Красная королева - Кристина Генри

«Уходи, убирайся, пока ты не стала одной из нас, – взывали они к Алисе. – Уходи, убирайся!»

Пол под ногами качнулся – уже не твердый камень, но нечто влажное, липкое, мягкое, словно плоть, вспоротая острым-преострым ножом.

Стены вокруг залило красным, воздух наполнился криками пропавших девушек. Гоблин шагнул к Алисе, держа в руке нож, который должен был защитить ее, но это была не его рука, а рука Тесака.

И лицо гоблина превратилось в лицо Тесака, вытянутый нос и длиннющий подбородок сменились прекрасными угловатыми чертами Тесака, и черные кукольные глаза стали его серыми глазами.

– Иди ко мне, Алиса, – раздался любимый голос. Голос Тесака.

Это было ужаснее, чем все, что делал до сих пор гоблин. Он сделался ее Тесаком, безумцем, любившим ее. Не подделкой, не идеализированной мечтой о том, каким Тесак мог бы быть. Гоблин принял облик человека, которого она знала, мужчины, которого она любила, того, кого она пыталась спасти.

– Иди ко мне, Алиса; позволь мне поцеловать тебя, любить тебя, разорвать тебя на куски, – сказал он голосом Тесака, ртом Тесака, и руки Тесака сжимали этот длинный зловещий клинок.

Она может броситься бежать. Да, может броситься бежать, и гоблину это понравится. Он погонится за ней, напевая и посмеиваясь. Однако ее положения это не изменит. Выхода из пещеры Алиса не видела, значит, она была заперта здесь – заперта до тех пор, пока не разберется с созданными гоблином иллюзиями. Гоблином с лицом Тесака и ее ножом.

«Но что, если он этого не сделает? Что, если я просто… пожелаю?»

Это может сработать. Ей придется быть очень осторожной и набраться терпения, чтобы застать его врасплох, как у нее это вышло с Бармаглотом.

Алиса замерла, напустив на себя испуганный вид. Это было нетрудно – она правда была испугана. Да что там, она была в ужасе, в ужасе от того, что сбежать не получится.

Конечно, в жизни Алисы бывали ситуации и похуже, но эта клетка – совсем другого рода. В норе Кролика не было никаких иллюзий: только ее желание вырваться на свободу против желания Кролика удержать ее любой ценой.

А тут гоблин может меняться снова и снова, пока Алиса не вымотается окончательно, забыв, кто она и почему она здесь – и вот тогда все пропало. Поэтому она должна устоять, найти в себе мужество, которого у нее не было.

Миг – и поддельный Тесак уже стоит перед ней, и лишь несколько дюймов разделяют их лица.

– Алиса, – проворковал он, – позволь мне любить тебя; позволь разорвать тебя.

Рука с ножом потянулась к ее лицу; острие нацелилось на неповрежденную щеку. Лезвие плыло медленно-медленно, а Алиса смотрела на него, пока оно не превратилось в мигающее мерцание где-то на краю поля зрения.

И тогда она подумала: «Хорошо, я возьму».

Самое невероятное в магии – то, как легко у тебя все получается, когда ты более-менее знаешь, что делаешь. Рукоять ножа оказалась в ее руке, и она полоснула фальшивого Тесака по горлу, вложив в удар все свои силы, весь свой гнев, весь скопившийся в сердце страх.

Края раны разошлись, словно на шее гоблина вдруг заулыбался второй хищный рот, и маска Тесака исчезла. Окровавленные стены содрогнулись, гоблин, вскинув руки, свои гротескно-длинные чудовищные руки, обхватил горло, но поток хлынувшей наружу черной жижи не останавливался. Темные сгустки забивали ему рот и нос, кровь сочилась из глаз, а отрезанные головы девушек смотрели на гоблина и то ли выли, то ли пели от радости.

Гоблин забулькал, шевеля губами, словно пытаясь сказать что-то, пытаясь позвать на помощь.

«Позвать на помощь свою Королеву, – подумала Алиса, – но едва ли она станет утруждать себя спасением гоблина. Она не из тех, кто переживает из-за потери солдата, пускай даже такого верного, как этот».

Его глаза, не отрывающиеся от Алисы, переполнял страх, страх, смешанный с недоумением, и Алиса обнаружила, что теперь она легко читает его мысли.

«Как могла эта девчонка, эта безделушка, ноль без палочки, украшение для моей стены, победить меня? И почему моя Королева не здесь, не наказывает ее за это? И почему ОНА не сказала мне, что девчонка – волшебница?»

Гоблин отшатнулся от нее, и Алиса вспомнила кое-что, что сказал ей как-то раз Тесак – о том, что дело надо доводить до конца, иначе в покое тебя не оставят.

Ей совсем не хотелось еще раз прикасаться к гоблину, еще раз вскидывать нож, который так легко режет. Алиса боялась, что вся эта кровь на ее руках превратит ее в чудовище, но она должна была довести дело до конца.

«Представь, что ты Тесак», – сказала она себе, и, как ни странно, это сработало, потому что Тесак был музыкантом, виртуозом, чей инструмент – острое лезвие. Когда он шел убивать, он двигался с грацией танцора, точно знающего, как завершить па.

Алиса шагнула едва ли не в объятия гоблина и всадила нож туда, где должно было биться сердце твари.

Гоблин закричал, и все головы на полках присоединились к нему. Они вопили так неистово, что Алиса зажала ладонями уши и попятилась, пытаясь спастись от звука, вонзающегося в мозг длинной сверкающей иглой, но спасения не было, потому что крик заполнил собой все пространство кругом.

Пещера задрожала, загрохотала, как при землетрясении, и стены обрушились, увлекая с собой головы. Все головы девушек, все красавицы гоблина покатились по полу, словно невидимая рука заворачивала их в невидимый ковер, который собирались вынести из комнаты.

Круглая пропасть разверзлась у ног гоблина, и он рухнул в нее – все с тем же застывшим на лице выражением неверия. Алисе тоже не верилось, что все кончилось, что кошмар, преследовавший ее буквально с тех пор, как они вошли в лес, просто провалился в черную дыру.

Но в дыру проваливалась вся пещера, кружась, как вода, исчезающая в сливном отверстии ванны. Алиса беспомощно огляделась в поисках хоть какой-то подсказки, малейшего намека на то, как отсюда выбраться, пока ее тоже не затянуло в водоворот в центре комнаты.

«Дверь, дверь. Я вошла через дверь, значит, через дверь я должна и выйти».

Стены пещеры исчезли, обнажив какие-то балки и кирпичи: так мог бы выглядеть недостроенный дом. Стена, что была за спиной Алисы, тоже поползла к дыре, проглотившей гоблина, и ударила девушку сзади по ногам.

На один жуткий миг ей показалось, что инерция проваливающейся в пропасть пещеры подхватит ее, увлечет в бесконечное падение, навеки соединив Алису с гоблином.

Но потом она упала