Рай беспощадный - Артем Каменистый

Макс даже слушал его… но так, краем уха. Врага надо знать – хотя и тошнит от таких рассказов, но пускай говорит.

Сержа он возненавидел…

Остальные благоразумно помалкивали – будто понимали, каково у него сейчас на душе. Хотя откуда им знать? Просто настроение у народа не то, чтобы болтать.

Под утро, когда Серж угомонился и, свернувшись чуть ли не бубликом, заснул, подрагивая от прохлады и лихорадки, Дина не выдержала – поднялась, присела рядом с безмолвным Максом, положила копье под рукой, еле слышно произнесла:

– Это друг твой был?

Макс еле заметно покачал головой, затем пояснил:

– У меня здесь нет друзей.

Помолчав, Дина осторожно высказала свое мнение:

– Это плохо.

– Я здесь только неделю пробыл.

– Все равно плохо.

– За эту неделю я два раза видел, как человек гибнет, – неожиданно для самого себя выдал Макс.

Дина кивнула:

– Я понимаю: к такому здесь нельзя привыкнуть.

– Я его за руки держал. Сам не понимаю, как выпустил. Ведь я должен был удержать – он бы живой остался!

– Нет.

– Да! Когда его первый раз стащили вниз, я ведь смог отбить. Вы помогали, но все равно смог.

– Нет. Первый раз диксы ошиблись – не туда бросились, и только один наверх полез сразу. И мальчик ваш, когда его схватили, смог рвануться очень хорошо. Такое бывает с людьми – от страха силы прибавляется. А потом… в конце… Его тогда все схватили – все пятеро. Место неудобное было – одновременно трудно копьями бить. Выступов много в скале. Да и перепугались мы сильно. А он просто сдался – перестал сопротивляться. Не хватило у него сил. Нет, Максим, ты ни в чем не виноват. И никто ни в чем не виноват. Это ведь диксы… Убивать они умеют…

– У вас… В вашем поселке тоже так было? Тоже часто убивали?

– Да. Акулы, диксы, морские щуки, тритоны, киты-ящеры, осьминоги ядовитые, а один раз на моих глазах спрут ныряльщика утопил. Часто бывало, что уходили ребята в море за добычей – и не возвращались. Неизвестно, что с ними. До моего появления отряд готов появился в окрестностях. Пару рыболовов убили, а парни, которые ловушки на крабов проверяли, сумели отбиться. Наши тогда три дня из поселка не выходили – ждали нападения. Готы опасны стали очень, силу набрали. Но диксы гораздо опаснее. Когда появились боссы, тогда и начались дневные нападения. А теперь вот это… поселок захватили.

Слова Дины про готов звучали как-то неубедительно – без эмоций, будто рассказ о чем-то прочитанном, что не с нею было. И странной брезгливостью отдавала эта часть монолога. А вот при любом упоминании о диксах от девчонки веяло ужасом – видимо, еще не отошла от ночного кошмара. А еще он заметил, что она странно разговаривает. Как-то чересчур правильно, но в то же время нередко ошибаясь или даже коверкая слова. Интересно – откуда она родом? Явно не питерская.

– У вас разве стен не было? Или баррикад?

– Были, конечно, но не помогли они. Представь толпу диксов. Представил? Вот то-то…

– Не представил… – Опять она как-то неубедительно поясняет: вот не верится, и все.

– Ты видел, какие они сильные?

– Видел. Они просто бешеные. Их насквозь копьем, а они все равно лезут…

– Ваш Эн говорил, что у них снят внутренний барьер. Слышал истории, когда в состоянии аффекта человек делает что-то невозможное? Перепрыгивает через яму широченную или поднимает плиту весом в тонну, придавившую ребенка?

– Слышал, конечно.

– Так вот, Эн говорил, что человек и малой доли своих сил не может использовать. У него в голове что-то запрещает полностью выкладываться, бережет от перегрузок. Ведь перегрузки могут покалечить или даже убить. А у диксов этот предохранитель исчезает, поэтому они такие сильные.

– А перегрузки как же? Должны тоже их калечить.

– На них почему-то не действует. Трясучка в них что-то изменяет. Или действует, но не на всех: те, кто приспосабливается, выживают, остальные – нет. Мертвых диксов часто на рифах находят.

– Жаль, что она нам такую силу не дает… Слушай, но они ведь почти безоружны – дубинка, про которую Серж рассказывал, редкость. У вас копья хорошие – даже у нас таких не видел. Яд тоже, наверное, был. Баррикада высокая. И парни, наверное, вроде Сержа были, крепкие. Как же они вас?

Помрачнев, Дина опустила голову и со странной неловкостью монотонно, будто заученный урок, пояснила:

– Не знаю. Я не все видела. Темно было. Сергей говорил, что сначала за кухней полезли на баррикаду, там их не пропустили, но потом они вдруг со всех сторон появились. У нас просто людей не хватило удержаться. Когда диксы ворвались… Максим, когда я увидела, что они уже внутри, то сразу побежала. Сопротивляться им невозможно. Что им наши копья? Ты сам видел, какие они живучие. За баррикадой еще можно драться, а вот без нее уже ничего не получится. Яд помогает, но только нельзя его долго хранить – не больше пятнадцати минут. Никто не знал, что они придут, вот и не успели приготовиться. Они неожиданно напали. Столько их никогда не было. Даже с одним впятером трудно справиться – сам знаешь, а их, наверное, сотня была. А нас тоже сотня, считая детей…

Странно, но Макс почему-то не верил ей. Она, похоже, чего-то недоговаривала. Стыдится своего страха? Того, что сбежала из боя, спасая свою жизнь и не думая о других? Возможно…

– Извини.

– За что?

– Ты помрачнела сильно, когда рассказывала. Не надо было про такое напоминать.

– Да ничего страшного.

– А что – вы тоже Эна знаете?

– Его все знают. Многие наши поначалу с вами жили, а потом перебрались на новое место. Думали, там лучше жизнь будет. И связь с вами первое время поддерживали, пока не перессорились окончательно. Порядки у нас правильнее… были. Не такие, как у вас. Все работали – никто не загорал. Видел бы ты, какие у нас хижины построили из камней. Без цемента, а не разрушишь – раствор сумели сделать известковый, крепко на нем держалось. И там даже в полдень не сильно жарко – стены коралловые, пористые, не нагреваются сильно.

– У нас тоже порядки не людоедские. Да, старшие не работают, но совсем без дела не сидят. Они новичков в карантине держат, превратившихся в диксов убивают, поселок охраняют.

– Брюхо отъедают ваши старшие, – скептически хмыкнула Дина. – Не защитят они вас, если что-то серьезное начнется. Здесь очень трудно выжить, а если при этом еще и обслуживать кого-то приходится, то вдвое труднее. И еще о будущем думать надо. Ваши старшие вас погубят – не думают ни о чем. Их все устраивает. Жизнь меняется, а они остаются прежними. Закончится тем, что придут готы и легко захватят. Ну… или диксы эти.

– Ты у нас бывала?

– Нет. Я здесь два месяца всего. Те, кто у вас жил раньше, рассказывали. Таких, как вы, готы подчиняют очень легко – вы понятные и предсказуемые. У вас всегда все одинаково. Слушай, Максим… – Дина неловко замялась. – У тебя есть кто-нибудь?