Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич

Данила приблизился к тому месту, где должна быть дверь. Стена безмолвно дала понять, что это не так.

— Ну и чего? — растерялся Данила. — Нет, это точно лифт!

Шедший следом Наронгсак молча тычет пальцем куда-то вбок, распахивается дверца, виден стальной штурвал.

— Крути! — коротко приказывает индонезиец.

Данила густо краснеет — не мог посмотреть внимательнее? С досады он поднимает забрало, затхлый влажный воздух врывается в легкие. Чувствуется слабый запах чего-то знакомого … сена, что ли? Откуда тут сено!? Ладно … Данила крутит штурвал, невидимый механизм поддается без сопротивления, как будто его только недавно смазали. Спустя несколько секунд раздается громкий щелчок, штурвал останавливается, словно наткнулся на препятствие. Противоположная стена вздрагивает, как от удара и начинает медленно отползать в сторону. Открывается мрачный вход, из прямоугольного отверстия чуть слышно тянет плесенью, запах прелого сена усиливается. «Здесь хранится сено? — смутно удивился Данила. — Этого не может быть! И запах какой-то едкий … да это фосген!!!» Он вспомнил, как давно, еще в школе, учитель рассказывал об оружии массового уничтожения. Пожилой майор запаса надтреснутым голосом сообщал юным болванам, какие бывают признаки отравляющих веществ. Малолетние идиоты и идиотки таращились в смартфоны, слали друг другу смс, делились смешными фотками. И Данила был таким же! Но слова старого майора о прелом сене почему-то осели в памяти. А еще он говорил о том, что отравление малой дозой происходит незаметно. Пару раз вдохнул-выдохнул — вроде ерунда! Но через три-четыре часа легкие наливаются кровью, забиваются дыхательные пути и человек погибает мучительной смертью от удушья. И несмотря на то, что фосген разработан еще в самом начале двадцатого века, перед Первой мировой войной, антидота до сих пор нет.

Данила молниеносно опускает забрало, включает принудительную вентиляцию воздуха. Обернувшись, видит, как Наташина рука тянется к шлему с явным намерением снять его, а Тигран уже снял!

— Нет!!! — изо всех сил кричит Данила. — Всем одеть шлемы, дышать только через противогазы! Здесь яд!

Он бросается к девушке, по ходу насаживает шлем на тигранову башку. Ладонь плотно ложится на ошейник, пальцы сжимают уплотнительный обод. Второпях Данила так крутнул, что едва не свернул шею Наталье. Девушка сдавленно вскрикнула и отшатнулась.

— Извини! Извини пожалуйста, я очень спешил, — виновато произносит Данила. — Фосген страшный яд.

— Да-да, — кивает Наташа.

В широко раскрытых глазах виден страх, недоумение и какое-то странное любопытство.

— Тигран, ты как? — спрашивает Данила. — Не успел надышаться?

— Да вроде нет, — пожал плечами Тигран. — А почему ты решил, что запах гнилой травы это яд?

— В школе изучали виды отравляющих веществ. Запомнил, что фосген так пахнет.

— В ваших школах изучают отравляющие вещества!? — опешил Тигран.

— Да. И еще обращению с оружием.

— Хорошие у вас школы, — одобрительно кивнул Наронгсак. — Знания правильные дают. Жизненные!

— Да, школа у нас что надо, — чуть смущенно согласился Данила. — Только вот ученики дураки, не понимают этого.

Сразу за раздвижной дверью из цельной стальной плиты начинается лестница. Грубо вырезанные из горной породы ступени ведут вниз по короткому извилистому проходу. Лестница коротка, полтора десятка ступеней обрываются усыпанным осколками камня полом. Прежде чем ступить на него, Данила внимательно осматривается — мало ли какие сюрпризы мог приготовить незваным гостям Роджер! Но капканов на медведей не видно, мин растяжек тоже фиксируется. И на невысоком потолке, сплошь утыканном небольшими сталактитами, тоже «подарков» не видать. Топнув пару раз ногой на всякий случай, Данила осторожно идет вперед. Зал, в котором покойный Мур хранит свои тайны и сокровища, невелик. Пять на шесть метров, потолка можно коснуться кончиками пальцев, если подпрыгнуть, стены не обработаны, все в подтеках давно застывшей лавы и нехорошо блестят свежими наплывами. Вдоль стен расположились присыпанные каменной крошкой массивные, похожие на саркофаги ящики. Тускло блестят запорные устройства из нержавеющей стали. Сбоку, на кособоком булыжнике сиротливо примостился неказистый чемоданчик из алюминия. И все!

Ни тебе россыпей золотых монет, ни сундуков, развалившихся под тяжестью самородков. Нет блюд золотых, усеянных по ободу каменьями драгоценными, кувшинов, кубков и тарелок — тоже из золота. И все это в беспорядке свалено в огромную кучу! Именно так изображают в кино сокровищницы древних властелинов, современных тиранов, инопланетных королей, императора галактики и Скруджа Макдака.

— И чё? — произносит Данила сакраментальную фразу после беглого осмотра пещеры.

— Это все, — чуть смущенно отвечает Наронгсак. — Других пещер у Роджера не было.

— Уверен? А ты что думаешь, Наталья?

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Вроде все. Ведь браслет привел сюда!

— Раз, два, три … итого шесть ящиков и один чемоданчик. У моей бабушки в чулане больше старья хранилось.

— Данила, у вас устаревшее представление о сокровищах, — говорит Тигран, волнуясь так, что обращается на «вы». — В этом мире золото имеет ценность только в глазах людей и то скорее по привычке. Для рептилоидов золото всего лишь металл, пригодный для изготовления различных электронных устройств. И женских украшений, которые не надо чистить, ведь золото не окисляется. Насколько я знал Роджера, он был абсолютно равнодушен к украшениям, искренне не понимал тягу людей к блестящим побрякушкам и вообще презирал так называемые традиционные ценности типа картин известных художников — просто мазня! — скульптуры — голая баба, и что? — из литературы ценил только справочники. Он был практик и потому считал ценным приобретением исключительно оружие. Потому что с его помощью можно обзавестись и камешками, и золотишком, и всей прочей дребеденью, которую умничающие простофили считают чуть ли не бесценной.

— То есть в ящиках «стволы»? — с недоверчивым прищуром спрашивает Данила.

— Нет. Это было бы слишком примитивно. Я предполагаю, что в ящиках хранятся сверхмощные источники энергии.

— И что это может быть? Термоядерные реакторы?

— Вряд ли, — усомнился Тигран. — Я предполагаю, что эти устройства вырабатывают энергию в результате индуцированного распада протонов. Энергоэффективность в тысячи, а может быть, и в миллионы раз больше, чем при термоядерной реакции. При этом никакой критической массы нет, а источником энергии может служить любое вещество в состоянии плазмы.

— Протонные батареи? Это выдумки писателей фантастов!

— На Земле. А здесь … здесь тоже фантастика, — признался Тигран. — Но ходят слухи, что рептилоидам все же удалось создать компактную протонную батарею и даже наладить производство. Оно очень дорогое, очень сложное и опасное. И никто не знает, где расположен завод.

— Получается, Роджер знал? Наронгсак, ты был его телохранителем … тебе что-то известно?

— Нет, — помотал головой Наронгсак. — Я стал телохранителем не так давно. Роджер мог украсть эти батареи раньше.

— Так просто взять и украсть сверхсекретную разработку рептилоидов? — усомнился Данила.

— Он какая-то рассказывал мне, что однажды он едва выжил при нападении на конвой рептилоидов, — заговорила Наталья. — Погибла вся его команда. Он вроде хотел отбить товарища. Или ограбить корабль рептилов.

— Это не суть важно! — взмахнул руками Тигран. — Отжал, ограбил — какая разница? На сегодняшний день это мощнейшие источники энергии в мире инсектов и рептилоидов.

— Ну, допустим. И что дальше?

— Как что? — удивился Тигран. — Энергия — это мощное оружие, это космический корабль с непробиваемой защитой и вооружением, против которого не устоит никто и ничто.

— Ну конечно, — хмыкнул Данила. — Галактический крейсер, имперский звездный флот, звезда смерти … имея столько всего Роджер промышлял мелким разбоем и простецким рэкетом. Чего же он сам корону властелина галактики не примерил?