ИЗ ПЛЕМЕНИ КЕДРА - Александр Шелудяков

– Ну, братцы, жратва у нас теперь классная! Дармовая. Ледник есть. И летом жировать можно. На продуктишках прилично сэкономим, – подытожил Федоров рассказ молчаливый Славка, дружок Никиты.

– Кому что, а Славке экономия. Куда ты на своей легковушке в таежной деревне? – поддел кто-то жадного парня.

– Это вы гнуса поите в тайге, а я деньжат скоплю и отсюда подамся, сторожем куда-нибудь определюсь, – обиделся тот.

Снова расхохотались рабочие, слушая эту словесную перепалку.

В конце марта, когда чаще стали выдаваться солнечные дни, затосковал Илья по Улангаю. Подолгу сидел у окна вагончика, смотрел на буровую, которая, разрывая темноту огнями, сияла новогодней елкой. Вспоминал вечеринки на берегу Югана, в стороне от деревни. Разводили там парни костры-дымокуры от гнуса, танцевали с девчатами, пели частушки…

Теперь он частенько подумывал о Зине. Месяц назад, когда ходил за грузом на тягаче в Медвежий Мыс, даже отправил ей письмо в стихах. Может быть, Зина получила это письмо, думал он. Может быть, побаливает ее сердце в тоске по Илье… Буровая, как недоступный остров, отрезана от остального мира – распутица, связи нет с Большой землей. Но это ничего, сразу же за ледоходом примчится Илья в Улангай на своей моторной лодке, которая зимует около избушки…

Порой Илья присматривается к Верочке-коллекторше. Нравится она ему, да только не знает, как сказать девушке об этом. Опять сомнения гложут Илью: зачем писал любовное письмо председателевой сестре, когда Верочкины глаза ему снятся.

Каждый раз при отборе керна Илья помогает Верочке, Интересуется, какие пласты прошел бур, спрашивает название пород. Твердо решил Илья выучиться на геолога.

– Керн – язык скважины. Смотри лучше, Илья… – говорит Вера, когда слишком надоест любознательный охотник многочисленными своими «почему».

Илья кивает головой, делая вид, что рассматривает керн и все понимает. Сегодня, укладывая промытый керн в ящики, он между делом сказал:

– Это ничего, хорошо… Живешь с Машей в моей избушке…

– За квартиру должны платить, что ли? – удивилась его словам девушка.

– Я рад, тебе с Машей уютно и хорошо было зимовать в моей избушке. И еще потому, что тебя встретил… – смешавшись, выпалил Илья.

Вера поднялась, поправила волосы, выбившиеся из-под шапочки, внимательно посмотрела в глаза парню.

– Ты не влюблен, случайно, в меня? – говорит она резко.

– Влюбись или не влюбись, для тебя я как пень, – с горечью произносит Илья.

– Напрасно так думаешь, Илья, – помолчав, возражает Вера. – Ты чудесный парень, мне нравишься.

– Верочка, а замуж согласна идти за меня? – упавшим голосом спрашивает Илья.

– Если по-настоящему любишь, то пойду… – решительно говорит девушка и добавляет: – Только испытать твою любовь нужно…

Илья обругал себя.

«Как с Зиной быть? Письмо она, наверное, получила… А если не торопиться жениться на Верочке?» – размышляет он дальше, а Верочка смотрит на него внимательно и тоже молчит. Не по себе делается Илье.

«Нет, не надо ждать, – решает он. – Встречу Зину, скажу ей, письмо пьяный писал. Разве трезвый мужик станет стихи выдумывать?..» И, успокоенный, он говорит девушке:

– Я люблю тебя, Вера.

Та молчит некоторое время и вдруг рассказывает Илье доверительно:

– Знаешь, говорят, охотник медвежью шкуру дарит на счастье. Помнишь, когда принес ты ее к нам в избушку? Громадную, с когтями на лапах. Положил у моего топчана. А я тогда загадала вечером: если ты мне приснишься, значит, станешь моим мужем…

– Приснился? – заинтересовался Илья.

– Да… И радостным, счастливым был тот сон!..

Илья испугался. Вера ему казалась такой недоступной красавицей, что он о ней только мечтать решался, а тут девушка сама в любви призналась… Любит она его, оказывается. А может быть, шутит? Разыгрывает его?..

– О чем мы сейчас говорили, ты расскажешь ребятам? – спрашивает он настороженно.

– А чего бояться? – просто говорит Верочка.

Илья побледнел: так и есть, решила пошутить над ним…

– Разве можно над этим смеяться? – мрачнеет он.

Вера поняла его беспокойство и успокаивает ласково:

– Как же скроешь, Илья, если мы с тобой решили пожениться? Может быть, я тебе не нравлюсь?..

Нет, не такой рисовалась Илье любовь и женитьба. Оказывается, все просто и легко… Вот удивятся в Улангае, когда Илья вернется из тайги с красавицей женой. Хорошая охота у тебя была, скажет старая Югана.

С тех пор зачастил Илья в избушку к девушкам. Помогал им в трудном таежном житье. Торопился дрова принести, снег расчистить, бегал за водой, а длинными скучными вечерами рассказывал легенды, придумывал по ходу рассказа истории. Только после объяснения с Верочкой все легенды у Ильи о любви были. Маша-повариха сразу заметила это и нередко беззлобно подтрунивала над парнем.

– Ну, расскажи еще про любовь в тайге, – просила она. – Только постарайся не такую печальную историю, как вчера, вспомнить.

Илья с невозмутимым видом начинал говорить. Медленно текли его слова, складывались в затейливый узор.

– А вот, девушки, есть в нашем урмане такое озеро, на которое лебеди опускаются в самом начале весны. Почему эти гордые птицы полюбили это неприметное озеро, я долго не знал, но так и называл его -Лебединым…

Илья помолчал, а девушки подсели поближе и приготовились слушать.

– Лебединое озеро тихое. Даже в ветреную погоду не плещется, только морщинки бегают. Умеет это озеро говорить с человеком. Надо рано утром прийти к священной сосне, сесть на оголенный корень, который уполз к озеру и пьет воду в жаркие дни. Разговаривает озеро женским голосом. Сам слышал.

В мае, когда утки, гуси и лебеди начали вить гнезда, пришел я и сел под священной сосной. Слышал, как рычали за спиной медведи, визжали собаки, плакала-стонала женщина и звала на помощь. Но оглядываться нельзя. Это злой дух Болот заманивал меня к себе. Сидел я и смотрел на озеро. Смотрел, как плавают лебеди, охорашиваются, чистят перья один другому, разговаривают и смеются по-своему.

Показалось солнце из-за далеких урманов. Заплясали лебеди. Запели человеческими голосами свои тайные гимны…

– Ой, врешь, Илья! – улыбнувшись, сказала Маша, а в глазах у нее любопытный огонек плещется.

– Вечно ты, Машенька, перебиваешь человека. Рассказывай, Илья, – просила Верочка, глаз не спуская с Ильи.

– Они пели… – продолжал рассказывать Илья. – И песня была про любовь. Нельзя ту песню запомнить, а только можно слышать. Озеро поморщилось, хоть и ветерка не было, и начало шептать: «Ты не слушай их песню. Они хотят заворожить твою душу и превратить тебя в черного орла. Станешь сильной, храброй птицей и будешь летать высоко над озером день и ночь, сторожить берега и лебединые гнезда от зверей и зверюшек, от хищных птиц и змей. Бойся, Кучум, волшебных песен, – говорило мне озеро. – Сейчас все лебедушки станут женщинами и приплывут к тебе и будут предлагать в жены самую красивую. Откажись. Не целуй руку красавице лебедушке. Если поцелуешь, сразу же превратишься в черного орла…»

– И ты отказался? Вот глупый-то! – не удержалась Машенька, перебила Илью.

– Отказался, – спокойно ответил Илья, а сам ласково глянул на Верочку. Лицо его оставалось спокойным и печальным. – Так… едва солнце взошло, озеро осветилось изнутри, будто зажгли на дне яркие лампы. Вода стала блестящей и прозрачной, рыбы засияли золотом, мальки порхали разноцветными бабочками. А в глубине, на песчаном дне, увидел я лежащих в ряд тридцать пять черных орлов. Озеро мне и говорит: «Все они когда-то были молодыми охотниками. Всех я отговаривала. Но они не послушали меня. Они теряли сердце и целовали руку невесте-лебедушке… А потом, узнав…»

– Убивали лебедушек?! – опять поторопилась любопытная Машенька, а Верочка сердито посмотрела на подругу.

– Узнав, что они обмануты, – продолжал Илья, даже не взглянув на Машеньку, – взлетали высоко в голубое утреннее небо орлы, складывали крылья и падали камнем в озеро. И ложились охотники на песчаное дно озера, как в могилу. Люди не знают эту тайну и потому считают лебедушек святыми птицами…

Потрескивал огонь в печке, гудел в трубе. Плясали по потемневшим бревенчатым стенам темно-багровые блики.

Кара была любимицей буровиков. Нередко рабочие по апрельскому насту ходили с ней на охоту. Пострелять глухарей, косачей или просто погулять по тайге. Кара миролюбива и послушна. Всегда откликается на зов. Илья ругался: «Забалуете собаку». Привязалась лайка, больше чем к своему хозяину, к Верочке. Жила она по-старому у избушки, под вывороченным пнем. Вера кормила Кару трижды в день. С котлопункта приносила лайке куски повкуснее и даже приучила к сахару и конфетам. В морозы Вера запускала Кару на ночь в избушку. Однажды узнал Илья о такой заботливости и отругал девушку: «Ты сдурела! Собака после тепла на морозе – не собака, мерзливая свинья. Пропасть может».