Русский успех. Очерки о россиянах, добившихся успеха в США - Марк Рейтман

В таких условиях Америка соглашалась терпеть ее деятельность, считая, что она приносит немного вреда. Чтобы покончить с этим заблуждением понадобился серьезный урок, и Америка его получила.

С окончанием короткой Испано-Американской войны США были окончательно признаны мировой державой, а их президент Мак-Кинли утвердился в своем праве объявлять войны. В 1900 г. Мак-Кинли был переизбран на новый срок, но окончить его ему не удалось: 6 сентября 1901 года на Всеамериканской выставке в Буффало в него стрелял террорист-одиночка неудобопроизносимой фамилией Леон Чолголш, родившийся в Америке сын эмигрантов из Восточной Европы. Через восемь дней президент скончался. Свои мотивы Леон объяснял на суде крайне сумбурно, многие относили его к душевнобольным; но не назначенные судом адвокаты. Известно было, что за неделю до преступления он побывал на лекции Гольдман и можно было считать, что она инспирировала это убийство. Правда, Чолголш не был членом анархистской организации и анархисты побаивались в нем агента полиции.

В то же время Гольдман своих публичных лекциях оправдывала убийц президента и итальянского короля Умберто, хотя со временем она и перенесла центр тяжести на ненасильственные действия. Так или иначе, но Эмма не осудила убийцу, а газеты дружно именовали ее вдохновительницей убийцы, просто как самого популярного из лекторов-анархистов.

Отсидев 14 лет в тюрьме, Беркман был выпущен и на короткое время наслаждался обществом Эммы, прежде чем сменил ее на другую, на этот раз 15-летнюю любовницу – анархистку.

Но это не означало полного разрыва: скоро Эмма и Саша помирились, задав схему своих отношений до конца 30-х годов. Такие увлечения следовали у каждого из них через какое-то время, приводя к бурным приступам любви или ненависти. Это не мешало их деловому контакту в организации лекций и издании анархистского журнала «Мать земля» (Еру). В свою очередь Эмма увлеклась статным мужчиной, Беном Рейтманом, с которым была связана лет пятнадцать с перерывами на другие привязанности обоих.

В 1917 г. Эмму посадили за пропаганду против воинской повинности, когда США вступили в Первую мировую войну. А в 1919 г. ее и Беркмана депортировали в Россию, аннулировав ее вид на жительство в Америке как полученный незаконно. Можно спорить о юридической обоснованности такого решения, но ясно было, что терпению Америки пришел конец.

В России Гольдман и Беркману сразу же многое не понравилось. Их поселили в гостинице Астория как привилегированных иностранцев, дали хороший паек. Но люди вокруг жили ужасно, по американским меркам. Но главное не это, в стране не было демократических свобод. Анархисты, которые во время октябрьского переворота были главной революционной силой, именно они руководили матросами и рабочими, штурмовавшими Зимний дворец, теперь сидели по тюрьмам или боялись высунуть нос из квартир.

Петр Кропоткин жил в городке под Москвой, тоже был возмущен происходящим, но поднять голос протеста против большевиков не решился, когда Гольдман и Беркман предложили ему это сделать. Горький, с которым они встретились, понес уже совершенную чушь. «Народные массы Оэто не движущаяся сила революции, а ее тормоз. Революция имеет единственный привод: это гений Ленина». Принял их и сам гений, все еще надеявшийся разбудить весь капиталистический мир.

В 1921 г. Гольдман и Беркман, после подавления Крондштадского восстания, поняли, что сотрудничать с большевиками преступно и убрались из России в Германию без визы. Там Гольдман написала книгу «Мое разочарование в России», которая передала ее ощущение от контактов с большевиками, но это не было разочарованием в революции. Обратно в США Эмму, разумеется, не впустили, она была отвержена обоими лагерями. В 1926 г. она укрепила свой статус; фиктивным браком с английским шахтером Джеймсом Колтоном, что позволило ей осесть в Канаде. Она ездила в Штаты несколько раз и даже выступала с лекциями в американских университетах, прежнего успеха не имела и воспринималась как реликвия..

Личная жизнь Эммы оставалась насыщенной. В 1934 г., 65 лет отроду, она пережила последнее романтическое приключение – роман с 36-летним социологом Фрэнком Хайнером. Хайнер увидел бы в своих объятиях обрюзглую старуху, но от этой неприятности он был избавлен полной слепотой.

Новый приступ активности вызвала у нее война в Испании. Недоверие социалистов всех мастей, возраст и тем более вражда с коммунистами не позволяли ей занять какое-то место в вооруженной революционной борьбе. Но она занимал ась сбором средств в помощь республиканцам. Политические процессы 30-х годов не застали ее врасплох: для нее это было естественное продолжение ленинской политики. Но она сотрудничала в коммунистическом Народном фронте, так как находила фашизм еще большим злом.

Разрешение въехать в США было получено в 1940 г. лишь для праха Эммы Гольдман. Не являясь формальным руководителем анархистского движения, которое всегда было очень аморфно и, по определению, не знало дисциплины, Эмма Гольдман была самой яркой из американских анархистов. Интерес к ее личности растет со временем как слева, так и справа, и достиг уже громадных размеров.

Быть может, кое-кому из российских новоэмигрантов неприятно вспоминать, что в истории международного теорроризма есть и такая страница, но что делать, эта страница существует. Ее можно, топтать, выкорчевывать, бережно переплетать, но последнее дело – это делать вид, будто ее не существует.

Заключение

Что общего у наших героев, кроме того, что они родились в России и попали в энциклопедию «Гролиер» – как американцы? И как можно примерить описанные черты к себе, не впадая в комплекс неполноценности или гордыню?

Ясно, что общими свойствами были талант – у большинства, и повышенная предприимчивость у многих. Бесконфликтность чтилась не слишком, многие преуспевшие россияне были ершистыми личностями, которые завоевывали успех глоткой и локтями, а не «галантерейным обхождением». Но многие умели не доводить конфликты до точки кипения, останавливать их до достижения опасных стадий.

Многие хорошо «держали удар», т. е. умели достойно переносить поражения. Это качество весьма полезно, так как никто из наших героев не избежал поражений, хотя бы на пути к успеху.

Среди преуспевших мало представителей мира бизнеса и политики. Это симптоматично, русские коммерсанты или администраторы, как и политические деятели, не котируются высоко. Я слышал, что одним из создателей одной популярной компании розничной торговли был русский купец Артамонов, но подробностей я не узнал да и до энциклопедии ему было, наверное, далеко.

Никто не достиг успеха «шаганием через трупы». Обилие трупов в Америке символ поражения, а не успеха. Может, поэтому нет в США известных русских военачальников. Военные потери не измеряются здесь в миллионах.