Демоны Алой розы - Степан Вартанов

Томас Турлоу достаточно хорошо разбирается в людях, чтобы понять – несмотря на упомянутый оптимизм, излучаемый этим господином, перед ним стоит боец, и боец с огромным опытом. Если бы его попросили описать своего собеседника в двух словах, слова эти были бы «пушечное ядро». Рыцарь, никаких сомнений. Рыцарь, отдыхающий перед завтрашней битвой.

Если бы не крест. Крест на шее у незнакомца золотой, тяжелый, длиной с ладонь, и украшен он драгоценными камнями – явный знак принадлежности к верхушке церкви.

– Томас Турлоу, – произносит молодой человек. – С кем имею честь говорить?

– В этих краях меня называют Эндрю Эйнджел, – церемонно кланяется его собеседник. – Я послан Святым Престолом наблюдать за сражением. Просто наблюдать… Э, нет, право, встаньте.

Действительно, при упоминании Папы Римского молодой человек предпринимает попытку преклонить колени.

– Значит ли это, что Ланкастеры…

Сэр Эндрю в ответ заговорщицки прижимает палец к губам. Вот интересно, у любого другого этот жест был бы оскорбительным, а у него получился заговорщицким – уж больно харизматичен сэр Эндрю. Весь – обаяние.

– Тс-с! Давайте не будем упрощать и делать поспешных выводов, ладно? Просто события столь масштабные требуют личного присутствия кого-то, чьим рассказам ты впоследствии сможешь доверять…

– Я понимаю… – в голове у сэра Томаса бешено крутится единственная мысль: «Это знак». Его молитвы услышаны. Это знак. Знак. Но… какой?

– Однако вернемся к причинам вашего плохого настроения, – вот теперь видно, что этот рыцарь – действительно именно церковник, либо человек, длительное время с церковниками сотрудничавший: такой тон, кроме как в церкви, нигде и не встретить. В самом деле, кто еще возьмется С ОТЕЧЕСКОЙ УЛЫБКОЙ утешать двухметрового богатыря с пудовыми кулаками?

– Понимаете, – вздыхает сэр Томас, – нас ждет дело. Я, увы, не могу о нем рассказывать, ибо это не моя тайна… надеюсь, вы меня простите… – Он вновь пытается преклонить колени, и вновь ему этого не позволяют.

– Обычно, – улыбается сэр Эндрю, – считается, что, когда вы говорите «это тайна», служитель Церкви немедленно должен предложить вам исповедаться. Но излишнее любопытство – это тоже грех. Зачем совать нос в чужие тайны, если можно просто поверить на слово? Я прямо-таки вижу, что человек вы хороший и что бы ни делали, это не пойдет во вред ни Церкви, ни Англии. Я ведь прав?

– Клянусь, вы правы! – с жаром восклицает сэр Томас.

– Ну и хорошо. В таком случае, я не спрашиваю, в чем состоит ваша цель, но в чем же состоит ваша проблема?

– Мы должны – всем отрядом – быть в дне пути отсюда. Срочно.

– И?..

– И это – вон там! – сэр Томас в отчаянии взмахом руки указывает направление – как раз в сторону противостоящей армии.

Сэр Эндрю корчит серьезную рожу а потом перечисляет, закатив глаза и всем своим видом показывая, что вещи, о которых идет речь, – простые, и сэру Томасу следовало бы догадаться и самому:

– Садитесь на коней, скачете до реки, у реки поднимаете вымпел Йорков и скачете дальше. С этой стороны вас считают подлыми перебежчиками, но преследовать уже не могут, с той – приветствуют и пропускают.

Смысл сообщения, а также то, как просто и буднично это было сказано, приводят к ошеломляющему эффекту – молодой рыцарь просто замирает с раскрытым ртом. Сэр Эндрю, в свою очередь, тоже замирает – уж больно забавно смотрится этот белокурый медведь с таким вот выражением полнейшего и какого-то детского изумления на лице.

– Но… если…

– Если поймают? Да полно вам! Неужели вы позволите себя поймать?

– Здорово! Это… Нет, ничего не выйдет, – воспрянувший было духом сэр Томас погружается в пучину отчаяния.

– Что на этот раз? – удивляется его собеседник.

– Наши лошади. Они… Они сильно выдохлись, а прорываться, если придется… а ведь наверняка придется…

Представитель Святой Церкви поднимает брови в притворном изумлении и обводит рукой окрестности.

– Вот же лошади, – произносит он, улыбаясь. – Смотрите, сколько!

И снова замирает, любуясь произведенным эффектом.

– Говорю вам, сам представитель Папы просто подошел и благословил!

– На кражу лошадей?

– Э… выходит, что так.

Джон Рэд запускает пятерню в бороду и вздыхает задумчиво. В словах своего воспитанника он не сомневается ни секунды. Лошади – есть. Благословение – есть. Признаться, он и сам рассматривал этот вариант, причем безо всякого благословения. Но – откуда они узнали?!!

Впрочем, в эту эпоху авторитет Святой Церкви весьма высок.

Разумеется, сэр Эндрю Эйнджел понятия не имел ни о королеве торов, ни о гоблинах, ни о прочих проблемах, тяжким грузом лежащих на плечах рыцаря и его воспитанника. Просто, несмотря на показной оптимизм, ему было грустно, его преследовали мысли о бренности сущего, и он тоже просил небо послать ему хоть какой-то знак. И когда этот смешной богатырь выложил свою столь же смешную проблему, он попросту решил совершить христианский поступок. Звучит странно, но, если знать подоплеку, – весьма логично.

Дело в том, что, прекрасно разбираясь в военной тактике и являясь правой рукой отца Уолтера, который за их недолгое знакомство научился доверять рыцарю, почти как самому себе, сэр Эндрю точно знал, чем закончится завтрашнее сражение. У сторонников Алой розы, занявших заведомо проигрышную позицию на поле боя, не успевших выстроить сколько-нибудь значимую систему управления войском и – с учетом совершенно не принятого ими во внимание герцога Норфолкского, чьи действия должны были привести Белую розу к победе… короче, у армии, стоящей на этой стороне ручья, просто не было ни единого шанса. Вот и решил сэр Эндрю: пусть мальчишка живет. Получится у него – прорвется к своей неведомой цели, и, сколь бы смешна она ни была (а какой еще может быть цель в этом возрасте?!), это спасет его от завтрашней бойни. Нет – так и так погибнет. Но хоть шанс будет. Даст Бог.

А вот дальше начинаются детали, благодетелем от папского престола не предусмотренные. Например, если Церковь дала свое благословение, значит ли это, что красть надо самых лучших лошадей? Рыцари – они не только мечом махать умеют, они и по части трофеев специалисты. Впрочем, отведенный Всевышним на сегодня запас неожиданностей был еще не исчерпан.

– Барон! Где сэр Джон?!

– Здесь я, болван! Что стряслось?! А, это ты, Мак-Карти. Ну?

– Ральф Норман. Собственной персоной…

– Где?!!

– Ох… отпустите мою кольчугу! На… ох, ну и хватка у вас! На том берегу ручья, прямо у дороги.