Наш Современник, 2005 № 01 - Журнал «Наш cовременник»

«Мирное наступление» в рамках политики перестройки было начато в конце июня 1985 года, когда Горбачев заявил о прекращении Советским Союзом в одностороннем порядке любых ядерных взрывов до 1 января 1986 года и призвал правительство США поступить аналогичным образом, а также предложил возобновить прерванные американцами ранее переговоры о полном запрете ядерных испытаний. Заодно было предложено полностью запретить химическое оружие и ликвидировать его запасы.

США не замедлили сказать «нет». Как заявил президент Рейган, «лучшим интересам США отвечает продолжение, а не прекращение ядерных взрывов». В последующем Советский Союз неоднократно продлевал свой мораторий, не встречая взаимности с западной стороны. Из моратория оказалось значительно труднее выйти, чем объявить его. Экологические и правозащитные движения за рубежом и внутри страны требовали его сохранения вне зависимости от той позиции, которую занимали США. Те же воспользовались возникшей на советской стороне «паузой», чтобы попытаться с помощью активизации своей программы испытаний (18 взрывов в год) уйти в «отрыв» от Советского Союза в деле совершенствования ядерного оружия и создания новых типов боеприпасов. Попытки добиться включения в повестку советско-американских переговоров вопроса о полном запрете ядерных испытаний, организовывать коллективное давление на США через механизмы ООН, Женевскую конференцию по разоружению успеха не имели.

Лишь в сентябре 1987 года в ходе встречи Шеварднадзе с госсекретарем США Шульцем удалось договориться о начале переговоров по выработке полномасштабного договора об ограничении — и «в конечном счете» полном прекращении — ядерных испытаний, которые растянулись на годы. Учитывая увеличивающееся отставание от США и необходимость поддержания должной боеготовности советских ядерных сил, Горбачев был вынужден в декабре 1987 года заявить о прекращении действия моратория, однако указ о производстве ядерных взрывов на Новой Земле и Семипалатинском полигоне, встреченный в штыки в Верховных Советах СССР и РСФСР, подписал лишь 30 октября 1990 года.

Несмотря на последующее заключение договора о всеобщем запрещении испытаний ядерного оружия (ДВЗЯИ), ставившаяся Советским Союзом цель остановить модернизацию ядерных средств, добиться их постепенного старения и отмирания достигнута не была. Отработав технологию производства так называемых субкритических испытательных взрывов, которые не запрещаются по договору ВЗЯИ, США продолжили совершенствование своих ядерных арсеналов, прежде всего «миниатюризацию» боезарядов. Возможности же Советского Союза в этом отношении непрерывно сужались вследствие кризиса ВПК, нехватки финансовых средств, закрытия Семипалатинского полигона и других факторов.

Как теперь очевидно, нереалистичной, не отвечающей объективной обстановке и характеру межгосударственных отношений была сама выдвигавшаяся в эти годы Советским Союзом цель — ограничить, радикально сократить, а затем и полностью ликвидировать ядерное оружие, «изгнать его из жизни людей» еще до окончания XX века.

Это был, безусловно, весьма популярный в мире, уставшем от ядерного противостояния, лозунг. На нем активно спекулировал Рейган, пытавшийся оправдать свою «стратегическую оборонную инициативу» (СОИ), направленную на слом договора по ПРО и создание нового класса вооружений — космических, — ссылками на то, что развитие широкомасштабной противоракетной обороны сделает ракетно-ядерное оружие «ненужным». Лозунг ликвидации ядерного оружия в американской политике был не более чем пропагандистской маскировкой очередной попытки сломать существовавший тогда ядерный паритет и добиться монопольного обладания ударными космическими вооружениями. Выдвижение советских инициатив на этом направлении, кроме попыток ослабить бремя гонки вооружений для нашей экономики и набрать пропагандистские очки в глазах мирового общественного мнения, каких-то сопоставимых выгод Советскому Союзу не давало. Повторяя пример недоброй памяти Л. Троцкого, горбачевское руководство как бы заявляло: «холодную войну» больше вести не хотим и не будем, а армию свою готовы распустить и разоружить. И пускай будет стыдно тем, кто не последует нашему примеру, а тем более вздумает обидеть нас. Ничем иным, кроме повторения «похабного» Брестского мира для нашей страны, это кончиться не могло.

Натолкнувшись на глухую стену в ходе проходивших тогда переговоров об ограничении ядерного оружия, Советский Союз предпринял ряд «обходных» шагов, пытаясь раскачать американскую позицию, воздействуя на союзников США в Европе и Азии. В марте 1986 года в ходе встречи Горбачева с президентом Алжира Бенджедидом в Москве было выдвинуто предложение о выводе из Средиземного моря кораблей — носителей ядерного оружия, отказе от его размещения на территории средиземноморских неядерных стран и принятие ядерными державами обязательства не применять такое оружие против любой средиземноморской страны, не допускающей у себя его размещения. 8 апреля страны ОВД выступили с обращением к европейским государствам, США и Канаде, в котором предложили освободить европейский континент от ядерного оружия и в качестве первого шага ликвидировать все ракеты средней дальности СССР и США в Европе. Выдвигалась вновь идея создания безъядерных зон в Европе, в том числе на европейском Севере и на Балканах.

Не прошло и десяти дней, как Горбачев на XI съезде СЕПГ в Берлине выдвинул предложение договориться о значительном сокращении всех компонентов сухопутных войск и тактической авиации европейских стран, а также соответствующих сил США и Канады, размещенных в Европе. Географической зоной сокращения должна была стать теперь уже не только Центральная Европа, а вся территория Европы от Атлантики до Урала. Одновременно с обычными вооружениями СССР предлагал сократить и ядерные средства оперативно-тактического назначения. Сокращаемые войсковые соединения и части надлежало расформировывать, а их вооружения уничтожить либо складировать на национальных территориях. 23 апреля последовало заявление Советского правительства об укреплении мира, добрососедства и доверия в Азиатско-Тихоокеанском регионе, где выражалась готовность к созданию безъядерных зон и сокращению деятельности военно-морских флотов в Тихом океане.

Результаты этих инициатив были скудными. Расслоения между твердокаменной позицией США и позициями их союзников не происходило. Американцы держали дисциплину в своем лагере. В ответ на предложение СССР по мерам военной разрядки в Европе министр обороны США Уайнбергер призвал страны НАТО «с большой осторожностью» относиться к любым планам русских относительно изменения структуры сил в Европе.

Серьезные уступки американской стороне начались со встречи Горбачев — Рейган в Рейкьявике, проходившей 10–13 декабря 1986 года. На своей первой встрече в Женеве 19–21 ноября 1985 года руководители СССР и США, как известно, ни о чем не договорились, кроме необходимости встретиться еще раз. В ответ на крайне неуступчивую и неконструктивную позицию Рейгана тогдашний руководитель СССР платил той же монетой, ни на йоту не отходя от советской официальной позиции на переговорах. В Рейкьявик Горбачев приехал, однако, уже с предложением поручить министрам иностранных дел подготовить взаимосвязанный комплекс из трех проектов соглашений, которые могли бы быть затем подписаны во время его визита в США. Конкретно предлагалось следующее:

1. Сократить наполовину каждую часть триады стратегических наступательных вооружений, т. е. стратегические ракеты наземного базирования, стратегические ракеты на подводных лодках и стратегические бомбардировщики. Эта была первая серьезная уступка. На переговорах в Женеве в соответствии с «историческим» заявлением Горбачева от 15 января 1986 года мы добивались пятидесятипроцентных сокращений всех вооружений, достигающих территорий обеих стран, т. е. и американских средств передового базирования, в том числе американских ракет средней дальности «Першинг-2», крылатых ракет, размещенных в Европе, поскольку они угрожали территории СССР. Теперь это требование снималось.

2. Полностью уничтожить все советские и американские ракеты средней дальности в Европе. При этом снималось требование учесть ядерный потенциал Англии и Франции — союзников США по НАТО. Еще одной крупной уступкой было предложение заморозить оперативно-тактические ядерные средства (с дальностью менее одной тысячи километров) и начать переговоры об их дальнейшей судьбе. Поскольку Рейган упорствовал в намерении сохранить в Европе часть американских средних ракет, советская сторона сделала еще одну уступку, согласившись ограничить (100 единиц) свои средние ракеты в Азии, соглашаясь на то, чтобы США сохранили столько же таких ракет на своей территории.