ОПГ «Деревня» (СИ) - Alchy

— Мне тут Иргиз рассказывал, — негромко добавил Егор, — как башкирские поселения солдаты жгли, кто сопротивлялся — тех без жалости вырезали. И русские деревни так же. Читаю сейчас, что нашел из исторических материалов — крестьянские восстания по всей стране то тут, то там вспыхивали. А если не восстания, то волнения и бунты, которые жестко подавлялись. Всю дорогу, до революции. Так что не просто так в семнадцатом бар резали и на вилах поднимали, не на пустом месте всё это взялось.

Председатель резко перебил: «Отставить упаднические настроения! На рожон не попрем, но и шею в ярмо совать не будем! У тебя вон», — он посмотрел на Егора, — «пол-ангара удобрений, занимайся, сколько надо народа — выделю. Давайте разбегаться, ночь уже, нефиг пьянствовать, завтра всем на работу. Давай-давай, допиваем и по домам! И по деревне языком не трепите!»

Свежий морозный воздух после амбре гаража приводил в чувство, как ватка с нашатырем. Закурили и по тропкам двинулись по домам. Егор с тестем в одну сторону, Анисим с Расулом в свой конец, а Захар с Лёхой и участковым приотстали — им было в центр. Подождав, когда стихнет скрип снега от удалявшихся фигур, Председатель, понизив голос — поинтересовался у Лёхи: «Ну, что там Вахромей рассказывает?»

— В ахуе он, Михалыч, сам. Ему и перед нами неудобно, но хоть не юлит, всё как есть рассказывает. Заводское начальство и деньги схавало, и продукты, во вкус вошло, ещё просят. Про лошадей прознали, с сахаром этим засветились. Попы там тоже скут голяшками, десятину им надо. Вахромей отказывается с ними дальше договариваться, бесполезно говорит. В декабре у казаков багренье, красную рыбу на реке бить будут, под это дело у начальства выезд на кормление, как в старину — поедут в Пристань, Мордовское и по округе. И воронье в рясах с ними. Мимо нас не проедут, Вахромей говорит, чтоб трех лошадей им наших приготовили, кроме денег.

— Да сколько же им денег то надо, уже хрен знает сколько в них ввалили, так или хлебало треснет, или подавятся! — В сердцах бросил Захар.

— Заплатим, — Серёга уронил хабарик на тропинку и с ожесточением растер его ногой, — Сколько запросят, столько и забашляем. Лошадей, конечно, не отдадим, деньгами откупимся.

— Так всё выгребут и не хватит, придется сахар еще им отгружать. Только-только жирком обросли, эх... — Председатель сгорбился.

— Сахар жалко, да. Его сожжем, вместе с телегами. Они там со своими казачками поедут на продразверстку, с заводскими. Их не жалко. Три снегохода у нас, вшестером поедем, как проводим. Пусть все поселки проедут, отметятся. А перед самим городом на Калым горе их встретим, там всю дорогу останавливаются, отдыхают. В шесть стволов положим. Боюсь, Калым-гору после этого по другому называть станут... — Серёга усмехнулся — Как Вахромей обсказывал, дерзких людишек и татей хватает, пусть потом ищут - Урал большой.

Глава 21

Глава 21

Начало декабря 1796 г.

— Вот такие расклады, братан, Так что ты с нами, с сегодняшнего дня на ночные дежурства выходишь, чтоб твое отсутствие ночью в час икс никого не удивило, особенно Ксюху твою. И пострелять съездим потренируемся, на санитарах леса. А то как к ночи — собаки аж щемятся в дом, а за околицей волки завывают. — Серёга, выдернувший Егора с обеда, под предлогом протестировать металлодетектор в кабинете хозяина лесопилки, вывалил на него план избавления от чересчур назойливых и жадных мытарей.

— Вы это, ебанулись на отличненько во первых, а во вторых — я то здесь при чем? — Егор, от этих новостей выпустил из рук металлоискатель и покрутил пальцем у виска.

— А кто, кроме нас? — Стал заводиться Серёга. — Анисим? Чем меньше людей будут в этом задействовано, тем лучше, шесть человек с головой хватит, всех там зачистить. А ты, ну ты же всё таки сидел, да и так во многое посвящен, или зассал?

— Слушай, я же всё таки за хранение чалился и то — трешку дали, двушку топнул, год по УДО оставил. А не за серийные убийства. Вам как это вообще в голову пришло? Или надоумил кто?

— От безысходности, мы тут им сдуру, не торгуясь — уплатили подать за почти пятьсот человек. Наличкой в основном, но и продуктами добили. Они всё это переварили и аппетит проснулся, изъявили желание сами лично приехать и посмотреть всё. Без всяких намёков и экивоков просят ещё. А как всё посмотрят — вообще страшно представить, сколько запросят.

— Это они перегнули в моменте, конечно, — Егор вернулся к тестированию металлоискателя, — как вы их зачищать то собрались и когда?

Серёга изложил свой план, продукт коллективного творчества. Егор, не перебивая, выслушал, после чего обрушился с конструктивной критикой:

— Каких всего двадцать-тридцать человек будет? Это люди из города: казаки, попы и чиновники! А обратно они на себе что-ли повезут, что соберут!? Крестьян припрягут с санями и лошадьми, вот ещё прибавь столько же. Это уже бойней попахивает. Да после такого — мы по всей округе вне закона окажемся, как звери дикие. А как ты на снегоходах по горам то скакать собрался, да по лесу непроходимому? Просек то нет сейчас.

— Ну это, разведаем сначала съездим, что делать то, смотреть как у нас подчистую всё выгребают? — Казавшийся незыблемым план, простой и надежный, как швейцарские часы — на глазах рассыпался карточным домиком.

— Наследим — мама не горюй, ты местных то не держи за дурачков. Тут только индивидуальный террор, экспроприации и нестандартный подход помогут. Нам ещё этого купца московского встретить надо и проводить. Слушай, а вариант самых популярных отстрелить на дистанции — не рассматривали? У нас нарезного не мало, та же светка Анисима.

— Рассматриваем, — вздохнул участковый, — нам бы оптику ещё. Хотя и без неё нормально может получиться. Только наши уши всё равно торчать будут.

— Зато против себя всех не настроим, как если бы перебили с пол-сотню человек. Может, до купца как-нибудь дотянем, послушаем, с чем он приедет? Да и этих, которые приедут — слать в хуй с порога, у нас производства не для чужих глаз, так и сказать в лоб. Информация о смерти Екатерины давно дойти сюда должна, на этом можно сыграть. Я тут почитал, как Павел с воцарением начал наворачивать — много кому фитилек прикрутил сходу. В конце концов — наехать можно даже, нас и так за немцев принимают. Не стоит разубеждать, даже краски сгустить можно. Мол мы сюда от немилости фаворитов Екатерины сосланы, пусть у них сомнения начнут прорастать. Сейчас Павел всех, при матери сосланных и репрессированных реабилитирует, а прежних хозяев жизни — к ногтю. Не как Иосиф Виссарионыч конечно, к сожалению, но им и этого с головой хватает.

— Резонно, — с сожалением согласился Серёга, — вот ты и поедешь на завод в лавку, с Викулом. Как самый умный. Ксюха твоя требует литературы местной, а Викул нам накупит — или жития святых, или молитвослов. Съездишь, книг купишь, посмотришь, чем живут и дышат. Ну и с местными уголовниками пообщаешься, как с социально близкими. А то живем как вакууме, дальше катиного тракта нос не высовываем.

— Это вы! — Вскинулся Егор. — А я в Верхние Тыги ездил!

Вспыхнувшую перепалку прервал Боря, заглянувший в кабинет: «Ну вы что, разобрались с прибором, сейчас народ с обеда придет уже!» Егор в сердцах бросил: «Да нифига, он то ли глючит, то ли вообще неисправен. И инструкция на английском, калибровать надо, по ходу. Он на эти два кольца ваших реагирует как на кучу железа, если не путаю ничего. Надо инструкцию переводить. Домой возьму, у меня где-то среди старого софта оффлайн переводчик есть, вот с его помощью попробую».

— У врачей несколько словарей есть, англо-русских, нашлись в деревне. — Посоветовал брат.

— Разберёмся! — Самоуверенно заявил Егор и добавил, обращаясь к Борису, — Аккумуляторы надо подзарядить, да и пусть дома у тебя лежат, тут хоть и топите, но всё равно прохладно.