Проклятый мир. Путь на Дагар - Лилита Край

— Охренеть! — воскликнул Рид.

— Да чего охренеть то?!

— Читай, самим интересно чего. Такие метки, тэтсуя никогда не ставили раньше, а эта книга, есть в каждом мире в одном экземпляре. Хранится в библиотеке, у старейшин, на всякий случай, — протараторил некромант, и приблизился ко мне, в нетерпении узнать, что же там написано. Книжка маленькая, на руке помещается. Красивая, золотая каемка, цвета щетины Наки.

Судорожно открыла книгу. На первых страницах, вся информация которую и так знают все. Учатся, с создателем живут до рождения саэйни, кокон, любовь и вуаля. Так, вот и значения меток.

— Что там?! Расскажи, не молчи? — из-за второго плеча, в книгу с интересом вглядывался Рид.

— А вы не видите? Читайте.

— Мы не можем, тут непонятные символы нарисованы.

— Ну ладно, пока тут ничего, чего бы мы не знали, — я видела русские буквы, везде. И речь я слышала всегда родную, кроме силанти. Рэнди сказал, это дар от проводников. Чтобы не было проблем с общением между другими расами.

Итого, что мы имеем. Тэтсуя может оставить всего лишь две метки, на свой выбор. Одна, это маленькая паутинка на запястье. Она означает, что тэтсуя клянется служить саэйни, охранять, холить и лелеять, друг, проводник. Но в случае гибели саэйни, он может снова пройти отбор для выбора другой избранной. В принципе, это логично. Силанти долгожители, всякое может случиться. Хотя и саэйни, живут долго, так как вступая в брачный союз с божеством, они живут долго и счастливо, умрут в один день, и всякое такое. Пока толком не поняла, у Рэнди потом спрошу. Поэтому, чаще всего, тэтсуя остаются с саэйни на долго. А вот та метка, что мерцает у меня на руке, по самое плечо, означает то, что я убью Наки.

Мерцающая сетка, говорит о том, что тэтсуя дарует свою жизнь саэйни. О таких случаях никто и никогда не слышал, но такое возможно. Если саэйни умирает, жизнь силанти перетекает в тело избранной, спасая не только ее, но и создателя. Что?! А создатель тут при чем? Саэйни будет жить дальше, с возможностью получить нового тэтсуя. При этом, магическая метка ведьмы и раскрас паука, становятся золотым цветом.

— Наки! — прорычала я, — иди сюда, гад волосатый!

Паук засунул мордочку в окно и прошипел:

— Ты чего кричишь то? — увидев книгу в моих руках, слегка уменьшился в размерах, — ой. Ну и зачем они книгу приперли? — нервно прошипел, и убежал.

— Наки сказал, вы козлы! — фыркнула, и собралась идти во двор, чтобы убить восьмиглазого. Ему же все равно свою жизнь не жалко, раз мне ее отдал!

— Я такого не говорил о них, не ври! — забежал, и стоит за столом, от меня прячется.

— Говорил, говорил, — медленно обходила стол, чтобы гада схватить, — иди сюда, я тебя не обижу!

— Ага! Ты свои глаза видела?!

— Ты зачем это сделал?!

— Да затем Влада! Ты за последнюю неделю, умерла почти два раза! А твоя жизнь, важнее чем моя!

— Да чем она важнее то?! Я как потом жить с этим буду?!

— Ты умирать собралась?! — волосатый игриво скакал, и откровенно издевался, а я переживаю между прочим.

— Не собираюсь!

— Вот и все! От тебя зависят жизни миллионов нелюдей, поэтому моя жизнь, ничего не значит! Смирись уже! Это мой выбор! — грозно отчеканил паук, топнул лаками для убедительности, и выпрыгнул в окно.

Обиделся что ли? Не оценила? Оценила, еще как! Но я не хочу, чтобы он свою жизнь мне отдавал. Это большая ответственность. Хотя он прав, на мне и так, ответственность за весь Дагар, и за тех, кто там сейчас находится. Его поступок, лишь маленькая страховка.

Далимир и Рид стояли прижавшись к стене, напряженно рассматривая меня, скелет снова плакал.

— Он отдал свою жизнь мне, — объяснила произошедшее, и пошла на улицу искать друга, прощения буду просить.

Уселась на траву, и уставилась на луну. В Исвэль, она немного розоватая как небо. Свет от Блэйкур такой. Интересно, каким цветом светит Вибион?

— Наки, прости меня, — прошептала в темноту, — я испугалась. На мне и так, слишком много всего, а твоя жизнь для меня очень важна.

— Владушка, ты пойми, твоя жизнь для меня, дороже всего на свете. Я не жалею о своем поступке.

— Знаю, иди уже ко мне.

Наки вышел из темноты, потерся мордочкой об мою руку и улегся рядом. Я положила голову на него, сложила руки на груди, и снова засмотрелась на небо. Интересно рассматривать иномирную луну. В отличие от нашей, она изведанная. Там ничего нет, ее искусственно создает божество, для упрощенного управления стихиями мира. Это мне Наки поведал.

— При чем жизнь создателя? Как я с ним связана?

— Это же стандарт для истинных пар, ты и так должна знать. Многие, после заключения брака, связывают свои жизни друг с другом.

— Не многие, — прошептала еле слышно, — Юльда задерживается, — дополнила, не отрываясь от яркого диска, что не спешно плыло по небу.

— Значит что-то еще придумала, — предположил друг.

— Может быть. А каким цветом вибион?

— Как огонь.

— Наверное похож на земное солнце, — мечтательно проговорила, думая о том, что хочу, чтобы Дагар, стал моим домом. Земля конечно прекрасна, но это не мой дом, я знаю это наверняка, я так чувствую.

Улыбалась, мечтая о том, как мы с Рэнди, так же, будем лежать вдвоем на травке, смотреть на небо, слушая веселые гулянья людей.

— Какие расы живут на Дагар?

— Разные. Такие же, как в Исвэль и других мирах. Но есть и такие, кого считают вымершими или мифами. В замке, огромная библиотека. Там можно будет все изучить о населении Дагар. Всех и не упомнишь.

— Я ведь не знаю, как там все устроено. Какие манеры и поведение присущи, как правильно быть Саэйни? Вдруг, я Рэнди перед его народом опозорю?!

— Не опозоришь, ты умная, все на лету схватываешь. А остальному, тебя научат, если захочешь.

— Конечно хочу. Еще хочу, там большое агентство открыть. Ты сказал, что там много тех, кто не могут избавиться от проклятий.

— Это так, думаю Рэндал поддержит твою идею, — прошипел он, потираясь мордочкой о траву, — Юльда пришла, пойдем?

— Да, — решительно поднялась с земли, и быстрым шагом шла к дому. Наки запрыгнул на мое плечо, и его молчание показалось мне нервным.

Глава 17. Разозлить камень

Юльда была в не лучшем расположении духа. Молча взяла меня за руку и увела в комнату, прикрыв плотно дверцу.

— Послушай, нам нельзя вместе в эти воспоминания, — нервно теребила