Обитель зла - Ричард Сэйл

Варгас резко развернулся.

— Что? Ты хочешь сказать, что они пустили сюда эту проститутку без авансового платежа?

— Да, — кивнул Фарнхэм. — Но была причина. Ее порекомендовал человек, который живет здесь больше года и каждый месяц вносит плату точно в срок. Он сказал, что на нее можно положиться.

У Варгаса загорелись глаза.

— И кто же это был?

Фарнхэм кивнул на Блая.

— Итак? — очень тихо спросил Варгас.

Под их пристальным беспристрастным взглядом Блай ощутил ту же беспомощность и замешательство, как при допросе в квартире внизу.

— В чем дело? — нервно спросил он. — О чем вы говорите?

— Сынок, похоже, что в этом деле мы все время наталкиваемся на тебя, — заявил Варгас. — Мы начинаем от этого уставать. Когда вы зашли в квартиру внизу, мы искали счета Фицджеральд на оплату квартиры, потому что больше ничего придумать не могли. Мы их не нашли, потому что ни одного счета не было. Она ни разу не платила за квартиру. А не платила она, так как именно вы заявили владельцам здания, что на нее можно положиться.

Блай с трудом сглотнул.

— Вы сказали… что я рекомендовал…

— Да, — кивнул Варгас. — Вы. Это кажется очень забавным. По вашим словам, вы совсем не знаете эту Патрицию Фицджеральд, но тем не менее выполняете ее поручения и рекомендуете ее владельцам здания. Вам лучше дать объяснение всему этому прямо сейчас.

— Я никогда ее никому не рекомендовал! — в негодовании отверг обвинения Блай.

Фарнхэм шагнул поближе к нему.

— Не врите. Я позвонил в банк, которому принадлежит дом, и разговаривал с Бингхэмом, вице-президентом, отвечающим за всю недвижимость, сдаваемую внаем. Он посмотрел бумаги и сказал, что ее рекомендовали вы.

— Но я этого не делал! — закричал Блай. — Я не знаю…

— Может, вы потеряли память. Может, если вы скатитесь вниз по лестнице, она у вас восстановится.

— Я вас слышала, — прозвучал голос миссис Тиббет. Она стояла в дверном проеме спальни и многозначительно кивала. — О-о, я все прекрасно слышала. Я — свидетельница. Скатится вниз по лестнице, да? Я знаю, что это означает. Допрос с пристрастием. Или даже допрос с применением пыток. Дорогой мистер Тиббет мне все об этом рассказывал. Я сообщу о вас мэру.

Из-за ее плеча появилось обеспокоенное лицо полицейского.

— Лейтенант, я ничего не мог поделать. Она проскользнула на лестницу, когда увидела, что Фарнхэм поднимается…

— Уйдите, — резко перебил Варгас. — И вы тоже, женщина. У меня сейчас нет времени на ерунду. Я занят. Уходите отсюда.

Миссис Тиббет все еще держала спицу. Теперь она подняла ее повыше, вытянула руку в его сторону и посмотрела поверх нее на Варгаса.

— Заставьте меня. Давайте. Попробуйте. Вы не станете бить этого несчастного мальчика, и я останусь здесь и проверю, чтобы вы этого не сделали. Меня вы не испугаете. Я вас не боюсь. Нисколечко. Дорогой мистер Тиббет всегда говорил, что полицейские — лоботрясы и бездельники, и это легко доказать.

Варгас сделал глубокий вдох.

— Послушайте, миссис, мы только что выяснили, что этот парень, Блай, рекомендовал Фицджеральд хозяевам здания перед тем, как она тут поселилась.

— Вранье, — заявила миссис Тиббет.

Фарнхэм негодующе засопел.

— Это не вранье! Я звонил Бингхэму, вице-президенту…

— Я его знаю, — перебила миссис Тиббет. — Гораций Бингхэм. Толстяк. Не такой толстый, как вы, не такой неряшливый, но почти. И он еще тупее, чем вы, — если такое возможно. Если бы кто-то из вас спросил у меня, то я сказала бы вам, благодаря кому появилась здесь эта Фицджеральд, но нет, вам такая простая мысль не пришла в голову. Вы умеете лишь кричать и угрожать невинным людям. Мистер Тиббет всегда говорил, что ни один детектив не способен досчитать до пяти без помощи пальцев. Более того…

— На этот раз хватит, — перебил Варгас. — Вы заявили, что знаете, благодаря кому здесь появилась Фицджеральд. И благодаря кому?

— Если бы у вас было хоть чуть-чуть ума, то вы бы это уже знали, и вам не пришлось бы спрашивать. Конечно, благодаря Гасу Финдли, дворнику.

— Вы уверены в этом? — спросил Варгас.

— Хочу вам сказать, что я не вру людям, даже полицейским, хотя это едва ли имеет значение, потому что на самом деле они не люди. Мистер Тиббет всегда говорил, что требуется только обеспечить полицейского хвостом, и он почувствует себя как дома на любом дереве. Гас Финдли заходил в квартиру этой потаскухи Фицджеральд в среднем десять раз в день. По-моему, это позорная связь, и была такой с самого начала.

Варгас кивнул полицейскому, в нервном ожидании застывшему в дверном проеме:

— Приведите Финдли.

— Этот Финдли кажется слишком старым для… — в сомнении заговорил Фарнхэм.

— Ха! — воскликнула миссис Тиббет. — Мужчины! Я могла бы вам кое-что рассказать…

— Не утруждайтесь, — устало посоветовал Варгас.

Им пришлось ждать пять минут. Потом вернулся полицейский с Гасом Финдли и грубо втолкнул его в спальню.

— Вот он, лейтенант.

Гас Финдли опасливо заморгал. Он выглядел старым, больным и испуганным, при ярком свете лицо его имело свинцовый оттенок.

— Скажите, пожалуйста, в чем дело?

К нему подошел Варгас.

— Послушайте меня. Мы знаем, что благодаря вам Патриция Фицджеральд оказалась в этом доме, и мы знаем, что вы постоянно появлялись в ее квартире. А теперь нам нужны факты, причем прямо сейчас. Колитесь.

Лицо Гаса Финдли исказилось, как от боли.

— Она… она была моей племянницей, сэр. — Гас повернулся к Блаю: — Простите, мистер Блай. Пожалуйста, не сердитесь на меня. Они приехала сюда, у нее не было денег, и я не мог ей ничего дать, потому что сыну моей сестры делали операцию. Поэтому я… я сказал, что она может здесь пожить. И я… я сказал мистеру Бингхэму, что это вы рекомендовали…

— Все в порядке, Гас. — Блай чувствовал себя очень неуютно. — Если бы вы меня попросили, я, вероятно, и сам бы ее порекомендовал. Пусть вас это не беспокоит. Все в порядке.

— Все не в порядке, — заметил Варгас. — Расскажите нам о ней.

— Она не была хорошей девочкой, — с несчастным видом продолжал Гас. — Никогда не была. Ее звали не Патриция Фицджеральд, а Паула Финдли. Ее родители умерли, и я пытался ее воспитывать, но она никогда не делала того, что я говорил, а потом сбежала с каким-то парнем и… Я думаю, что он на ней не женился.

— С каким парнем? — тут же спросил Варгас.

Гас устало покачал головой.

— Я не знаю. Никогда его не видел. Вернувшись, Паула сказала, что он уже давно ее бросил. Призналась, что ищет этого парня, а когда найдет, то поквитается с ним и получит с него много денег.

— Его фамилия? — спросил Варгас.

— Не знаю, сэр. Похоже, у него было много фамилий — судя по тому, что она говорила. Видимо, он не был хорошим человеком.

— Вот этот парень нам и нужен, — заявил Фарнхэм.

Варгас кивнул с отсутствующим видом.

— Да, — сказал он. — А теперь послушайте, Финдли…

— Это вы послушайте, — вставила миссис Тиббет. — Мистер Финдли — пожилой и больной человек, и он пережил сильный шок. Теперь вы больше не будете задавать ему никаких вопросов. Больше ни одного вопроса, вы поняли? Я сейчас заберу его к себе в квартиру и напою горячим чаем. И я не хочу, чтобы какие-то пьяные, грязные, сквернословящие полицейские здесь слонялись, пока я это делаю. Вы меня слышали, вы двое?

— О-о, да, конечно, — почти застонал Варгас.

Глава четвертая

Сбор мусора

На следующее утро Блай опоздал на работу на десять минут. Дж. С. Крозьер ждал его, стоя у открытой двери в кабинет. Судя по выражению его бледного лица с землистым оттенком, он приготовил какое-то возмездие и явно предвкушал его осуществление.

— Так, Блай, я очень рад, что ты считаешь себя настолько необходимым здесь, что можешь позволить себе нарушать правила, которые я с таким трудом вдалбливал тебе в голову.

— Простите, — пробормотал Блай. — Я задержался…

Копна черных волос, из которых состоял парик Крозьера, сползла на одно ухо, и он нетерпеливо ее поправлял.

— Да-да. Однако я заметил, что ты вошел в здание примерно пятнадцать минут назад. Предполагаю, что твоя задержка, как ты ее назвал, имеет отношение к невысокой девушке, которая работает машинисткой в одной из контор внизу.

— Я разговаривал с ней по пути наверх, — признал Блай.

— Несомненно. Несомненно. В последнее время ты проводишь немало времени за разговорами с ней. Думаешь о женитьбе, Блай?

— Я думаю, что это мое дело. И ее, — заявил Блай.

Крозьер изумленно приподнял брови.

— И мое тоже, Блай, если ты разговариваешь с ней, когда, как предполагается, работаешь на меня. Или не работаешь?

— Работаю, — сказал Блай.