Владимир Высоцкий… и его «кино» - Марк Исаакович Цыбульский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Владимир Высоцкий нашёл яркие краски для образа заклятого врага Советской власти поручика Брусенцова. Умный, решительный, его герой знает, что дни белого барона Врангеля и всей его своры, к которой принадлежит и он, Брусенцов, сочтены. Отсюда и трактовка образа офицера как истеричного (да как они смотрели?! Где там истеричность? – М. Ц.), обречённого на гибель отщепенца». [11] «В роли Брусенцова, оттолкнувшись от белоэмигрантского романса, актёр усилил и буйство, и надрыв своего героя… Страсть же Брусенцова в исполнении Высоцкого выглядит истерикой обречённого». [12]
Съёмка в Измаиле. 21 сентября 1967
Комментировать эти перлы журналистики нужно. Мало того что переврали фамилию нашего героя, но обвинили его и в коварстве, и в истеричности, и в том, что он бросил жену и любимого коня. Кто видел фильм, конечно, понимает, что ни коварства, ни истеричности, ни надрыва в роли, исполненной Высоцким, нет и в помине. Жена в толпе осталась на берегу, а коня на пароход не пустили… А кто фильма не видел? По-моему, его не видел автор первой рецензии…
Впрочем, оценку фильма оставим киноведам, а пока постараемся ответить на поставленные ранее вопросы, первый из которых – почему нужно было апеллировать к авторитету именно М. Ромма, чтобы утвердить Высоцкого на роль Брусенцова.
Н. Бурляев, исполнитель эпизодической роли прапорщика, которого в самом начале фильма застрелил персонаж Высоцкого, предположил, что Ромм возглавлял творческое объединение, где снималась эта лента. Я это проверил, и оказалось всё именно так – М. Ромм действительно был художественным руководителем творческого объединения «Товарищ», где снималась лента режиссёра Е. Карелова. Таким образом, первая загадка разрешена.
Теперь попробуем разобраться с вопросом, какие сцены с участием Высоцкого не вошли в картину и что было вырезано.
Съёмки с Ией Савиной. Одесса
Рассказывает И. Саввина:
Вырезана была, как мы её называли, “постельная сцена”. Это была лучшая сцена! Это не так, как сейчас показывают, что происходит в постели. У нас герои просто лежали в каюте на кораблике, просто разговаривали. Но между ними происходит НЕЧТО. Вся группа съёмочная просто в восторге была! Это была гениальная сцена. Почему её вырезали…
Я не могу уже, естественно, вспомнить всё, что тогда было, но я помню, что три дня я готовила Володю Высоцкого к этой сцене, потому что это была его первая такая большая роль. Я его водила по мосфильмовским коридорам, мы ходили и готовились к этой сцене. И в результате сцена оказалась вырезанной. Почему? А потому что белогвардейцы не должны были так любить! В результате я этот фильм потом много лет просто не могла смотреть. Про другие эпизоды не знаю. Я говорю только о наших с ним совместных сценах». [13]
Поскольку все основные сцены Высоцкого в фильме именно с И. Саввиной, то её свидетельство крайне важно. Может быть, при монтаже и выпали ещё какие-то незначительные эпизоды, но, во всяком случае, Высоцкий явно преувеличивал, говоря, что от его роли осталась треть.
Об этом пишет и тульский высоцковед В. Щербаков, опубликовавший весь текст «постельной» сцены в том виде, в каком она была в сценарии:
«Дело в том, что режиссёр Евгений Карелов отснял слишком много материала. Даже после того, как из окончательного варианта фильма исчезла сцена свидания Брусенцова с Сашенькой и несколько эпизодов с главными героями Некрасовым и Карякиным, прокатное время картины составило 1 час 40 минут. Но, судя по литературному сценарию, красноармейцам от ножниц режиссёра “досталось” гораздо больше, чем белогвардейскому офицеру». [14]
Итак, в основном все вопросы, связанные со съёмками, выяснены. Остаётся только один: почему фильм не был снят в намеченные сроки и потребовались досъёмки в достаточно холодное время года?
Причина заключается в том, что в спорте именуется нарушением режима. Свидетелей «весёлых съёмок» обнаружилось немало.
Валерий Мессойлиди – бывший моряк, актер-массовик:
«Помню, отсняли сцену – перерыв. Актерская братия насела – мол, покажи, где продают хороший винчик. Повел в частный сектор. Сам переоделся, а Владимир Семенович как был в форме поручика Бруснецова (так в тексте. – М. Ц.), так и пошел. Шпоры гремят, сабля блестит, шинель нараспашку. Стучит в дверь: “Хозяюшка, вино продаете?” А у бабки ступор. Думала, опять война и опять румыны вернулись. Они тут до 1945 года руководили, торговлю с рук запрещали. Так что бабка испугалась вполне серьезно и вино отдала даром. Высоцкий пригубил – и на коня, начались съемки. А у Янковского как раз был свободный день, и он его провел в вытрезвителе. Умудрился загреметь, – смеется Мессойлиди. – Москвичи – они к водке-то привычны, а к вину относились несерьезно. Мол, подумаешь – винчик. Вот и получилось. Правда, когда в вытрезвителе поняли, кого к ним привезли, извинились, отпустили. И вовремя – артист срывал все графики». [15]
Впрочем, график срывали не только актёры, но и режиссёр.
А дело было так: Евгений Карелов поехал в ближайшую деревню – смотреть натуру. Гидом выступил старый приятель Андрей Жечев. Показал всё, что знал, и, конечно, винные подвалы.
«Мы так надегустировались, что Женя не смог выйти из подвала, – вспоминает Жечев. – Вызвали ему скорую – загремел в реанимацию. Там пролежал три дня». [16]
Конечно, что и говорить, «Комсомолка» – источник не только не самый авторитетный, но и откровенно «жёлтый», это я принимал во внимание. Однако подтверждение информации, опубликованной в газете, я получил в беседе с одним из операторов картины Виктором Белокопытовым. Впрочем, говорили мы не только об этом.
В. Б. И Янковский, и Высоцкий тогда только начинали, и особой известности у них не было. Высоцкий был известен больше как исполнитель песен, чем как актёр, поэтому мы все к нему относились просто как к рядовому артисту, одному из группы. Работать с ним было хорошо, он всегда был хорош в общении, делал на площадке то, что просили, и привносил своё, конечно. Что-то из его предложений принималось, что-то нет. Режиссёром был Женя Карелов. С ним была проблема, потому что он иногда уходил в запой. На съёмках были авторы сценария Фрид и Дунский. Всё поначалу шло очень
