«В минуты музыки печальной…» - Николай Михайлович Рубцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мой ржавый друг?
О, ты скрипишь о многом!..
Жалобы алкоголика
Ах, что я делаю, зачем я мучаю
Больной и маленький свой организм?
Ах, по какому же такому случаю?
Ведь люди борются за коммунизм!
Скот размножается, пшеница мелется,
И все на правильном таком пути…
Так замети меня, метель-метелица,
Так замети меня, ох, замети!
Я пил на полюсе, пил на экваторе —
На протяжении всего пути.
Так замети меня, к едрене матери,
Метель-метелица, ох, замети…
«Среди обыденного окруженья…»
Среди обыденного
Окруженья,
Среди обыденных гостей
Мои ленивые движенья
Сопровождает
Скрип костей.
Среди такого окруженья
Живется легче
Во хмелю,
И, как предмет воображенья,
Я очень призраки люблю…
Собратьям по перу
Уходите, мои печали,
Приодетые хулиганы…
Откричали, отвеличали,
Почесали свои калганы
И ушли
В дубовой обиде:
Ах ты, мол,
Гениальность вшивая!
…Я стою в обнаженном виде.
Знаю, что
Обо мне решили:
И талантливый,
А — г…но.
А Горбовскому — все равно.
Два пути
Рассыпа́лись
листья по дорогам.
От лесов угрюмых падал мрак:
Спите все до утреннего срока!
Почему выходите
на тракт?
Но, мечтая, видимо, о чуде,
По нему, по тракту, под дождем
Все на пристань
двигаются люди
На телегах, в седлах и пешком.
А от тракта, в сторону далеко,
В лес уходит узкая тропа.
Хоть на ней бывает одиноко,
Но порой влечет меня туда.
Кто же знает,
может быть, навеки
Людный тракт окутается мглой,
Как туман окутывает реки:
Я уйду тропой.
Жить по-разному кончают
Что бы в старости ни сталось,
Я представить не могу,
Что на склоне лет усталость
И меня согнет в дугу!
Даже в час пустой и скверный
Не поверю в ту муру.
Просто я, как всякий смертный,
Знаю то, что я умру.
Помню я про этот финиш,
Но не кинусь в бред и дрожь,
Мол, куда стопы ни двинешь,
Все равно туда придешь!
На земле, где так отчаян
Жидконогий род пройдох,
Жить по-разному кончают:
Рузвельт умер,
Геринг — сдох!
Русский богатырь Иван Рощункин
— Кто ты? —
сурово спросил Чингисхан.
— Рощункин я, — отвечает Иван.
— Русский? — угрюмо спросил
Чингисхан.
— Что ты пристал? —
возмутился Иван,
Вызвал его на сражение в дол, —
Пал в этой схватке
ужасный монгол…
Годы неслись, как свирепая
Бия, —
Рощункин встретил однажды
Батыя.
— Кто ты? —
Спросил Чингисхана потомок.
Зря был потомок
надменен и груб:
Рощункин вызвал его
из потемок
И превратил в обезглавленный труп…
Зимняя ночь
Нет, меня не пугают морозы.
Звезды в небе большие, как розы.
Полюбил я сильнее, чем очень,
Эти звездные зимние ночи.
Нет, меня не пугают морозы.
Я не чувствую холода даже.
По душе мне родные пейзажи.
Вот снежинки, как белые пчелы,
Снова кружатся роем веселым.
И не чувствую холода даже.
Я иду по знакомой дороге.
Мне дорога ложится под ноги.
В сердце чувство проснулось такое,
Будто в царство любви и покоя
Я иду по знакомой дороге.
Там, за дальней заснеженной
чащей,
Может, встречу нечаянно счастье,
О котором ни разу не думал…
Небо звезды роняет без шума
Над умолкшей заснеженной чащей.
«Не надо, не надо, не надо…»
Не надо, не надо, не надо,
Не надо нам скорби давно!
Пусть будут река и прохлада,
Пусть будут еда и вино.
Пусть Вологда будет родная
Стоять нерушимо, как есть,
Пусть Тотьма, тревоги не зная,
Хранит свою ласку и честь.
Болгария пусть расцветает
И любит чудесную Русь,
Пусть школьник поэтов читает
И знает стихи наизусть.
Да, умру я!
Да! Умру я!
И что ж такого?
Хоть сейчас из нагана в лоб!
Может быть,
гробовщик толковый
смастерит мне хороший гроб…
А на что мне
хороший гроб-то?
Зарывайте меня хоть как!
Жалкий след мой
будет затоптан
башмаками других бродяг.
И останется все,
как было —
на Земле,
не для всех родной…
Будет так же
светить Светило
на заплеванный шар земной!..
«Явлений, дел, событий груда…»
С. З.
«Явлений,
дел,
событий груда…»
