Дом у реки - Ханна Ричел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она поняла, о чем на самом деле эта пьеса. «Истощение» — современная интерпретация библейской истории о Самсоне и Далиле, история человека, которого долгие годы разрушал и обесценивал его более сильный и более успешный любовник. Главную роль в постановке сыграл известный голливудский актер. Критики единодушно называли пьесу дотошным исследованием краха великой любви, анализом гендерной борьбы в современной семье. Рекламные буклеты обещали шедевральные откровения. Таблоиды — сенсационные подробности рухнувших отношений автора и его жены.
Когда через несколько недель всей этой свистопляски шестнадцатилетняя Марго зашла в кухню с рюкзаком за плечами и объявила, что уезжает из дома, спорить с ней было уже бесполезно. Кит едва стояла на ногах и совсем не могла смотреть на дочь. Однако после ее ухода она поняла, что вот сейчас захлопнулась последняя дверь. Стоит ли удивляться тому, что она возвела вокруг себя неприступные стены. Спряталась за ними, уверенная, что больше не допустит такой личной и профессиональной боли. В ее новом мире, надежно скрытом от посторонних, она билась только с одиночеством и возрастом.
Свадьба Люси станет первым публичным мероприятием за последние годы. И Кит надеется, что готова к этому. Ей будет сложно встретиться лицом к лицу со всеми — Тедом, Сибеллой, Марго. Но она справится. Она сделает это ради Люси. Это будет день ее дочери, не ее. И лучшим подарком станет то, что она наконец оставит в стороне свою боль. Спрячет ее, похоронит — а она это умеет! — и даже ненадолго примирится с Марго. Она сделает все возможное, чтобы без лишних сцен поприветствовать в Уиндфолзе Сибеллу. Как бы ни было больно, ради Люси она пойдет и на это. Она докажет всем, и в первую очередь себе, что она хорошая мать, несмотря на то что в это не верит никто.
Кит, щурясь от утреннего света, отворачивается от окна и смотрит в пустой экран компьютера, которым сейчас работает. Жесткий диск гудит в ожидании ее слов, которые она сохранит на нем. Распечатает на принтере резервные копии текста, который напишет сегодня. После пожара в ее дом пришел Эндрю и принес с собой всю эту технику. Совершенно чуждый мир, совсем иной метод работы над текстом, далекий от щелканья клавиш пишущей машинки. Но слова, которые она создает здесь, остаются в безопасности.
Возможно, когда-нибудь Кит найдет способ вернуться к истории «Редких элементов». Найдет в себе силы прервать молчание, затянувшееся на восемь долгих лет. И слова ее вновь потекут. «О Тед, — думает она, — как я тебя понимаю! Как хорошо я тебя понимаю».
Где-то внизу слышно, как открывается задняя дверь. Вернулась Марго. Через несколько минут пищит парктроник грузовика, двигающегося задним ходом по подъездной дорожке. Доносятся голоса ее дочери и работников, которые приехали устанавливать свадебный шатер. Под чьими-то шагами скрипит гравий. Открывается дверь грузовика. Кит думает, не нужно ли ей спуститься и помочь чем-то, но остается на месте. Она прячется от разворачивающегося внизу действа. Прячется за стеной, которую выстроила сама.
17
Мужчины шустрые и деятельные. Перетаскивают шесты и белые рулоны в сад и начинают возводить между деревьями каркас шатра. Марго наблюдает за их работой, чувствуя свою беспомощность. Только отправляет Еве и Люси фотографии с телефона, когда шатер начинает обретать форму. «Отступать уже поздно», — шутит она.
На подъездной дорожке слышится звук еще одного автомобиля. Через несколько мгновений появляется Том, в рабочей одежде, грязных ботинках и очках-«авиаторах».
— Я был тут недалеко на объекте, решил заскочить проверить, не нужно ли чем помочь.
— Думаю, у этих ребят все под контролем, — отвечает ему Марго. — Но спасибо. А что за объект?
— Коридор шмелей.
— Что?
— Знаю, — улыбается Том, — это звучит дико, но на самом деле все просто. Мы договорились с фермерами и специально создаем богатые нектаром участки, на которых работают пчелы — опыляют их, перелетая с места на место. Это важно и для выживания этих насекомых, и для самих фермеров. Беспроигрышный вариант.
— Здорово. Такое шоссе для шмелей, да?
— Точно!
Они стоят бок о бок и наблюдают, как рабочие поднимают деревянные опоры и вбивают в землю колышки, которые будут держать шатер.
— Впечатляет, правда? — говорит Марго.
— Да уж, — отвечает Том. Что-то в его голосе заставляет ее обернуться.
— Все хорошо? — спрашивает она.
— Да просто отлично, — говорит он, надевая на лицо улыбку.
Один из работников выпускает уголок белого полотна. Ткань рвется за ветром и хлопает, точно хлыст; этот резкий звук эхо разносит по всей долине. Том устремляется туда и помогает поймать непослушный угол шатра и натянуть его на колышек, затем возвращается к Марго.
— Люси рада, что ты будешь на свадьбе, — говорит он.
— Конечно, буду.
— Мы с тобой пока не очень хорошо знакомы, но я хочу сказать, чтобы ты знала: я сделаю все, чтобы твоей сестре было хорошо. Я буду заботиться о ней.
Марго смеется:
— Честно говоря, Люси никогда не казалась мне таким человеком, о котором обязательно нужно заботиться.
— Тогда знай, что я всегда прикрою ее.
Марго внимательно смотрит на загорелое лицо Тома и видит, как серьезны его глаза.
— Очень надеюсь на это.
— А я очень хочу познакомиться с тобой поближе. Ты же идешь завтра на семейный обед?
Марго кивает. По правде говоря, она уже думала, можно ли избежать всего этого мучительного семейного сборища. На самой свадьбе в присутствии толпы гостей будет проще не выкинуть какой-нибудь номер, но вот обед пугает.
— Хорошо, — отвечает Том. — Я знаю, что для Люси важно твое присутствие, а моя семья с нетерпением ждет встречи со всеми вами.
— Надеюсь, ты их предупредил, что мы все немного…
Том поднимает руку, останавливая ее, и усмехается:
— Как и любая семья, Марго.
Она улыбается и слегка откашливается.
— Люси готовилась к твоему приезду.
Марго поворачивается к нему с недоумением на лице, он поднимает руки:
— Я знаю, Люси иногда совершенная фантазерка, но мне хочется, чтобы она была в этот день счастлива. Не хочу, чтобы она отвлекалась на всякие семейные дрязги. Так что давай найдем способ… сохранять хоть какое-то… спокойствие… — Он умолкает, видя
