Кровь решит за нас - Евгения Чепенко

— А сейчас?

Она улыбнулась.

— О тебе.

Санька открыл рот, но, взглянув в насмешливые черные глаза, понял, что перебарщивает. Вздохнул и подавил желание узнать, что именно она думает. Он и сам толком не знал зачем ему ее мысли, просто они были нужны, хотел знать. Поначалу он не находил в себе такой потребности, но чем дольше они жили, тем больше он узнавал о ней нового, пока, в конце концов, не сложилось ощущение, что и не знал он ее все эти годы и не называл “сестрой”. А с этим открытием пришла ревность, как бы это глупо не звучало, но именно ревность. Он ей рассказывал о себе практически все, а она так мало, лишь десятую часть. И сейчас тоже самое. Почему она молчала про этого гада? Почему не сказала, что ее кто-то пытался обнять? Может быть нравилось. Сашка тряхнул головой. Совсем идиот? Нашел, что думать.

Открыл перед ней двери корпуса, помог спуститься по лестнице, бегом добежал и распахнул переднюю пассажирскую дверь. Наталка неуклюже расположилась на сиденье и смущенно улыбнулась. Сашка тут же забыл обо всех своих страхах, в груди начала разрастаться нежность. Он знал ее этот взгляд. “Я знаю, я толстая и страшная, и не успокаивай меня”. Заставил себя не смеяться, закрыл дверь, обошел машину, сел за руль.

— Кушать хочешь?

— Хочу! — обрадовалась она, тут же позабыв о своих бедах. Санька убрал ее сумку, достал с заднего сиденья коробку пиццы и поставил девушке на колени.

— А! Это вот почему так вкусно пахнет!

Парень улыбнулся, завел двигатель и вывернул на дорогу.

— Ешь.

Дважды уговаривать не пришлось, последнее время ее аппетиты радовали количеством, странностью и разнообразием. Он ввел в привычку учитывать все. Среди прочего устроил на полхолодильника стратегический запас яблок и апельсинов, потому как, если остальное он успевал сгонять купить, то это она ела в неимоверных количествах и хотела всегда. Поражало одно, как в его сына столько всего помещается при его мелких габаритах?

Ему под нос сунули кусочек.

— Будешь? — черные глаза обожающе смотрели на него. С удовольствием подчинился и вспомнил о возложенной на него миссии.

— Девочка моя.

Она промямлила нечто непонятное с набитым ртом, но судя по интонации точно вопросительное.

— Наташенька, мы к родителям сейчас заедем.

— Зачем?

— Папа хочет тебя с твоей бабушкой познакомить.

Она перестала жевать.

— С какой такой бабушкой? У меня погроб жизни никогда не было бабушки, кроме Татьяны Ивановны.

— Сергей с ней разругался сразу после твоего рождения, они все это время не общались. Мама узнала, помирила их.

Наталка замолчала, хмуро глядя перед собой. Саша испугался. Если она начинала хмуриться и молчать, это было плохо. Это означало, что где-то там пропадает маленький капризный ребенок и включается рассудительная расчетливая женщина, а если она включает скрытую сторону своей натуры, то начинает решать все проблемы сама, причем довольно долго еще не сможет выйти из этого состояния и тогда стресс ей обеспечен. А она беременная! Пошли бы все!

— Девочка моя, хочешь, не поедем! Давай не поедем.

— Тебя папка просил сказать, да?

Парень кивнул.

— Ясно. Он знал, как я отреагирую, и боялся, поэтому тебя попросил! Самое мое слабое место нашел. Нет. Не надо, поехали знакомиться. Интересно.

Саша расстроенно наблюдал, как она аккуратно откусила очередной кусочек, в противоположность тому как жадно ела до этого.

— Наташ, — без особой надежды позвал он. Может и получится успокоить ее.

— Да?

— А с голодным мужем поделиться?

Девушка ласково взглянула на него, черты лица смягчились, напряжение ушло, она расслабилась, и его сексуальный ребенок вернулся на место.

***

Нина на пару с Анной Витальевной, расположившись на диване, внимательно наблюдали как Сергей бегает по залу из угла в угол.

— Она меня убьет. Точно убьет. Или хуже — любить перестанет.

— Сын, тебе сорок лет!

— Витальевна, у тебя уговор не меняется, — усмехнулась Нина.

— Ничего подобного. Это у вас привычки одинаковые. Мельтешите туда-сюда. Видела я ее в ЗАГСе. Худющая девчушка, одни глазищи черные на лице и все, прабабка и та пофигуристее была. Чего она тебе сделает?

— Мам, давай ты сначала узнаешь Наталку, а потом говорить будешь.

— Сереж! — возмутилась Нина.

— Прости, — буркнул недовольно он.

— Не переживай ты так, — улыбнулась она мужчине. — Санька справится. Вот увидишь, все хорошо будет.

— Да, он уже справился, по Наташе сразу заметно, что справился, — пробубнила Анна Витальевна.

— Мама!

— Мама молчит.

— А по-моему мама много гово…

Зкончить Нине не дали. Залаял пес, хлопнула калитка, и спустя минуту в коридоре послышался шорох. Сергей замер, напряженно уставился на дверной проем.

Первым показался Саша, из-за его спины высунулась Наталка, задорно улыбнулась отцу, и Нина с радостью увидела как ее муж облегченно выдохнул. Ребенок справился, определенно, у нее самый замечательный сын на свете.

Полчаса спустя девушка тянула апельсиновый сок и с нескрываемым любопытством пытливо изучала новоиспеченную бабушку. Сергей, скрывая улыбку, налюдал как мать пытается сделать вид, что равнодушна к пронизывающим черным глазам. “Чего она тебе сделает?” Мужчина был уверен, что теперь Анна не рискнет повторить свой вопрос. С одной стороны он был безгранично горд тем, что это его дочь, с другой стороны общее напряжение немного нервировало. Сергей был благодарен Нине, которая старалась бессмысленной болтовней заполнить неловкость, мало того, твердо намеревалась втянуть в это окружающих.

— А из-за чего вы не общались столько лет? — неожиданно задала вопрос девушка, выловив мгновение, когда Нина замолчала.

— Я ушел из дома, — выдал заранее заготовленный ответ мужчина.

— Почему? — Санька с ужасом понял, что женщина Наталья выплыла наружу. Черт! Отложил вилку, осторожно ласково провел по ее колену под столом. Девушка протяжно вздохнула, но сдаваться пока не собиралась.

— Так почему? — повторилась она.

— Я поругался с твоей бабушкой.

Дочь скептически взглянула на отца.

— Так, ладно, — Анна отодвинула тарелку. — Никому этот фарс не нужен. Я сама выгнала его вместе с тобой грудной на руках и велела не возвращаться.

— Понятно, — девушка улыбнулась, сделала еще глоток. — Не возвращаться, я так понимаю, со мной. Один-то, наверное, мог.

Пожилая женщина повела бровью и твердо взглянула в проницательные глаза девчушки, перед которой сейчас чувствовала себя бескрайне виноватой.