Потерянный разум - Сергей Кара-Мурза
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не будем говорить здесь о том, что ни технически, ни экономически установить во всех квартирах счетчики тепла невозможно. Не может быть речи даже о том, чтобы снабдить такими счетчиками многоквартирные жилые дома, а не то что отдельные квартиры115. Допустим, люди этих технических деталей не знают. Мы говорим не об этом, а о мышлении губернатора и правительства.
Даже если признать, что счетчик полезен и доступен, его установка означает улучшение в сфере распределения, она никак не влияет на сферу производства и транспорта тепла. Счетчик, установленный в квартире, никоим образом не укрепляет изношенную трубу или насос в котельной. Речь ведь идет о том, что горячая вода вытекает из прохудившихся труб где-то вне дома, и при нынешней уравнительной системе оплаты ущерб от этих потерь раскладывается на всех граждан поровну (хотя и собранных таким образом денег не хватает для ремонта труб).
При помощи счетчика губернатор В.Кресс убедился, что он якобы имеет право не платить городу половину от того, что платит сегодня. Оказывается, не вся горячая вода, за которую он платил, доходила до его квартиры! Он призывает и других граждан в этом убедиться — и не платить за тепло даже ту плату, что с них требует “Томскэнерго”. Да здравствуют права покупателя! Каков будет результат если граждане последуют не здравому смыслу, а призывам губернатора?
Результат очевиден заранее. Ясно, что центр тяжести кризиса лежит в сфере производства и транспорта тепла, и здесь всем ясно, что надо делать — надо заменять трубы. Что произойдет, если внимание власти будет переключено на установку счетчиков, то есть на сферу распределения, на “рыночную” часть системы? Люди потратятся на счетчики, а потом, тыкая в них пальцем, откажутся платить за вытекшую из худых труб воду.
Предприятие “Томскэнерго”, которое и сегодня не может справиться с ситуацией и не имеет денег на ремонт теплосетей, получив по счетчикам только половину нынешней суммы, будет объявлено банкротом и ликвидировано. Будут уволены и те ремонтники, что сегодня устраняют аварии, и катастрофа резко приблизится.
И В.Кресс с его сэкономленными 50 рублями останется зимой в нетопленой квартире. Он не хочет оплачивать работу изношенной системы, которая по пути к его квартире теряет часть горячей воды, — а другой, неизношенной системы нынешняя власть создать не в состоянии. Не тот тип хозяйства! И на месте предприятия “Томскэнерго”, которое уничтожит губернатор и его последователи своими счетчиками, никакого другого предприятия с новенькими трубами не появится!
И это установка правительства! На коллегии Госстроя его глава Н.Кошман заявил: “Жители должны платить только за то, что получают, а если теплосеть должна нести тепло, то это ее ответственность” (РИА “Новости”, 3 апреля 2003). Витиевато, но понятно. Государство отказывается приводить в порядок теплоснабжение как целое, как систему, но и жителям предлагается не поддерживать это целое, а платить только за полученный продукт, для чего и будут установлены счетчики (стоимость которых, кстати, сравнима со стоимостью ремонта труб — всего на порядок меньше). Съев желуди, не думай о дубе!
Чтобы не видеть этих простых вещей, надо иметь особое мышление. В том-то и трагедия, что это мышление овладело довольно широкой прослойкой нашей либеральной интеллигенции. Вот срочная программа, которую 15 января 2003 г. обнародовал Г.Явлинский: “Единственный выход из положения — немедленное начало реальных структурных реформ в ЖКХ. Ключевыми мероприятиями реформ должны стать: освобождение от налогов частных предприятий, занимающихся эксплуатацией и ремонтом жилого фонда и инженерных коммуникаций; снижение на 50% тарифов на коммунальные услуги для товариществ собственников жилья и других форм коллективного домовладения; снижение на 3 года на 75% тарифов на коммунальные услуги для граждан, установивших счетчики”.
Какой отход от здравого смысла! Налоги, тарифы, кондоминиумы… Как будто, если снизить тарифы тем, кто установит счетчики, свищи в теплотрассах зарастут сами собой.
И вот, как результат “мотивации и экономического стимулирования” со стороны правительства, техническая мысль и производственные планы российской промышленности направлены не на улучшение труб, котлов и насосов, а на конструирование и производство счетчиков. В официальной “Концепции развития теплоснабжения в России” (Минэнерго) сказано: “В последние 5-6 лет в России наблюдается большой интерес к разработке, производству и установке приборов учета. За этот период внесено в Госреестр средств измерений свыше 200 наименований теплосчетчиков и счетчиков горячей воды и пара для систем теплоснабжения и налажен их выпуск”.
Свыше 200 наименований счетчиков! Наконец-то удалось хоть где-то создать конкурентную среду. Кстати, как раз выпуск технических средств для производства и транспорта тепла, в отличие от выпуска технических средств для сферы распределения, в ходе реформы парализован.
Приятная жизнь взаймы. Вот случай более фундаментальный — поворот России к “жизни в долг”, к большим внешним заимствованиям. С точки зрения здравого смысла, этот поворот был ничем не оправдан и отдает не просто аутизмом, а и безумием. Придя к власти, реформаторы и без того высосали из всех пор народного хозяйства и из карманов населения колоссальные денежные средства. Была прекращена война в Афганистане и прекращена гонка вооружений, которые, как перед этим говорилось, стоила нашей экономике чуть ли не 80% ресурсов. В 1989 г. были прекращены капиталовложения в долгосрочные программы (например, Энергетическую), а затем и вообще инвестиции в промышленность, транспорт и сельское хозяйство. В 1992 г. были конфискованы сбережения населения, хранящиеся в Сбербанке размером почти 400 млрд. долларов. Была резко снижена реальная зарплата и пенсии. Был продан золотой запас страны.
Казалось бы, получив такие деньги правительство не только не нуждалось в займах, но и само могло кредитовать какую угодно страну. Нет, жить в долг была именно голубой мечтой. Видный “прораб перестройки” экономист Н.П.Шмелев уже в 1988 г. стал настойчиво пропагандировать жизнь в кредит — он предлагал сделать большие внешние заимствования, а отдавать долги государственной собственностью. Все равно, мол, она ничья.
Он писал: “По-видимому, мы могли бы занять на мировых кредитных рынках в ближайшие годы несколько десятков миллиардов долларов и при этом остаться платежеспособными… Эти долгосрочные кредиты могли бы быть также (при должных усилиях с нашей стороны) в будущем превращены в акции и облигации совместных предприятий”116.
Через год, когда остальные “прорабы перестройки” уже втянули страну в кризис, “Известия” (30.10.1989) берут интервью у Н.Шмелева. Корреспондент спрашивает: “Николай Петрович, с вашим именем связывают также предложение по получению многомиллиардных кредитов на Западе, которые можно покрывать за счет… новых кредитов”.
Тот отвечает: “После мощной волны шахтерских забастовок ситуация переменилась. Не исключено, что частный банковский мир переведет нас в категорию политически ненадежных заемщиков, так что на солидные займы рассчитывать нам не придется… [Можно взять] под залог нашего золотого запаса, основательно, кстати, пощипанного. Зачем мы его храним? На случай войны? Но если разразится ядерная война, нам уже ничего не нужно будет”.
Как вам нравится эта логика? Зачем, в натуре, мы что-то храним? А если война? Давайте уж лучше сегодня пропьем! Любое появление Н.Шмелева на трибуне интеллигенция встречала аплодисментами, он и депутатом стал, и до академика дорос.
Вспомним те годы — никто не желал знать условий, на каких брались займы, никого нельзя было уговорить подсчитать в уме скорость нарастания процентов и прикинуть, какими “облигациями” мы сможем расплатиться за эту колоссальную финансовую аферу мирового масштаба. Между тем долги, которые стала делать команда Горбачева, а затем и Ельцина, уже в 1991 г. превратились в типичные долги “зависимого” типа. Это видно по всем параметрам и условиям этих займов.
И ведь надо признать, что прошло 14 лет, но и следов рефлексии интеллигенции в отношении ее позиции по этому вопросу не видно. Да и не только рефлексии нет, но и нынешним положением с внешним долгом никто не интересуется — верят любой ахинее, которую несет телевидение.
Это умение не предвидеть неприятных последствий твоих действий и установок подпитывается механицизмом сознания. Он внес в мышление образованного человека веру в обратимость процессов. Из этого возникло ложное ощущение, что даже рискованное решение не слишком важно — все можно поправить, если объективные законы не против. Напротив, люди с мышлением диалектическим знают, что в реальной жизни большинство процессов необратимо. Часто важно в критический момент лишь подтолкнуть ход событий в нужный тебе коридор — и процесс пойдет вопреки всяким “предпосылкам”.