Паучья сеть (СИ) - Бернис Лилия

«Жаль, что я форму не могу менять. Если бы можно было превратиться в косу, то ты в самом деле очень напоминал бы жнеца богини Смерти», — с легким смешком заметил одушевленный меч, воспользовавшись глазами своего владельца, чтобы тоже взглянуть на отражение.

— Ты как-то слишком воодушевлен. Ты же помнишь, что цель нужна живой? А никого лишнего я устранять не собираюсь, это вопрос репутации, которую я намереваюсь начать создавать. Да и крошить людей пятого принца — не лучшая идея.

— Я все понимаю, Наиль, — с горечью отозвался Зиргрин. — Не думай, что, превратившись в меч, я поглупел. Ты вполне успешно справляешься с моей жаждой крови. Твоя сила воли серьезно улучшилась. И моя радость относится к тому, что ты, наконец-то, вернулся к своему основному ремеслу. К слову, что ты думаешь о подконтрольных духах?

— Сам ведь знаешь. Кто бы отказался от такого подспорья?

— У них есть свои ограничения, но по большей части они очень помогают в разведке.

— Но ты отказался меня учить этому.

— Тогда ты был не готов. Сила воли была недостаточной, да и контроль магической энергии был очень слабым. Попытка подчинения низшего элементаля сильно повредила бы твою душу.

— Но теперь все иначе?

— Сейчас уже можно попробовать.

Наиль радостно улыбнулся под маской, нажимая на скрытый механизм и наблюдая, как в сторону отъезжает часть стены, раскрывая тайный проход. Если он сможет обзавестись подконтрольными духами, то его эффективность в качестве убийцы взлетит до небес. Зиргрин ничуть не скрывал, что немалую доли славы лучшего из убийц он заработал благодаря им.

Покинув длинный и темный подземный тоннель, парень выбрался недалеко от принадлежащей Кинжалам таверны, но направился в противоположную от нее сторону. Немного попетляв под иллюзией по узким трущобным улицам, загаженным всевозможными помоями, Наиль свернул с пути от патруля городской стражи, охранявшей основную дорогу от городских ворот, нырнул в небольшой проулок и забрался в черную карету с зашторенными окнами.

«Поехали» — отправил он ментальный приказ сидевшему на месте возницы Третьему.

Столица была очень большой, пересекать ее пешком было слишком долго и непродуктивно. Щелкнул кнут, купленная специально для таких целей карета, покачиваясь на рессорах, мягко тронулась с места.

Наиль, уже полностью настроившись на предстоящую работу, спокойно дожидался окончания поездки. Конечно же, к самому особняку пятого принца карета не поехала. Третий остановился за два квартала от нужного места.

Наиль выскользнул под иллюзией из кареты, направился в сторону огромного здания, занимавшего просто невообразимые для центра столицы территории. Такое большое и дорогостоящее владение лучше всяких слов говорило о статусе и влиянии пятого принца. Король ценил его, очень ценил. Из собранных разведкой Кинжалов сведений, только первый и пятый принцы были удостоены такого отношения к себе своего венценосного отца. Остальные его дети занимали различные младшие должности и совершенно не интересовали короля. Второй принц, по слухам, в качестве политического заложника находился в Ритании. Отправив туда сына, якобы для получения образования, король заручился нейтралитетом соседей во время войны с Хальмином. Ритания, хоть и не имела общих границ с Альзардом, но легко могла бы пройти по землям своих более слабых соседей, если бы увидела шанс. Разумеется, король такого шанса давать не собирался, так что в свое время в обмен на сына привез из Ритании свою будущую жену, четвертую принцессу Ританскую, Камелию. Впрочем, после пышной и красивой свадьбы Камелию редко кто видел. Точнее, ее видели, но о ее статусе старались не говорить вслух. Его Величество ненавидел сплетников. Еще сильнее он ненавидел женщин. Так что девушка, вместо становления королевой, была сослана в крыло прислуги. Периодически ее оттуда забирали, приодевали и показывали прибывшим с визитом Ританским послам. Но после приема, едва высокие гости покидали дворец, несчастная вновь возвращалась к натиранию полов и чистке ночных горшков.

Третий принц был совершенно лишен амбиций, так что потратил свое содержание на покупку имения с прилагавшимися к нему плодородными землями, где посвятил себя заботе о своих владениях. Четвертый и шестой принцы служили в армии под командованием своего героического старшего брата — Альзарда Третьего, но звезд с неба не хватали. Что касается седьмого…. Самый младший из принцев был известен на всю страну как позор Его Величества. Он не умел сражаться, не прошел обязательного для принцев обучения, из-за чего слыл невеждой. Говорят, король был так сильно разочарован в этом своем отпрыске, то приказал вышвырнуть его из дворца, и запретил тому показываться на глаза. Конечно, принц все еще получал определенное содержание, все же он был членом королевской семьи, но это скудное содержание он проматывал в ежедневных попойках и походах в бордель. Седьмой принц снискал себе славу бестолкового недалекого повесы. Так что первый и пятый принцы были единственной радостью короля. И каждый сын умудрялся радовать отца по-своему.

Размышляя обо всем этом, Наиль пробрался на территорию особняка и начал медленно прочесывать территорию в поисках цели. Из полученных сведений, предатель сейчас проживает где-то на территории, но, само собой, он не будет жить в самом особняке, принц ни за что не допустит в свое жилье пса, однажды уже цапнувшего кормящую его руку хозяина. Именно поэтому Наиль начал обследование с домиков прислуги и охраны.

Одновременно он развернул на полную мощность свой ментальный дар. Психика мастеров смерти имеет свои особенности, так что найти цель не должно быть проблемой. И цель вскоре оказалась найдена. Что забавно, в рабском ошейнике. И как раз в этот момент его воспитывал крепко сложенный наказатель.

У пятого принца позади роскошного особняка между бараками для рабов и прислуги скрывалось небольшое приземистое здание, у которого были просто впечатляющие подземелья. Большая часть этого места пустовала, в некоторых камерах находились довольно изможденные пленники, очевидно, не лучшие друзья Его Высочества. Отдельное крыло подземелий занимали наказатели, обучающие рабов, и вот здесь живых существ оказалось довольно много. Многие из них уже были сломлены и вели себя, словно послушные питомцы, некоторые были распяты между рунических артефактных столбов в унизительных позах, совершенно обнаженные и подвергающиеся «воспитанию».

Наиль, которому пришлось приложить немало усилий, чтобы безопасно пробраться в эти защищенные подземелья, вызвал лоя и создал глушащий звуки магический полог.

— Проведи меня тенями внутрь камеры.

Лой кивнул, после чего стал покрываться тьмой. Следом, словно окутываясь плотным черным дымом, погружался в тени Наиль. Ранее он много размышлял о возможностях своего магического зверя и пришел к выводу, что он мог бы переносить его тенями. В отличие от Зиргрина, Наиль не обладал темным даром сам по себе, так что проникновение в некоторые места превращалось для него в определенную сложность. Но здесь, как оказалось, на помощь приходил лой! И это не могло не радовать. Наиль уже начинал сомневаться в полезности такого питомца, который только и может, что есть и спать у него в рукаве. Ядовитость магического зверя была довольно сомнительным подспорьем. К счастью, оказалось, что лой способен не только сам перемещаться в тенях, но и протаскивать с собой хозяина. И если у обладателей темного дара такая процедура вызывала боль из-за сжатия тела, то лою подобное было так же просто, как зевнуть.

Вскоре Наиль, которого через щель под дверью протащил лой, предстал перед распятым на рунических столбах обнаженным мужчиной с татуировкой на груди в виде кинжала с семью алыми каплями и двумя пустыми.

«Технологии Гарадата», — заметил Зиргрин. — «Похоже, пятый принц имеет какие-то дела с темными магами».

Наиль осмотрел место воспитания. Его цель стояла на коленях, которые были прижаты к полу мощными металлическими скобами. Руки в позе креста были растянуты так, что от непрерывного напряжения у воспитуемого вздулись вены. Широкое кольцо фиксировало талию и нижние ребра, мешая полноценно дышать, из-за чего дыхание пленника было быстрым и слабым. Железный ошейник на горле фиксировал голову задранной вверх, вынуждая смотреть в затянутый паутиной серый потолок.