелистал несколько страниц и ткнул пальцем. – В графе «отъезд» день спустя тоже «две прекрасные дамы». Всё просто, видите?

– А почему «две прекрасные дамы»? – спросил Кест. – Почему вы не записали их имена?

Хозяин постоялого двора пожал плечами.

– Дык у меня с именами плохо. Да и вообще никто надолго не остается. Проще написать «три здоровых воина» или «слабоумный старик».

– Вы понимаете, что согласно герцогскому закону Арамора вы обязаны записывать имена постояльцев в книгу?

Тайн посмотрел так, словно у него кусок в горле застрял.

– Пожалуйста, судари… Я не знал! Я не… То есть я только недавно тут работаю. Мой дядя купил это место месяц назад. Он сказал мне, чтобы я тут всем управлял, а сам уехал обратно в Пертин.

– Ваш дядя владеет многими постоялыми дворами? – спросил я.

– Не, он вообще-то рыцарь. Постоянно охраняет границы вместе с другими воинами. Дурацкая служба, как по мне.

– И ему хватило денег, чтобы купить постоялый двор? – спросил Кест.

Тайн снова пожал плечами.

– Наверное, рыцарь-командор наградил его за службу. Хотя дядя Эдуарте не очень-то надежный – так Ма говорит. Скажите, а вы меня не оштрафуете? Просто я тут только работаю, а не…

Я воспользовался его паникой, чтобы выхватить из рук книгу. Две записи разделял лишь один день.

– Почему они уехали на следующий же день, не подождав нас? – Я вернул ему книгу. – А они посланий никаких не оставляли?

– А вы кто?

– Фалькио, – сказал я. – Фалькио валь Монд.

Хозяин постоялого двора широко улыбнулся.

– Смешно. А вам никто не говорил, что ваше имя похоже на Фаль…

– Ищите письмо.

– А что его искать? – сказал парень и показал на деревянную коробку, стоявшую за ним. – Тут никаких писем нет.

– Тогда почему вы спросили мое имя?

Хозяин нахмурился.

– Разве не вы мне только что сказали, что я должен записывать имена?