Воин мрака - Александр Прозоров

Главная борьба сейчас шла не на стене, а внизу – там, где с одной стороны люди разжигали огонь, а с другой – заливали укрепление водой.

Где-то с час невидимая битва шла без особого результата, но потом над местом пролома повалил белый пар. Поначалу просто густой, а потом еще и горячий. Бьярмы попятились, выплескивая воду издалека – нурманы же торопливо таскали и таскали охапки хвороста.

К полудню стена сдалась, и высокие языки пламени прорвались внутрь, быстро обжирая края бревен. Дальше все тоже произошло ожидаемо: нурманы ударили тараном, раскидывая выгоревшие куски бревен, полыхающий хворост и угли в стороны, прямо на дружинников, а следом внутрь ворвались самые крепкие из скандинавов: те, что были в кольчугах и колонтарях, с крепкими тополиными щитами и широкими мечами. Их встретили такие же опытные воины, завязалась сеча.

Олег стоял в третьем ряду и поначалу просто удерживал какого-то могучего старикана перед собой, мешая ему пятиться. Однако скандинавы давили мощно, вынудили отойти на шаг, второй. Воины ругались, из-за тесноты вынужденные просто стоять и ждать, что будет дальше.

Внезапно прямо перед лицом ведуна мелькнул топорик, пробив старику кожаный ворот и глубоко уйдя в шею. Дружинник повалился, и Олег вскинул косарь с саблей, ловя сразу и пику, и топорик, нацеленные в голову, потом резанул саблей в обратную сторону, полосуя чье-то лицо. Нурман завыл, задергался, забыв о сече, и ведун нанес быстрые уколы ему за спину – вправо и влево, опять отбил косарем наконечник копья, ударил сам, откачнулся, прячась за раненого скандинава, подсек чью-то руку, качнулся в обратную сторону, отмахнулся от копья.

Нурман перед ним получил от кого-то прямой укол в горло, осел, и на Олега с грозным ревом ринулись два топорника, занося над головой секиры. У ведуна екнуло внутри, но кто-то выставил над его головой щит, и лезвия гулко врезались в него. Олег присел на колено, ударил врагов по незащищенным ногам. Топорники повалились, на миг вокруг стало свободно, но только на один вздох. Послышался грозный рев, справа и слева мелькнула сталь, в щиты и тела скандинавов врезались копья. Напирая на них, вперед вышли княжеские дружинники, буквально запихивая врагов обратно в пролом.

Ведун задержался, пряча косарь и подбирая чей-то щит – с ним в схватке все-таки удобнее. За эти короткие мгновения нурманы успели расступиться, пропустить дружинников и снова сомкнуться, отрезая тех от главных сил. В азарте схватки копейщики не заметили подвоха и скрылись в проломе.

– Электрическая сила! – Олег ринулся в атаку, пытаясь помочь соратникам, врезался щитом в щиты, рубанул, прикрылся, рубанул, прикрылся.

В тесноте у пролома для маневра места не хватало, в лобовой же схватке врагам получалось только кромсать друг другу щиты. Почти четверть часа они бессмысленно мутузили друг друга, накрошив груду щепы и не причинив ни царапины, а потом из-за спины ведуна выдвинулись дружинники, машущие мечами со свежей силой.

Середин попятился, отошел на несколько шагов и встал на колено, опустив саблю и поставив щит на землю. Ему нужно было отдохнуть, перевести дух. Рядом точно так же поступили еще трое дружинников, выбравшихся из сечи невредимыми.

– Полагаешь, они и вправду уйдут через несколько дней, иноземец? – спросил старик справа.

В дружине князя Гарната состояли только старики и совсем молодые мальчишки. Наверное, главный костяк, зрелые мужи, отправились на Мезень.

– Уйдут, друже, никуда не денутся, – кивнул Олег.  – Я знаю, как далеко им добираться.

Мальчишки, втянувшись в глупое стучание мечами по щитам, расслабились – и тут в пролом ворвалось два десятка топорников. Вставая за спины мечников, они наносили быстрые удары вперед и тут же рвали топор к себе.

Уклонившись от лезвия, неопытные дружинники облегченно переводили дух – а топоры, отодвигаясь, цепляли верх щита, оттягивали, и мечники первого ряда моментально наносили уколы в открывшуюся щель. В считаные мгновения пятеро бьярмов упали с пробитой грудью, нурманы прорвались…

– За мной! – Олег поднялся, ударил вперед, высоко поднимая щит и закрывая врагу обзор, уколы же при этом нанося в сторону.

Опытные старики, пользуясь его уловкой, рубанули скандинавам ноги, выпирающие из-под щитов ступни. Трое врагов упали, остальные попятились – прорыв закрылся.

Сверху упал топор, зацепил край щита, потянул на себя. Олег опять толкнул щит вверх, еще выше, чем раньше, нажимая плечом, навалился на врага, быстро кольнул три раза в щелку между деревянными дисками – ниже своего и выше вражеского, и похоже, куда-то попал. Враг поддался, Олег ступил на него, прыгнул вверх и вперед, наваливаясь щитом на топорника, рубя другого, тут же коля дальнего и скатываясь в его сторону.

– Бей нурманов!!! – ломанулись следом старики.

Вместе они снова почти вбили скандинавов в пролом – но опять в самый последний момент оттуда высунулись копья, уперлись в щиты, надавили. Сразу три врага просто отшвырнули ведуна в город, опрокинули на спину, затеяли сечу прямо на нем. Олег насилу выбрался из самой гущи сражения. Выбрался позорно – на четвереньках и потеряв щит. Но выпрямиться среди дерущихся людей, встать на ноги, увы, не получалось.

Отойдя к переулку, ведун снова опустился на колено, тяжело дыша. Так сильно он не уставал, даже работая в кузне. А уж молотобойцу-то прохлаждаться точно некогда!

Неожиданно нурманы отступили, исчезая в проломе, оттуда повалил густой едкий дым, ударили языки пламени. Дружинники, сунувшиеся было вслед врагу, попятились – а огонь становился все сильнее и сильнее.

– Воду! Несите воду!

Олег поднял глаза к небу. Оно начинало темнеть. Оказывается, день подошел к концу. Нурманы отступили не перед бьярмами, а перед лицом наступающего мрака.

Вечер закончился быстро – получив от слуги в детинце полную миску пареной семги, Олег быстро съел ее, засыпая на ходу, запил ковшом жуткого бьярмского вина, забрался в людскую и провалился в сон.

К первой утренней атаке он опоздал – как и половина ратников. Не по лени, просто скандинавы организовали нападение еще в темноте, застав молодых дружинников врасплох и прорвавшись в город. Останавливать викингов пришлось уже на улицах – перехватывать, не давая разбежаться.

Ведуну повезло: на улице, на которой оказался он, князь Гарнат и еще нескольких бьярмов, находились одни топорники. Сомкнув щиты, защитники города составили живую стену от дома до дома, двинулись вперед, сминая отдельных нурманов, заставляя их пятиться. В конце проулка викинги тоже сомкнулись, уперлись, составив свою стену. Топоры обрушились на ратников сверху, пытаясь попасть по головам и плечам, отдергивая щиты. Но без мечников впереди эта тактика была бессмысленной – топором ведь в щель не уколешь. А вот дружинники, едва только появлялся просвет между щитами, кололи в него со всей яростью, на всю длину клинка. Кололи наугад – но ведь враг стоял плотно, а доспехи скандинавов оставляли желать лучшего.

Упал один топорник, другой, третий… Строй посыпался, викинги побежали, спасая свою шкуру. Бьярмы помчались по пятам, но недалеко от пролома князь Гарнат вдруг вскинул меч, замедлил шаг:

– Стоять! За мной! – и повернул в соседний проулок.

Правитель бьярмов был не прав – перекрывать нужно было пролом, главную связь скандинавов с лагерем. Но приказ есть приказ, ведун побежал за князем, перепрыгивая раненых. Те закричали, предупреждая своих об опасности, и нурманы, теснящие молодых дружинников, оглянулись. Задние ряды развернулись, выставили щиты, о стену которых и ударились в бессилии мечи стариков и сабля Олега. Однако, чтобы перекрыть всю улицу, скандинавов оказалось слишком мало, они отступили к стене дома, ощетинившись клинками. Бьярмы сомкнулись воедино. Стало видно, что защитников города собралось раз в пять больше, чем скандинавов.

– Стойте! – закричал кто-то из нурманов.  – Хватит драться. Давайте поговорим.

– Бросай мечи, тогда и хватит! – рявкнул князь Гарнат. – Не то перебьем.

– Ладно, остыньте! Ваша взяла, сдаемся. Поклянитесь, что не тронете!

– Слово князя!

– Идолом золотым поклянись!

– Клянусь великим духом земли и неба, убивать не станем. Бросайте мечи!

Викинги опустили щиты, выкинули оружие вперед, под ноги победителям, стали снимать пояса. Часть дружинников остались с ними, большинство кинулись к пролому, возле которого разгоралась очередная схватка. Или, точнее – схватки. Для правильного строя ратников уже не хватало, поединки шли один на один.

Князь Гарнат столкнулся с безусым нурманом, одетым в куртку, обшитую толстыми костяными пластинами. Олег проскочил дальше, подставил щит под падающий на голову топор, рубанул саблей вдоль края, подсекая руку врага чуть выше локтя, метнулся вперед, столкнулся с мечником. Тот сразу ударил ногой в низ ведунского щита, а когда верхний край откачнулся, уколол мечом сверху. Попал точно в грудь – острие зловеще прошелестело по кольцам брони. Олег, не мудрствуя, тут же хлестнул клинком по открытому запястью врага, ударил в щит плечом, отталкивая раненого, сделал еще два шага, отмахнул в сторону топор. Его владельца саданул под руку окантовкой, ломая ребра, сделал еще два шага, принял на щит удар сверху, при этом приседая, рубанул врага понизу, над самой землей, выпрямился, толкнул, переступил.