Ангел для Дьявола (СИ) - Мушенок Анастасия

— Огастин, можно тебя попросить? — вопрошает Челси, напоминая о себе.

Не было сил у Огастина испытывать всю тяжесть ноши, схватив мага за локоть, потащил за дверь. Жестко прислонив к стенке, держа крепко горло мага, злостно шипит:

— Слышишь, ты меня слышишь? Челси не умрёт! Скорее ты кони двинешь, а Челси будет жить! Понял меня?

— Да, господин, я вас слышу, но и вы меня услышьте! — Огастин прижал ещё сильнее к стене. На что маг умоляюще простонал, — нашей вины в этом нет!

Огастин с бешеным рыком отпустил мага и тот упал обессилено на пол, став лихорадочно дышать.

— Чем ей можно помочь? Может моя кровь или моя магия, или ещё что-то? — пролепетал Огастин.

— Нет. Ни вы, ни даже белые маги не могут ей помочь.

— А что тогда!? Что шакал его побери, тогда ей может помочь!? — громко закричал, ударяя кулаком в стену, каждое слово о безнадёжности ситуации словно лезвием вонзалось в кожу.

— Мы выясняем, ищем, — испугано расставив перед собой ладони, трясся всем телом маг-лекарь.

— Сколько ей осталось? — ядовитый вопрос с трудом сорвался с языка, а желудок выворачивал на изнанку.

— День, два.

— Сука! — выругался он, снова ударяя и избивая стену до хруста в костяшках, глаза превращались в чёрные пустоты. — Чё разлёгся!? Иди ищи, мать твою! Ищи спасения для неё, цепляйся за любую находку! Землю рой, жри, плевать, но чтобы она осталась жива! — схватив за шиворот мага, поднял словно пушинку, отбросив в сторону, а маг как ужаленный побежал, спотыкаясь и падая.

Лбом уперевшись о дверь унимал в себе очередную бурю, чтобы Челси не видела его в таком состоянии.

Женщина текущая по его венам уходит, от него уходит… Чувства захлёстывали. Страшно осознавать, что слова становятся явью: «Как родишь наследника, можешь быть свободна. Я выпускаю птицу из золотой клетке!» — эхом в памяти раздаются слова, которые он уверенно адресовал Челси. Но Огастин даже предположить не мог, что это случится таким образом. Да и не хотел он вовсе её ухода, хотел вместе и до конца. Так вместе жить, чтобы все тыкали в них пальцем и говорили «вот это любовь!», а не это всё происходящее сейчас!

Десять… пятнадцать… сорок минут… час. Столько стоял, не осмеливаясь войти, но сделав глубокий вдох всё-таки решился и вошёл, надев непринуждённую улыбку для неё, чтобы не волновалась.

Он спустился перед ней на одно колено, покрывая жадными поцелуями холодную, почти ледяную кисть.

— Я люблю тебя, Челси!

Она высвободила руку, собравшись что-то сказать, но получилось только немое движение губами.

— Ты хотела меня о чём-то попросить, — проговорил Огастин, он, оживившись, пытался понять следующие попытки шевеления губами.

Было видно насколько сильно ей тяжело давались эти выдавливания речи, а ему насколько тяжело было её понять.

— Сьюзи, — сдавлено, еле слышно произнесла, но Огастин успел уловить.

— Ты хочешь увидеться с Сьюзи?

Она кивнула, подтвердив его вопрос.

— Хорошо, я всё сделаю. Что-то ещё, родная? Хочешь ли с детьми увидеться?

Челси так же согласно кивнула и даже улыбнулась, приподнимая бледные уголки рта. Вышло, конечно, криво, но всё равно она по-прежнему прекрасна. Огастин быстро организовал встречу детей с матерью. Этот день они провели все вместе, в тёплом, семейном кругу. Челси молчала, но Огастин понимал её без слов. Вечером дети уже сладко спали в своих кроватках и Челси дала понять Огастину, что тоже устала и хочет спать. Он не решился уйти, бережно подтолкнув одеяло, укрывая хрупкие плечи Челси, сел на кресло напротив и продолжил охранять сон, любуясь её необычайной красотой.

Глава 41

Марк сидя за стойкой бара, сделал большой глоток выдержанного, элитного коньяка, опустошив дно и поставив со звоном пустой стакан на стол. Под действием алкоголя его тело обмякло, но для полной разрядки ему не хватало малости. Достав из пачки сигарету, зажав её в уголках губ, поджигая, делает глубокие, смакующие затяжки. Сигарета стала медленно тлеть, Марк пуская кольцами дым искоса поглядывая на танцующих нескромно девиц. Одна из них так и зазывала его, пытаясь, потереться интимной частью тела об его колено, но он отпихнул длинноногую брюнетку на расстояние вытянутой руки и дал понять, что не интересно! Она с досадой поджав пухлые губы, поспешила удалиться.

Напротив сидел маг, внешне сильно напряжённый, ведь очередная встреча с Марком не предвещала для него ничего хорошего. Маг был одет в строгий чёрный костюм и белую рубашку, вместо привычного образа в виде чёрной мантии с большим капюшоном. Он ничего не заказывал, ему хотелось наоборот, как можно быстрее оставить это место и чёрного ангела вместе с ним. Но есть договорённости, которые необходимо соблюдать.

— Так что говоришь, девка при смерти? — вопросил Марк, злорадно ухмыльнувшись уголком рта.

— Именно. Жить ей осталось считанные часы, дальше душа её покинет и попадёт в самое пекло Ада, — рассуждает победно маг, потирая потные руки.

— Что прям совсем спасения нет? — спрашивает, одновременно озираясь на заливистый смех девушки стоящей в компании недалеко от барной стойки.

— Есть, то оно есть. Вопрос, только зачем она тебе живая? Договор у нас был иной. Или ты уже позабыл?

— Поубавь тон, Родриг! — рыкнул Марк, сосредотачивая предупреждающий взгляд на маге.

— Может тебе напомнить, кто спас твою перьевую шкуру от господина? — ядовито парирует, щуря взгляд чёрных глаз.

Чернокрылый сбавил свой пыл, сжимая гневно кулаки. Беседа выходила за рамки плана, поэтому Марк решил тактично перейти на другую тему, которая приятно вольётся в уши и забудется эта случившееся неуместна перепалка между ними.

— Не знаю, что ты там себе надумал, но в моих же интересах, чтобы она наконец исчезла из жизни Огастина, из-за неё он отошёл от всех дел, которые приносили нехилую прибыль. Ну и если учитывать, что в Аду должны приумножать зло, а не гасить, то мы с тобой на правильном пути. Да и ты в конце концов заслужил звание верховного мага, а я место первенствующего чёрного ангела. Помехой служит только — она!

— Верно! Пусть с ней всё решиться и дело с концами.

— Помимо тебя больше никто не знает подробности исцеления? Проблем не возникнет?

Родриг задумчиво посмотрел в сторону, потом снова одарил взглядом исподлобья, проговорив:

— Думаю, ни у кого даже мысли не возникнет, что единственным исцелением для девчонки служит Леон!

Марк сильно удивился откровению Родрига, однако искусно демонстрировал маску хладнокровности, хорошо играя задуманную роль.

— Говорят и палка стреляет раз в год, поэтому не должно быть сомнений на этот счёт — никто не должен знать всего того, что ты мне рассказал!

— О чём речь? Сам понял случайно, когда ей магия даже белого мага не подошла. А дьявол белокрылый — союзник смерти, как раз таки является единственным спасением. И ведь, кто бы мог подумать? — будто бы саму себе задавая вопрос, поражаясь необычной ситуации, продолжил: — Леона мать была более послушной и принимала помощь от магов в полном объёме, нежели эта глупышка. Хотя нам её поступок оказался очень даже на руку.

Между ними повисла тишина, каждый задумался о своём. Марк снова посмотрел на ту блондинку и невольно облизнулся. Эта девушка приглянулась ему с первого взгляда. Её длинные волос доходил до округлённой, пышной попы. Большие голубые глаза. Белое, длинное блестящее платье, которое так и хочется снять, оценив формы по достоинству, но кашель мага внезапно привёл в реальность.

— Так отчего же мать Леона умерла? Насколько я наслышан её убила госпожа Габриэла, мать господина Огастина, — не поддельный интерес проявил Марк, закуривая вторую сигарету.

— Да, это был серьёзный, масштабный конфликт в королевской семье! — заявил Родриг. — Габриэла одним вечером вырвала сердце из груди белокрылой, из-за очередной вспышки ревности к Майклу. Для правителя потеря оказалась невосполнимой, любил её как ополоумевший, за что жестоко убил Габриэлу. Дальше ты историю и без меня знаешь, что Майкл принялся за судьбу старшего сына, сделав всё, чтобы тот сел на трон, а потом и сам наложил на себя руки. Так дети осиротели в миг, враждуя между собой по сей день.