Ангел для Дьявола (СИ) - Мушенок Анастасия

Когда Челси увидела миссис Сьюзи на её щекам появился еле заметный румянец. Глаза обрели блеск от радости видеть её — свою маму. Челси и подумать не могла, что она у неё есть, настолько рядом.

— Привет, — улыбчиво с хрипотцой поприветствовала Челси.

Сьюзи села на стул рядом стоящий с кроватью Челси.

Разговор порой не вязался, потому как никто из них не мог поверить и принять мысль, что первая встреча матери и дочки — последняя, прощальная. Им двум хотелось плакать, но каждая делала паузу, чтобы подавить в себе горечь. Миссис Сьюзи решила поделиться своими успехами, которые явно окажутся по нраву дочери.

— Ты наверное не знаешь, но теперь я правитель в Небесном мире. У нас две пары ждут малышей. Это так чудесно! Я никогда не видела жителей небесного мира таким свободными, возможность делать выбор самим, так окрылила и осчастливила всех! — радостно воскликнула Сьюзи.

— Я очень рада! Прекрасная новость! — заискрилась от радости Челси, но веки невольно закрывались от усталости.

Сьюзи смотрела в сторону и не заметила состояние дочери, поэтому продолжила:

— Вот Майкл вырастит и моё место по праву перейдёт ему. Он будет достойным правителем Небесного мира, — воодушевленно делиться миссис.

— Да, точно, — улыбаясь с трудом, удерживая уже довольно тяжёлые веки.

Сьюзи посмотрела на дочь и обеспокоилась, поспешив сообщить Огастину о состоянии Челси.

— Я пойду, доченька, ты отдыхай и набирайся сил, — сказав, нагнулась к дочери, поцеловав в лоб, поправив собравшийся волос и спустившееся одеяло.

Когда дверь закрылась за спиной Сьюзи. Она зарыдала прикрывая рот ладонью, глуша издаваемый ею вой. Долгожданная встреча оказалась донельзя невыносимой. Как бы ей хотелось, чтобы это оказался страшный сон, а проснувшись она увидит свою дочь счастливо убаюкивающей своих малышей, осыпая Сьюзи бесконечными вопросами об их воспитание.

Собравшись духом, поспешила прямо по коридору, обнаружив Огастина в своём кабинете в разъярённом состояние, ведя диалог с чёрным ангелом.

— Огастин! — обратилась она к нему, перебив поток его ругательств.

— Вон! — крикнул гневно, пришпилив красным, дьявольским взглядом Сьюзи, отчего женщина вздрогнула от испуга. Такой реакции она не ожидала, но Огастин быстро пришёл в себя, прозрев, кто перед ним стоит. — Прошу прощения, мой гнев адресован не вам, что-то случилось миссис Сьюзи?

— Да, Челси…

Огастин рванул пулей за дверь.

Глава 43

Замок превратился в улей. Гудели его жители словно пчёлы, всполошившись от навалившейся на них паники, а потревожить решила стоящая на пороге смерть, протянувшая рученьки свои к ангельской душе. И сердце Огастина, которое любит — разобьётся вслед за любимой, что значило лишь одно — повторяться времена правления Майкла Дюрана. Когда не стало любимой правителя, то он стал вне себя от горя, ярость на вторую жену ослепила разум так, что любой попав в его поле зрения заживо сгорал как от сильной радиации. Мир Ада всколыхнулся, волнение зашло слишком далеко, пуская корни в каждый уголок огненного мира. Всякий житель Ада не прочь наблюдать издевательства над кем-то, купаясь в их крови, но кому понравится, когда этим «кем-то» внезапно можешь оказаться ты? Улицы опустели, воздухе витал лютый кошмар. Такое происходит, когда правитель решил, что по-другому ему никак не унять боль от потери, что по-другому не абстрагироваться от своей беды — причиняя страдания, подвергая жестоким пыткам всех кто хотя бы малость не понравился проходя мимо. Никакие отговорки или оправдания не принимались — Майкл Дюран был жесток. Его замок наполнился кровью, потому как те кто прислуживал ему были жестоко замучены до смерти или нещадно сожжены. Бесспорно, унижениям подвергался и сам Огастин. Майкл всеми фибрами пытался отдалить от себя младшего сына, когда тот наоборот тянулся и просил отцовского внимания, просил не делить их как сыновей — любимого на не любимого. А для старшего Дюрана, Огастин стал чем-то вроде очередной вспышки мести и ненависти за потерю сердца. Зачастую родители перекладывают на детей ответственность за свои ошибки, именно так сделал и Майкл избивая огненной розгой, когда просто навеяла какая-то невинная мысль из прошлого.

Не повезло в то время и чернокрылым девушкам, ангелам. Симпатичные девушки подвергались самым беспощадным плотским утехам с огненной, дьявольской магией, а потом мучились от сильных ожогов на теле и внутренних, рваных ран. Майкл устраивал беспощадные, бесстыдные оргии, потом в знак благодарности одаривал девушек платьями из гардероба второй жены Габриэлы. «Что-что, а вкус у этой сучки был что надо! На вот держи это!» — чванно ухмыляясь, вручал очередной бедняжке красное, пышное платье, а та оскорблённая, убитая горестью — боялась не принять.

Кажется это было вчера… Однако, пришло время правления сына Огастина Дюрана — ещё более жестокого, ещё более влюблённого дьявола, чем может представляться любому.

Пришла весточка, что один из приближённых магов к королю скрывает истинное спасение для Челси. И каково было удивление Огастина узнать что, то самое спасение — Леон Дюран. Коматозное состояние долго не отпускало его. Он рвал и метал, сходя по-настоящему с ума, потому как не мог снова подпустить этого недоумка к его девочке. И вроде на кону её жизнь, но ядовитая ревность заполонила разум собой и заставила вслух задуматься:

— Как? Как так выходит, что тот кто по-настоящему её любит, кто готов отдать жизнь за неё, кто обменялся магией и сделает законной королевой, ей не поможет? Но поможет магическая сила этого сукиного сына, этого бастарда? — Огастин бьёт кулаками стол, рыча и скалясь подобно зверю. — Почему всегда он остаётся первым и лучшим во всём?

Словно спрашивает он сам у себя, но в его поток вопросов вмешивается Марк.

— Всё-таки он дьявол с малой долей ангельской крови.

Огастин поднял глаза прицеливаясь, готовый испепелить заживо своей ненавистью.

— Ты считаешь меня слабоумным? — напористо задал вопрос Марку.

— Совсем не это имел в виду! — отрицательно покачал головой.

— Ладно, плевать. Прикажи привести Леона, надо мою девочку спасать, времени не осталось.

Проговорив, Огастин резко встал из-за стола вспоминая те минуты, когда к нему прибежала бледная миссис Сьюзи. Он помнит, как у него из-под ног земля ушла и время остановилось от дикого ужаса, подумав, что Челси не стало. Хотя оказалось, миссис пришла сказать об ослабленном состоянии здоровья дочери, она была так напугана её немощным положением, что наделала немало шуму. Пусть Огастин предупреждал о ежечасном ухудшение, но увидеть лично вышло для миссис Сьюзи слишком шокового. Да что уж говорить, Огастин и сам пребывал в постоянном потрясение с самого начала. Только теперь, когда появилась надежда, маленький шанс, пусть и не по нраву он, главное чтобы жила, главное чтобы встала на ноги.

Твёрдо шагая навстречу прикованному цепями Леону, Огастин мельком уставшими глазами оценил брата и понял насколько тот, стал жалок. Нет теперь в нём величия и облика горделивости, выглядел точно как побитая собака. Этого и добивался Огастин, когда приказал куэнам каждый день напоминать Леону, какой он ничтожество ни для кого не имеющее значения! Несомненно, судьба посмеялась Огастину в лицо, ведь сейчас жизнь Челси зависит именно от этого «ничтожества ни для кого не имеющее значения».

Конечно, как бы хотел Огастин, чтобы отец посмотрел на него сейчас — подлинного правителя, а не на это жалкое подобие! Леон важный павлин был под надёжным присмотром отца, всем видом показывая кто из них выше, кто ниже, однако не подумал, что отец не вечен, что однажды доберётся до него Огастин и спустит жёстко на землю. Спал и видел, как бы убить Леона, выстраивая план мести.

«И что если бы убил?» — часто посещает его этот вопрос. Очередной раз Огастин послушал Челси и очередной раз она не ошиблась, спасая жизнь не только себе, но ему, детям, своей маме, всем жителям Ада.