Далеко от яблони - Робин Бенуэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В воскресенье все изменилось. А началось – с чего же еще? – с эсэмэски от Грейс. Хоакин перекатился в кровати на спину, потер глаза, прогоняя остатки сна.
Послушай, – так начиналось сообщение, и Хоакин сразу понял, что оно отличается от всех предыдущих. – Мы договаривались встретиться сегодня в кофейне, но не мог бы ты приехать к Майе?
Странно.
конечно, приеду. а в чем дело?
Долго объяснять. Приедешь прямо с утра?
Хоакин с минуту думал, потом перевернулся на бок и прищурил один глаз, чтобы лучше видеть экран.
да. в десять пойдет?
– написал он.
Отлично. Спасибо, Хок.
Еще минуту-другую он провел в постели, затем встал и вышел на лестничную площадку.
– Линда?
– А?
– Можно мне взять машину?
Линда подошла к нему.
– Мы с Марком хотели поехать в магазин, пока ты будешь с сестрами…
– Грейс только что прислала мне сообщение. – Хоакин продемонстрировал экран телефона. – Хочет, чтобы я приехал к Майе домой. – Помолчав, он прибавил: – Кажется, там что-то стряслось.
Часом позже он припарковал автомобиль Марка на чрезвычайно просторной подъездной аллее перед Майиным домом. Машина Грейс уже стояла у крыльца. Даже если разместить на этой огромной площадке восьмиосный грузовик, подумалось Хоакину, еще останется полно места для игры в баскетбол.
– Черт, – глухо выругался он, глядя на дом через лобовое стекло. Он и раньше догадывался, что семья младшей сестры не бедствует, и теперь, обозревая массивную парадную дверь, высокие окна вдоль фронтона и пышную бугенвиллею, побеги которой с одной стороны оплетали кирпичную стену, понимал, что не ошибся.
Не успел Хоакин стукнуть в тяжелый дверной молоток – бронзовый, в форме кубка, – как Грейс уже открыла. Вид у нее был ужасный.
– Привет.
– Выглядишь…
– Знаю, жутко. – Грейс отступила, жестом приглашая его войти. – Я, конечно, не хозяйка, но все равно заходи. Добро пожаловать в гости к Майе.
Хоакин ступил на мраморный пол. В углу стояло несколько пар обуви, поэтому он скинул кроссовки. Хорошо хоть, носки у него чистые.
– Что ты здесь делаешь? – осведомился он. – Где Майя?
Грейс указала большим пальцем за спину.
– Там, с Лорен. Это ее младшая сестра, – пояснила она, когда Хоакин недоуменно приподнял бровь, не узнав имя. – Та, что родилась сразу после удочерения.
– А, да-да, – кивнул он. Его взгляд уже переместился на широкую лестницу и огромное количество семейных фото, заполнявших всю стену возле нее. Перед зрителем словно бы разворачивалась хронология Майиной жизни – от снимков в младенчестве до школьных фотографий на заднике с изображением леса. Кадры с каникул и из повседневной жизни, художественные портреты, множество лиц, и все же на каждой фотокарточке Хоакин за считанные секунды находил Майю. Невысокая брюнетка разительно выделялась среди толпы рослой рыжеволосой родни, и он, пожалуй, впервые отчасти порадовался, что у него нет этой тонны детских фото. Ему не надо лишний раз напоминать, что он непохож на других.
Грейс, стоявшая рядом, проследила за его взглядом.
– И не говори, – сказала она после паузы. – Представляешь, каково ходить мимо этого каждый божий день. Я тоже чуть в осадок не выпала, когда впервые увидела.
– Как думаешь, они хоть понимают, насколько это дико? – Скрестив на груди руки, Хоакин наклонился поближе, чтобы лучше рассмотреть фотографию: крошечная Лорен на коленях у Майи в возрасте двух-трех лет. Особого энтузиазма Майино лицо не выражало. Хоакин вдруг сообразил, что точно так же она выглядит и сейчас, когда злится.
– Не знаю, – пожала плечами Грейс. – Может, ей просто хотели дать почувствовать, что она – одна из них, независимо от внешности.
У Хоакина вырвался смешок. Именно это было едва ли не первым, что сказала миссис Бьюкенен, когда он появился в их доме. «Мы не различаем цвета кожи, – заявила она, склоняясь над ним и кладя на плечо – тогда еще костлявое – руку. Миссис Бьюкенен сопроводила это высказывание такой широкой улыбкой, что Хоакин рассмотрел ее задние зубы. – Изнутри все люди одинаковые».
В то время он счел эти слова забавными. Остальные-то различали цвет кожи, да еще как.
– Можешь мне поверить, – сказал он, – Майя прекрасно знает о своей непохожести.
– Ну, сейчас это волнует ее меньше всего, – вздохнула Грейс. – Идем, они у бассейна.
Само собой, как же без бассейна, подумал Хоакин, выйдя из дома вслед за сестрой. Майя и рыжеволосая девушка, по всей видимости, Лорен, расположились по разные стороны бассейна, только Лорен предпочла тень зонтика, а Майя в солнцезащитных очках развалилась прямо на бетонном полу, опустив ноги в воду. Заслышав шаги, она села.
– Привет! – Она махнула Хоакину. – Добро пожаловать в новую серию «Настоящих домохозяек».
Хоакин перевел взгляд на Грейс: та устало терла виски.
– Что?
– Ничего, – сказала Майя. – Спасибо, что приехал. Хочешь поболтать ногами в воде?
Он ничего не имел против – на террасе было жарко, жарче, чем во дворе дома Марка и Линды на берегу, – но сперва подошел к Лорен и протянул ей руку.
– Привет, – сказал он, – я Хоакин.
– Ох, извините. – Майя опять приняла сидячее положение. – Это моя сестра Лорен. Лорен, это мой… это Хоакин. Вы не родственники.
– Привет. – Лорен ответила на рукопожатие. Хотя ее и Майю разделял всего год, она показалась Хоакину более юной и хрупкой. И еще она недавно плакала. Не потому ли и Майя нацепила эти огромные очки?
– Стоп, – проговорила Майя, – или все-таки родственники?
– Нет, – сказала Грейс, опускаясь в шезлонг в тени рядом с Лорен.
– Нет, но… – Майя задумалась. – Тут, кажется, работает какое-то математическое свойство. Транзитивность, нет? Типа, брат моей сестры – мой брат.
– Вряд ли, – возразил Хоакин, стягивая с себя носки.
– Математика и биология – разные науки, – вставила Лорен. – Хотя я ни бум-бум и в той, и в другой.
Майя небрежно отмахнулась.
– Поздравляю, Лорен, у тебя появилось двое новых друзей. И не говори, что не сечешь в математике и биологии. Слишком избитая фраза для девчонки. Даже если это правда, лучше соври. – Она тяжко вздохнула, как будто сестрина ложь об умственных способностях была самой серьезной из ее проблем.
Хоакин снова посмотрел на Грейс, но она лишь покачала головой.
– Ну? – Он сел рядом с Майей и
