Война и люди - Никита Демин

— Так точно, товарищ полковник, довелось. По первому году я тогда служил. Вот эту Маковку наш полк брал. А потом оборону здесь держали. Второй раз я в Карпатах, это верно.

Паршин привел нас к старому, уже заросшему кустарником и травой окопу. Его можно угадать лишь по очертаниям.

— Вот здесь была позиция нашего взвода. А это, — он показал па заросший кустарником бугорок, — блиндаж командира роты...

Мы спустились за обратные скаты высоты и слушали неторопливый рассказ старого солдата. Слушали молча, сдерживая внутреннее волнение. Федор Иванович поведал нам о тех, кто отличился в те далекие годы, кто сложил голову.

— Тогда германцам-то мы зубы крепко поломали, — в глазах Паршина мелькнул молодой блеск. — А сейчас и головы не уберегут. Нет, не уберегут!

— Спасибо за службу, отец! — сказал начпоарм, крепко пожимая на прощание узловатую, натруженную руку пулеметчика.

Простившись со старым солдатом, мы долго молчали, находясь под впечатлением услышанного. А потом Л. И. Брежнев обернулся к нам:

— Вы обратили внимание, как блестели глаза у солдат, когда они слушали Паршина? Вот вам еще одна форма политработы. Я уверен, не один лишь Паршин в корпусе ветеран и герой Карпат. Отыщутся и еще, если поискать. Пусть эти старые боевые солдаты пройдут по ротам, побеседуют с молодежью. Да не обойдите их наградами. Все они, как правило, отменные бойцы.

Позднее Паршин не раз выступал перед молодыми солдатами. А вскоре отыскался и еще один ветеран — кавалер Георгиевского креста Иван Григорьевич Ануко. Двадцать девять лет назад он воевал в Карпатах в составе конноартиллерийской батареи. Наша армейская газета рассказала о нем в одном из своих номеров. На эту корреспонденцию откликнулись многие ветераны, в том числе Иван Абрамович Щерба. Ветераны делали большое дело, воскрешая перед бойцами лучшие традиции русской армии. Их рассказы заставляли молодых солдат острее чувствовать и глубже понимать ту большую дружбу, которая испокон веков связывала нас со славянскими народами, с нашими друзьями — чехами, словаками и поляками.

Готовясь к предстоящим наступательным боям, мы вместе с тем заботились о том, чтобы обеспечить себе и крепкий тыл. А надо сказать, что военно-политическая обстановка в Западной Украине была своеобразной. Здесь осталось враждебно настроенное католическое духовенство, связанное с Ватиканом, в деревнях была сильна кулацкая прослойка. Эти враждебные элементы в период стремительного наступления Советской Армии ушли в подполье и оттуда стремились противодействовать Советской власти. Они и являлись тохг социальной базой, на которую опирались бандеровско-оуновские банды. Отступая, гитлеровцы оставляли в тылу наших войск эти законспирированные, хорошо подготовленные националистические банды для шпионажа, террористических актов, диверсий и срыва мероприятий советских органов.

Надо было вовлечь трудящихся в активное советское строительство. Командиры и политработники вели широкую политико-воспитательную работу среди местного населения. И, надо сказать, работа эта давала добрые плоды. Простые люди, избавившись от угнетателей, помогали нам обезвреживать фашистских прихвостней. Местным жителям разъяснялось постановление Военного совета 4-го Украинского фронта о наведении воинского порядка в прифронтовой полосе. Оно было отпечатано на русском, украинском и польском языках. В постановлении говорилось:

«...В целях защиты интересов и безопасности гражданского населения, борьбы со шпионами, диверсантами и нарушителями воинского порядка в прифронтовой полосе Военный совет фронта постановляет:

1. Обязать всех гражданских лиц, не имеющих специального разрешения советских органов на ношение оружия, в трехдневный срок сдать органам милиции и военным комендантам все огнестрельное и холодное оружие и взрывчатые вещества.

2. Запретить проживание в населенных пунктах лицам, не принадлежащим к постоянному местному населению, за исключением имеющих письменное разрешение райисполкома или начальника милиции.

Всех граждан, обманутых немцами и скрывающихся в лесах, обязать вернуться в свои села и заняться мирным трудом.

3. Запретить местным жителям пускать на ночлег каких бы то ни было посторонних лиц, в том числе военнослужащих, без разрешения гражданских властей или военного коменданта.

4. Для охраны сельских населенных пунктов в ночное время выделить дежурных из местных граждан, вменив им в обязанность задерживать подозрительных лиц и не допускать в населенные пункты чужих людей.

5. Повести решительную борьбу с распространителями ложных и провокационных слухов. Хранение и переписку вражеских листовок, газет, журналов и прочей антисоветской литературы рассматривать как пособничество врагу в военное время.

Вражеских шептунов-провокаторов, восхваляющих немецко-фашистскую армию и ее грабительские порядки на оккупированной территории, немедленно задерживать и передавать следственным органам для предания суду военного трибунала».

Привожу этот документ почти полностью для того, чтобы показать, насколько сложной была обстановка в нашем тылу в предгорьях Карпат. К тому же это постановление начисто отметает ложные измышления некоторых западных историков, воспоминания недобитых фашистских генералов, клевещущих на Красную Армию.

Местные жители с удовлетворением приняли это постановление Военного совета фронта, активно помогали проводить его в жизнь. Но все же хлопот было немало. В полосе наступления корпуса, в глухих непроходимых лесах, в ущельях, да и в некоторых населенных пунктах, таких, например, как Космач, Зажече, скрывались, бандеровцы. Они нападали на отдельные машины и повозки, доставлявшие продовольствие и боеприпасы к линии фронта, подкарауливали и зверски убивали наших военнослужащих. Много страданий принесли украинские буржуазные националисты разных оттенков местному населению. Бандиты забирали у гуцулов последнее продовольствие, расправлялись с теми, кто помогал Красной Армии.

Однажды позвонил мне из политотдела 2-й дивизии Михаил Трофимович Полтавец:

— Никита Степанович, помните того старого гуцула, что у сельсовета красный флаг вывесил?

— Еще бы! — отвечаю. — Буду у вас, обязательно в гости к нему заеду. А что?

— Его уже нет в живых. Вчера вечером бандеровцы убили.

Я едва трубку из рук пе выронил. Звери! Расправились со стариком.

— Поймали убийц?

— Нет пока. Ищем.

Командование корпуса разрабатывало новые и новые мероприятия, направленные на ликвидацию бандеровско оуновских банд. Мы учли, что сложность борьбы с бандеровцами состояла в том, что они ловко маскировались, скрывались в лесах, переодевались в советскую военную форму, орудовали скрытно, нападали внезапно, из-за угла.

Командир корпуса, начальник штаба, работники политотдела — все мы не раз собирались, думали, что предпринять, как помочь местному населению. Среди местных жителей было много мужчин, в том числе и молодых. Банды, приходя в деревню, порой под страхом смерти «мобилизовывали» молодежь, пополняли свои ряды. Что делать? Местные жители сами нашли выход: просили призвать их в армию. А что? Это дело, решили мы, надо призвать в армию тех, кто подходит по возрасту.

Свои соображения доложили Военному совету армии. Было принято решение: все мужское население, способное держать в руках оружие и воевать, призвать в ряды Советской Армии. Этим важным и сложным делом на местах занимались командиры и политработники частей корпуса. За сравнительно короткий срок на сборный пункт прибыло несколько тысяч молодых мужчин.

Были ли среди них враждебные нам люди? Да, были. Вскоре мы убедились в этом. Однажды к подполковнику Бульбе, начальнику особого отдела корпуса, пришел невысокий молодой гуцул. Подполковник вел большую работу с призывниками, и его знали многие. Парнишка очень волновался, говорил полушепотом, путал русские слова с украинскими:

— Я их сразу спизнав. Тыждень тому воны у нашему сели булы з бандою, грабылы...

Выяснилось, что ночью к нам в лагерь с группой призывников прибыли два бандита. Это был первый сигнал.

Александр Михайлович Бульба установил за подозрительными наблюдение. Вскоре выявили еще одного, главаря. По-видимому, их специально присылали в лагерь, чтобы вести среди призывников подрывную работу, держать их в страхе.

Разоблаченных бандитов судили, и там же, па сборном пункте, приговор привели в исполнение. В основном же к нам пришли люди хорошие, они горели желанием сражаться с оружием в руках в рядах Красной Армии.

Решительные меры против бандитов сыграли важную роль. Призывники воспрянули духом: повеселели, стали старательнее обучаться военному делу, интересовались жизнью страны, положением на фронтах.