Спящая волшебница - Майкл Муркок

– Мишелла!

– Она умерла? – раздался печальный голос металлической птицы.

– Да. – Элрик с трудом выдавил из себя это слово.

– Тогда я должна отнести ее назад в Канелун.

Элрик осторожно поднял окровавленное тело Мишеллы, поддерживая рукой голову, почти отделенную от тела. Он положил мертвую волшебницу на ониксовое седло.

Птица сказала:

– Больше мы не увидим друг друга, принц Элрик, потому что моя смерть последует вскоре за смертью моей хозяйки Мишеллы.

Элрик опустил голову.

Птица расправила свои сияющие крылья, раздались звуки, напоминающие удары цимбал, и птица поднялась в воздух.

Элрик смотрел, как это прекрасное существо сделало круг по небу, потом повернулось и полетело на юг к Краю Мира.

Элрик спрятал лицо в ладони, но слез у него не было. Неужели судьбой всех женщин, которых он имел несчастье полюбить, становится смерть? Осталась бы Мишелла жить, если бы позволила ему умереть, как он того хотел? В нем не было гнева, только отчаяние бессилия.

Он почувствовал чью-то руку на своем плече и повернулся. У него за спиной стоял Мунглам, а рядом с ним – Ракхир. Они выехали за стены Танелорна, чтобы найти Элрика.

– Знамена исчезли, – сказал ему Ракхир. – И стрелы тоже. Остались только тела этих существ. Мы их закопаем. Ты вернешься с нами в Танелорн?

– Танелорн не принесет мне покоя, Ракхир.

– Пожалуй, ты прав. Но у меня дома есть снадобье, которое притупит некоторые из твоих воспоминаний, поможет тебе забыть часть того, что ты пережил за последнее время.

– Я буду тебе благодарен за него, хотя и сомневаюсь…

– Оно подействует. Я тебе обещаю. Кто-нибудь другой, отведав его, забыл бы все, но ты можешь надеяться лишь на то, чтобы забыть хотя бы немногое.

Элрик вспомнил о Коруме, Эрекозе и Джери-а-Конелле, об их общей судьбе и подумал, что даже если и умрет, то родится в новой инкарнации, чтобы снова сражаться и страдать. Вечность борьбы и боли. Если бы он смог забыть это знание, то и этого было бы достаточно. У него возникло желание как можно скорее оставить Танелорн, уехать как можно дальше от него и посвятить себя каким-нибудь мелочным человеческим заботам.

– Я так устал от богов и их борьбы, – пробормотал он, садясь на золотистую кобылу.

Мунглам устремил взгляд в бесконечную пустыню.

– Интересно, устанут ли когда-нибудь боги от своей борьбы? – сказал он. – Если это произойдет, то вот будет счастливый день для человека. Возможно, все наши сражения, все наши страдания и неурядицы – всего лишь способ избавления от скуки Владык Высших Миров. Может быть, именно поэтому они создали нас несовершенными.

Они направились в сторону Танелорна, а ветер печально застонал в песках пустыни. Песок уже начал засыпать тела тех, кто хотел развязать войну против вечности и неизбежно открыл для себя иную вечность, которая зовется смертью.

Некоторое время Элрик скакал бок о бок с остальными. С его губ готово было сорваться имя, но так и осталось непроизнесенным.

И вдруг он, вытащив из ножен рунный меч, пустил кобылу галопом к Танелорну. Меч затянул свою песню, а Элрик угрожающе размахивал им, обращаясь к безразличным небесам. Кобыла встала на дыбы, колотя копытами воздух, а Элрик кричал и кричал голосом, полным отчаяния и гнева:

– Будьте вы прокляты! Прокляты! Прокляты!

Но те, кто его слышал, – а возможно, среди них были и боги, к которым он обращался, – знали, что на самом-то деле проклят именно он, Элрик из Мелнибонэ.

Примечания

1

Джон Мартин (1789—1854)-английский художник-романтик.

2

Перевод Р. Адрианова.

3

Перевод Р. Адрианова.