Гончий бес - Александр Сивинских

— Охренеть! — тявкнул Жерар.

— Это ещё мягко сказано, — согласилась Дарья. — Мужики, к счастью, оказались тёртые. Дали пролетарский отпор. Кто чем: молотком, «болгаркой»… Да и саранча была до-вольно неповоротлива. В общем, всю механическую живность разбили. При этом двое рабочих пострадали серьёзно. Пришлось отправить в больницу.

— А чем управлялись букашки? — спросил я и разворошил груду деталей. Никаких микрочипов и прочей электроники там не обнаружилось.

— В этом-то и странность, — сказала Дарья. — Управляющий орган у них чисто механический. Конечно, сложней, чем у зайца-барабанщика, но ненамного. Заводишь ключом, отпускаешь стопор. Начинает крутиться вот эта штуковина (она показала на винт со шпеньками), они цепляются за спусковые крючки и включают то или иное действие. Сбой программы невозможен в принципе. Можно заменить винт, но куклы всё равно будут ограничены в действиях. А эти поступали едва ли не разумно!

Мы с Жераром переглянулись. От дела ощутимо припахивало магией. А если учесть, что чертежами инженера Мочало вплотную занимался Сулейман…

— Выяснили, кто задал кузнечиков в производство? — спросил я.

— Да. Когда уцелевших кадров допросили, те признались, что работали по распоряжению главного технолога. Есть у нас такой Искандер Улугбеков. Скользкий тип, никогда мне не нравился.

— Он, конечно же, успел сбежать, — предположил Жерар.

— Само собой.

— Ну, совпаденьице! — Я присвистнул. — Обалдеть можно.

— Что такое?

— Да, похоже, я знаком с родственником этого вашего технолога-вредителя. Работает таксистом. Большой любитель цирка. Представляется дядей Улугбеком. Вот, кстати, его визитка. Вчера примерно в то время, когда в магазин приезжал Хайдаров-доп, я как раз сидел у него в машине. Прости уж, Даша, но следил за тобой.

— Ах ты, мой ревнивец, — без былого пыла сказала Дарья.

— Не, тут другое, — возразил я. — Как говорится, «не корысти ради, а токмо по воле пославшей мя жены». В смысле, по заданию шефа, но об этом позже. И тут таксисту по-звонили. Он выслушал, заметно расстроился. Сказал, что в Старой Кошме при аварии на заводе пострадал его брат. Будто попал в больницу и всё такое. Тут же меня высадил, а сам уехал.

— А мне этого не рассказывал! — с укором протявкал Жерар.

— Меньше надо было за бульдожихами бегать. Сам мог всё увидеть.

— Сколько же в вас злобы! — проговорил бес и с надутым видом отвернулся.

Дарья рассмеялась. Как и для большинства женщин, Жерар был для неё забавной говорящей игрушкой, и относилась она к его выходкам соответственно. Думаю, голова муженька могла бы её живо разубедить в этом насквозь ошибочном мнении.

— А разве Новицкий не позвонил вам после того, как забрал документы из разгром-ленного бюро? — спросил я. — Надо же ему было отчитаться, посоветоваться…

— Мне не звонил. Дело в том, что он был на связи с Допом. Басмач отдал двойнику все рычаги этого проекта. Типа, сам придумал, сам и волоки. Справишься — молодец, обгадишься — лох. А Доп тем вечером как раз находился на театральной тусовке в «Монпарнасе». Это клуб для городской культурной богемы, — пояснила Дарья. — Мы его спонсируем. Ну, и как главные жертвователи, ввели правило: в клубе никаких сотовых телефонов. При входе мобильники отключаются и сдаются охране. Служенье Муз не терпит суеты. А раз правило ввели, пришлось и самим придерживаться. Доп пробыл в «Монпарнасе» почти до утра. Сначала чествовали лауреата «Золотой маски», потом пьянствовали и мораль-но разлагались.

— Он же не способен морально разлагаться, — подсказал Жерар.

— Эх, зверёк, — проговорила Дарья насмешливо, — видно, маловат у тебя жизненный опыт.

— Да у него просто фантазия бедная, — вступился я за напарника.

Он, однако, столь двусмысленную помощь не принял.

— Побогаче, чем у некоторых!

— Ладно, ладно, — пошёл я на попятную. — Так какое у вас дело для скромных частных сыщиков, Даша?

— Дело-то не столько у меня, сколько у Хайдарова. Басмач престал доверять Допу. Вернее, не так. Он ему и раньше не особенно доверял, но считал существом безобидным. А сейчас заподозрил, что двойник ведёт собственную игру. Только прикидывается не-удачником и глупцом, а на практике хитрее самого Басмача. Хочет его окончательно по-губить, а бизнес забрать в свои руки. И первый шажок он сделал в Старой Кошме. Из ЧП с попавшими в больницу людьми при умелой раскрутке можно извлечь огромную пользу.

— Ну что ж, предположение вполне достоверное, — заметил Жерар.

— В том-то и дело, что это только предположение. А нужны бесспорные факты. До-быть их поможете вы. Во всяком случае, мы на это рассчитываем. С оплатой не поскупимся.

— Всё это хорошо и прекрасно, — сказал я. — Но видишь ли в чём проблема, Даша. Чтобы вскрыть такой гнойник, надо быть зубром определённого профиля. Ну, не знаю… экономистом, аудитором, специалистом по охране труда. А мы с напарником обычные наблюдатели. Подсмотреть, подслушать — тут мы вне конкуренции. Разобраться в тонкостях бизнеса — простите, пас.

— От вас требуется всего лишь последить за Допом. Он опять укатил в Старую Кошму. Якобы разбираться с последствиями ЧП и искать главного технолога. Если вместо этого он мутит там дела против моего мужа, вы поймёте это и без специальных знаний. Разве нет?

— Пожалуй, поймём, — согласился я. — Когда нужно выезжать?

— Как водится, вчера, — сказала щучка.

— Увы, но у меня имеется лишь говорящий пёс. Машину времени обещают только к следующему кварталу.

— Ну, тогда чем скорее, тем лучше. Или вам нужно сначала согласовать отлучку с начальством? Доложить о результатах слежки за некой Дарьей Вольф…

Я насупился.

— Понимаю ваше ехидство, мадам. Однако вымаливать прощение не собираюсь. Зато могу объясниться. Надо?

— Если это не профессиональная тайна.

— Вообще-то тайна. Но для тебя сделаю исключение. Всё ж таки не чужие люди.

Я подмигнул. Дарья отреагировала, совершенно по-девчоночьи высунув язык. Жерар зафыркал, открыто порицая легкомыслие нашей пантомимы.

— Буквально вчера заместитель шефа поручил нам шпионить за тобой. Будто бы к тебе сбежал юный любовник какой-то богатой дамы, и та желает узнать его новое местонахождение. Вот я и торчал полдня возле «Five-O’clock»-а под дождём и ветром. Успел за-фиксировать приезд Хайдарова-доп, потом твоего пасынка. Больше никого…

— Интересное получается кино. Любовника у меня, как я уже говорила, не было и нет. Разве что ты, безобразник.

Она усмехнулась. Я тоже — до настоящего стопроцентного хахаля мне как до луны пешком. Дарья продолжала рассуждать вслух:

— Неужели мамочка Хайдаровского сына ревнует меня к своему отпрыску? Или ищут тебя?

— Только этого не хватало, — возмущённо пробурчал я. — Да и кому бы я на фиг сдался?

В памяти тут же всплыла троица прилипчивых иностранцев, гонявшихся за мной сначала в ГЛОКе, потом в клубе «Точка». Вот тоже напасть на мою голову… Им-то что в своей загранице не сиделось? Тепло, сытно, всех проблем — вовремя налоги уплатить. Так нет, надо было понаехать. А ведь Императрицын не резиновый!

— Ну, ладно. Доложу о Руслане Хайдарове. Пусть начальство разбирается, что к чему. Но ты ещё подумай, вдруг кого-нибудь вспомнишь. Как говорится, услуга за услугу. Мы для тебя едем в Старую Кошму, ты для нас находишь подходящего альфонса. Которого не жалко.

— Хорошо, постараюсь, — пообещала Дарья. — Транспорт вам нужен?

— Да, — сказал я.

— Нет! — твёрдо возразил бес. — Сами доберёмся.

— Уверен? — с сомнением спросил я.

— Абсолютно! Иначе глупо было бы… — пренебрежительно отозвался он. — А вот подбросить нас до дома — это как раз то, что требуется двум обессилевшим от голода сыщикам.

Дарья поднялась.

— Надеюсь, обессилевших от голода сыщиков устроит моя машина? И я в роли шофёра.

— Вполне, — великодушно согласился бес.

— Спасибо, Даша, — сказал я и подхватил лохматого наглеца под мышку.

На этот раз инъекция прошла совсем бодро. Я успел набить руку и не трепетал так, будто провожу операцию на открытом мозге. Организм беса тоже окончательно освоился с синтетическими гормонами и впитал их как сухой песок — воду. Полежав после укола минуту-другую (операция происходила на моей кушетке), Жерар вскочил и, прижимая ватку к заднице, убежал на кухню. Взвыл миксер: будущий мистер Вселенная смешивал протеиновый коктейль.

Я плюхнулся на освободившееся лежбище. Хорошо дома!

Вскоре Жерар вернулся. В лапе у него была тяжёлая коричневая кружка, полная белопенной жидкости. Усы залепляла такая же пена.

— Ты взял мою кружку? — поразился я.

— Чувачок, давай без надуманных истерик. Ну, взял и взял, в чём проблема-то? Моя чересчур маленькая, а эта в самый раз. К тому же я знал, что друг не откажет другу.