Брат во Христе - Сергей Панченко

Витрина отделяла пространство для покупателей от стеллажей с товаром. «Улов» на самом деле был хорош. Весь товар здесь был мешками и коробками. Рэб прошелся по названиям. Все, в чем они нуждались, здесь было. Консервированных продуктов было множество. Не вынести и за месяц, если носить на себе.

У стены находилась бетонная лестница, ведущая в подвал. Снизу дохнуло прохладой. Рэб пошел вниз, держа перед собой СВД. Луч фонаря шарил по стенам и темным углам. Подвал был занят штабелями пива в разных упаковках и газированной водой, за ними лежали горой мешки с луком, ящики с яблоками, апельсинами и бананами.

— Ара, сюда на фуре надо ехать. — Произнес восхищенный обилием продуктов Скорняк.

Он откинул крышку коробки с бананом и вынул кисть. Переспевшие бананы сразу отломились от ветки.

— Мои любимые, самые сладкие. — Он зачавкал в темноте.

Рэб тоже съел банан, а потом и яблоко, чтобы проверить сохранность. Прохлада способствовала тому, что фрукты еще не пропали.

— Что будем брать-то? — Спросил Рэб.

— Ара, всё будем брать. Давай сами сюда переедем. Заживем сыто, как кроты из Дюймовочки.

— Ты забыл, что это не стаб, на радостях?

На складе отсиживались три часа. Рюкзаки забили в основном тушенкой. Рыбных консервов взяли гораздо меньше, подразумевая устраивать рыбные дни только по четвергам.

— Ара, а сегодня какой день? — Спросил Скорняк.

— Не знаю.

— Как мы поймем, что настал четверг?

— А так, шесть дней мяса, на седьмой рыбу, это и будет четверг.

Для разнообразия, а больше всего для Крофт, взяли конфет. Из каждой коробки по горсти, не читая. Скорняку кинули под верх три пачки чая, три банки кофе и сгущенного молока. Рюкзаки получились гораздо тяжелее, чем заполненные «мародеркой» из вагонов. На обратном пути до «шестерки» им никто не мешал. Проходя мимо чердака, они позвали Германа. Тот открыл дверь. Рэб закинул ему банку тушенки.

— Думай до завтра. И не забудь про имя.

— Хорошо. Спасибо, мужики.

С учетом всех остановок на разведку, дорога назад заняла полтора часа. К своему стабу подъехали вечером. Дизель был удивлен, что напарники вернулись на машине и был обрадован не меньше дочери, тому, сколько припасов было привезено. Крофт обрадовалась еще и псу. Арагац, напуганный поездкой в Газели, долго не решался выпрыгнуть из салона. Девочка выманила его куском мяса. Спустя пять минут Арагац чувствовал себя в лесу, как дома.

— Как у вас здесь обстановка? — Поинтересовался Рэб.

— Ночью было страшно. Твари стаей пробежали вон там. — Рассказал Дизель.

— Как же ты их разглядел? — Удивился Рэб.

— А я разве не говорил еще, что у меня зрение ночью стало лучше. Не как днем, все серое такое, но вижу. Как кошка, я думаю.

— Это хорошо. Годная способность для нас.

— Только я не согласен быть вечным дежурным по ночам. — Дизель сразу понял, откуда может задуть ветер.

— А водителем ночным, чтобы без света ездить, согласен?

— Не знаю, для дела-то готов попробовать, но только, чтобы вы мне на горб не садились.

— Посмотрите-ка на его горб! Тоже мне, дромадер! — Шутливо возмутился Рэб. — Это я предполагаю только. На ближайшее время, нам бы только стройматериалы перевезти с вокзала. Но это мы со Скорняком справимся. Герман, глядишь созреет.

— Ара, с «шестеркой» что делать будем? На кровати пустим или ездить? — Поинтересовался Скорняк.

— Диван задний сними, он не особо нужен, сделай себе гнездышко на дереве. Остальное, оставь.

— А, хорошо! Я устал уже под деревьями ночевать, как изгой, ара.

Скорняк до наступления темноты успел собрать себе уютное жилище. Хозяин «шестерки» не чурался деревенского тюнинга. Салон машины был обшит коричневой тканью с подкладкой из поролона, а на задней полке лежали две декоративные подушки из того же материала. Одну он оставил себе, а втору подарил Крофт.

Активная хозяйственная деятельность придала смысл зарождающемуся поселению. Засыпая, Рэб подумал о том, что жизнь в Улье может быть не так и плоха, какой казалась до этого. В ней не было комфорта, но было что-то, что он не мог выразить словами, что создавало внутри позыв заниматься делами, получая от этого удовольствие. «Там» было по-другому, нужно было заниматься делами, чтобы заработать денег на удовольствие.

Газель взобралась на последний холм перед кластером вокзала. Рэб перемахнул через вершину, чтобы разведать обстановку. Поводил прицелом по сторонам. Ничего подозрительного. Легкая дымка, остатки утреннего тумана, таяли под лучами поднимающегося светила. Так и казалось, что раздастся свисток тепловоза и дрогнут вагоны под его тягой. Но картина перед глазами была немой и неподвижной. Кусок мира, созданный людьми, без них самих начинал напоминать молчаливое кладбище.

— Погнали! — Рэб запрыгнул в салон.

Скорняк завел мотор, набрал ходу и выключил его, пустив под горку машину накатом, для маскировки. Запаса хода хватило до самой улицы, где жил Герман. Щель в двери чердака увеличилась. Герман думал, что это осталось незаметным. Рэб подошел к чердаку.

— Эй, ты живой там?

Дверь со скрипом отворилась.

— А, это опять вы? Живой. Ну и ночка была.

Рэб это понял по не выспавшемуся лицу Германа. Мужчина высунул край лестницы, чтобы спустить.

— Ваше предложение еще в силе? — Он замер в нерешительности, с лестницей в руках.

— Да, в силе. Какие аргументы тебя сподвигли его принять?

— Тут такая шобла ночью гуляла. — Герман упер лестницу в землю и начал спускаться. — Я уснул с вечера. Что мне еще делать. Я был сыт. Проснулся от шума. Еще не стемнело. Я такой к бойнице, думаю, опять хулиганы лезут. А там… — Он замер не дойдя до земли один шаг, — там такая херня, ростом как раз до моего чердака. Вон, соседу ворота выбила одним ударом. А с ним детский сад чертей поменьше. Он как Наполеон среди них, только порыкивает, а те в галоп, исполнять приказание. Я чуть в туалет со страху не сходил, но утерпел. Подумал, что так они меня сразу учуют.

— Долго они тут были?

— Нет, минут пятнадцать. Я бы сказал, транзитом. Потом, над головой что-то пролетело. Я бы сказал, что это был летательный аппарат, меньше вертолета. Среди ночи я слышал стрельбу, но очень далеко. Уснул под утро, аккурат перед вами.

Подошел Скорняк. Рэб ему вкратце пересказал, то, что видел Герман.

— Ара, это хорошо. Пусть воюют, а мы будем, как тараканы, собирать, все, что нам нужно.

Рэб посчитал, что сравнение их с тараканами как нельзя точно отражало их настоящее положение. Мелкие, но настырные и живучие.

— Имя придумал? — Спросил Рэб. — Без имени не возьмем.

— Я бы хотел, чтобы меня звали Владик, как мой город.

— Примем его с таким именем? — Спросил Рэб.

— Ара, Арагац тебе не понравился. Ты чем занимался по жизни?

— Моряк, рыболовный флот. Крабов, в основном, ловили и японцам перепродавали.

— Ара, Крабом, будешь. Владик не для Улья. Тебя как зовут, Владиком. — Скорняк стебался над несчастным испуганным новичком.

— По мне, Краб серьезнее, чем Владик, не в укор красивому городу.

Герман последний раз вздохнул в прежней ипостаси и кивком головы согласился с новым именем.

— Ну, Краб, показывай, где у тебя хранятся стройматериалы.

Скорняк подал машину задом к старому бабкину сараю. Деревянные створки ворот, провисшие до земли, открывались с громким скрежетом заржавевших петель. Профлист, фиолетового цвета в мелкую волну, лежал большой стопкой.

— Я подумал, что еще и на забор останется, перед домом, поэтому взял с запасом.

Краб подошел к делу серьезно. У него всего было с запасом, и бруса, и досок, и гвоздей с шурупами. Добро быстро перекочевало в кузов Газели.

— За продуктами пойдем? — Спросил Скорняк.

— Надо бы. Неизвестно как судьба вывернет? — Рэб ковырнул носком ботинка землю. — Черт с ним! Загрузим в Газель сколько влезет.

Объезжать пришлось через переезд. Так было ближе. Шум автомобиля разносился по молчаливой округе. Он казался вызывающим, дерзким, напрашивающимся на неприятности. Это ощущали все, кто был в кабине. Поэтому в ней царила тишина, и напряженное выглядывание опасности. К счастью, мутирующие порождения Улья были заняты поиском добычи в других местах.

Скорняк быстро нашел нужный склад. Его же оставили подле машины, а Рэб и новый член команды Краб, принялись носить со склада продукты. В дело пошли не только коробки, но и мешки с крупами, соль и сахар. Скорняк остановил их, когда рессоры начали прогибаться в обратную сторону.

— Ара, хорош! Жадность фраера сгубила. Не доедем.

Газель ехала в гору натужно, чередуя первую и вторую передачи. Стрелка охлаждающей жидкости подобралась вплотную к красной зоне. Скорняк бросал укоряющий взгляд на Рэба. Ему было жаль свой автомобиль. Мотор выдержал и дотянул до вершины холма. Дальше, километры побежали легче. Перед селом, где недавно был убит мутант и принят в команду пес, Скорняк остановился, чтобы Рэб проверил обстановку. Тот взял с собой Краба, чтобы быстрее ввести его в курс дела.